– Что Алтынбашстан? – проявил вялый интерес Сергеев, когда поток цифр, исторгаемый Рогачевым, иссяк.

– Там уже сконцентрировано до десяти мотопехотных и танковых дивизий, и численность контингента продолжает расти.

– Расстояние до Кедровогорска?

Министр обороны был готов и к этому вопросу. Ни на секунду не задумываясь, как школяр-отличник у доски, он оттарабанил с точностью до метра и добавил от себя:

– Ударные танковые части китайцев могут туда добраться через неделю-полторы, а аэромобильные части – в день агрессии.

– А мы что им можем протвопоставить?

– Учитывая активность НАТО в европейской части и Китая вдоль всей традиционной границы – немного, – честно признался Николай Данилович.

– Да! А как там США? – спохватился президент, вспомнив, что так и не услышал о вечном сопернике России при перечислении сегодняшних недоброжелателей. – Или само собой разумеется…

– Нет, – министр иностранных дел Зайкин, поправляя очки «а ля Горбачев», отрицательно покачал головой. – Вы знаете – нет. Американцы в этом вопросе ведут себя как-то неожиданно вяло, как будто все еще находятся в раздумье. Госдепартамент ограничился очень обтекаемым заявлением, содержащим больше риторики, чем смысла, представитель США в ООН даже отозвал свою подпись под итоговым документом…

– Чем он это мотивировал?

– Необходимостью консультаций на самом высоком уровне.

– На американских военных базах в Европе и Азии тоже не отмечается особенной активности, – вклинился министр обороны. – Тем более нет признаков переброски дополнительного контингента из США и перемещений ударных авианосных группировок.

– В сенате США, – ревниво влез вперед Зайкин, – агрессивная риторика о необходимости санкций тоже имела место лишь в первые дни, а теперь ситуация там вполне мирная. Даже удивительно.

– Какую же игру затеял Вельд? Подготовка к встрече на высшем уровне ведется по-прежнему?

– Да.

– Ускорьте, насколько это возможно, и дайте понять администрации США, что мы заинтересованы в переносе ее на более ранний срок. На любых условиях протокольного характера.

– Даже с согласием на ваш визит в США?

– Хоть на Южный полюс. Мне необходимо прощупать этого кентуккийского увальня на вшивость при личной встрече. В конце концов, меня тоже кое-чему учили.

Выражения, употребляемые Сергеевым, были более чем смелыми, но тут он находился среди своих и стесняться, тем более играть на публику, было незачем.

– Но это сломает весь рабочий график на ближайшие полгода.

– Какой, к черту, график, Аркадий? – небольшие глаза президента выпучились на произнесшего эти слова. – Нам войну объявят со дня на день! Пойми ты это своим дипломатическим умишком!

– Ну, до войны, положим, дело не дойдет, – кашлянул Рогачев. – Я думаю, что это всего лишь давление на нас, та же самая проверка на вшивость. При нашем ракетно-ядерном щите…

– Про ракетно-ядерный щит будешь своим избирателям впаривать, Коля, если на мое место нацелишься! Против нас ВЕСЬ мир, вы поняли? ООН почти единогласна! Нас раскатают обычным оружием под блин! А применить ядерное мы не сможем…

– Почему? Доктрина позволяет…

– Что она там позволяет? Пугать? Или применять в реале? Поймите, в таком случае мы станем отщепенцами на столетия. Хуже фашистской Германии и саддамовского Ирака, вместе взятых! Поэтому выяснить, чью сторону займет США, сейчас жизненно необходимо.

– Я бы не питал чересчур радужных иллюзий насчет США, – впервые за все совещание подал голос директор ФСБ.

– Что? – повернулся к нему всем телом президент.

– Отмечено определенное усиление активности американских спецслужб в Москве и Сибирском регионе.

– И ты, б… Брут… – с горечью произнес Сергеев.

* * *

– Так. Я первый, вы за мной. След в след.

Геннадий не обманул узников и вместе с новой порцией продовольствия и воды принес свой план их освобождения.

Бежать предполагалось глубокой ночью, через заднюю дверь дома, в подвале которой «экскурсанты на тот свет» томились все эти дни. Естественно, что ни о каком возвращении в «большой мир» и думать было нечего: все посты, по словам офицера, усилили до такой степени, что мышь не проскочит. Ни туда, ни оттуда. Если, конечно, не имеет соответствующего пропуска и специального сопровождающего. Не «или», а именно «и».

– Наворочали мы с вами дел, парни, – сокрушенно качал головой спецназовец. – Не знаю, как про головы, но звезд много полетит после этой кутерьмы.

– Мы же не хотели…

– Да про мои-то не беспокойтесь. Как потерял, так и назад верну. Мне же тут точно расхолаживаться не дадут – отправят куда-нибудь в «горячую точку». На Кавказ или еще куда… Заварушек немало намечается. Да и на юге зверьки зашевелились…

– Зверьки это кто? – наивно спросил Арсений, за что тут же заработал тычок в бок от Сергея.

– Зверьки? Это те, кто надо, – зверьки. Много будешь знать… Дальше сам вспомнишь или подсказать?

– Сам…

В назначенное время Геннадий появился с двумя туго набитыми вещмешками через плечо и полностью экипированным. Даже автомат прихватил.

– Мало ли что придется… – немного смущенно ответил он на недоуменные взгляды солдат.

Выход наружу располагался за штабелем пустых ящиков неподалеку от двери подвала. Ящики, похоже, из-под пива или каких-то других бутылок, перекидали в несколько минут, благо были они пластмассовыми и нетяжелыми.

– Шишка какая-то тут жила, – пояснил между делом «гоблин», таскавший тару наравне со всеми. – И хитрый, зараза… Ход этот прямиком в лес вывел. Как только кипеж этот поднялся, он сразу через эту лазейку и сквозанул… Охрану его тут всю положили, отстреливались они до последнего, молодцы ребята, а самого – ищи свищи. Недели полторы, гад, по тайге прятался, а потом ничего – вышел – голод не тетка…

– Голод – дядька! – хохотнул Куликов.

– Как это: отстреливались? – снова встрепенулся неугомонный Анофриев. – Тут что – бой был?

– Слушай, парень! – длинно сплюнул на пол Геннадий. – Ты не шпион американский часом? Все-то тебе знать надо… Другой только рад был бы отсюда свалить поскорее, а этот: «Что?.. Зачем?..»

– Не обращай внимания, Ген. Он ведь, это… «Дух» еще.

– То-то я смотрю: жизни еще не нюхал…

За железной дверью, предусмотрительно отпертой снаружи и смазанной, открылась ночная тайга.

Ночь сегодня совсем не походила на летнюю: завывал холодный ветер, брызгал мелкий противный дождичек, а деревья со скрипом терлись стволами, шумя где-то вверху кронами. Ни луны, ни звезд из-за низких туч видно не было. Словом, лучшего времени для побега и придумать было нельзя.