Дамир замер, а я поспешно одëрнула задранную до шеи водолазку и непослушными пальцами попыталась застегнуть пуговицы халата.

Мужчина перехватил и крепко сжал мои дрожащие руки.

- Что случилось, Силь?

Приподняв подбородок, он нежно провёл большим пальцем по щеке и внимательно всмотрелся в глаза.

- Ты испугалась? Я слишком тороплюсь? Прости, - он нежно поцеловал меня. - У меня рядом с тобой просто сносит крышу. Как увижу, только и думаю, какая же ты сладкая. Ты - мой личный сорт наркотика.

Отпустив руки и крепко обняв, Дамир зарылся лицом в мои волосы и шумно выдохнул.

- Ты одуряюще пахнешь, - прошептал в макушку и расстегнул заколку.

Волосы тяжёлым потоком рассыпались по плечам, и мужчина тут же запустил в них пальцы, перебирая и поглаживая подсохшие пряди.

- Дамир... Я... - прошептала, спрятав лицо у него на груди. - Дело в том, что я...

Я почувствовала, как мучительно краснею и тяжело вздохнула. Мне двадцать шесть лет. Как я могу признаться в своей абсолютной неопытности в близком общении с мужчиной? Ну кто в такое поверит?

Немного отстранившись, Дамир попытался посмотреть мне в лицо, но я лишь ниже опустила голову.

- Ты чего-то боишься? Проблема во мне? - спросил мужчина, и я услышала, как он затаил дыхание.

Не поднимая глаз, я отрицательно помотала головой.

- Нет. Я... - замолчав, я зажмурилась и вдруг неожиданно для самой себя выпалила совсем другое: - Я тоже тебя люблю!

Над головой раздался вздох облегчения, и мужчина тут же сгрëб меня в охапку и принялся покрывать короткими горячими поцелуями нос, лоб, щëки, виски, губы.

- Маленькая моя, - шептал он, - нежная, милая, любимая... Моя!

Он прижимал меня к себе и целовал, целовал, а я хваталась за воротник халата, притягивая его ещё ближе. Утихшее было томление вернулось снова. Я выдохнула и отпустила тормоза.

К чему хранить в сердце обиды, к чему растить их, холить и лелеять? Этот путь ведёт вникуда и отравляет жизнь, не давая вдохнуть полной грудью. Я люблю этого мужчину, так почему не могу позволить и ему любить меня? Всё, что было, осталось в прошлом, и этого уже не исправить. Постоянно оглядываясь назад, мы периодически не видим, что ждёт нас впереди. А ведь именно там, впереди, уже строится то будущее, которое мы проецируем из нашего настоящего. И то, какими мы придём к нему - уставшими и злыми, полными обид и сожалений или счастливыми и открытыми к познанию нового - зависит только от нас! И если Дамир говорит, что я - его, то почему он не может быть моим? Он - мой мужчина, мой любимый! МОЙ!

Его ладони легли на мои бёдра, и тепло, разливающееся внизу живота, вспыхнуло с новой силой. Моё тело откликалось на его зов, всё крепче прижимаясь к нему и призывая утолить эту му́ку, а окружающий мир окончательно растворялся в этом невыносимо сладком танце.

Я цеплялась за остатки сознания, пытаясь выбраться из дурмана поглотившего меня желания, но с каждой секундой всё больше соскальзывала в сладкое мучительное забытьë. Наши губы вновь и вновь встречались в долгом, мучительно чувственном поцелуе, в котором растворялась каждая капля невысказанных чувств и неприкрытого желания.

Мягкие губы коснулись груди, а горячий язык лизнул вершинку, и я выгнулась от пронзившего меня разряда и застонала.

Твёрдые нежные ладони скользили по коже, гладя и чуть сжимая плечи, грудь, живот, бëдра, и меня уже буквально трясло.

Мозг благоразумно отключился, предоставив все права желанию тела.

Я совершенно не понимала, что происходит, полностью отдавшись во власть охвативших меня чувств. Не приходила в себя, даже когда с меня слетала одежда, не поняла, как оказалась лежащей спиной на столе, а мои ноги ласково, но требовательно развели в стороны.

Обжигающие поцелуи коснулись дрожащего живота, колен, спустились на внутреннюю поверхность бедра, вызывая во мне какое-то абсолютно новое, дикое желание - ещё, ещё...

Меня буквально подбросило, когда нежный поцелуй обжëг кожу там, где горело и пульсировало сильнее всего. Горячий язык прошёлся по средоточию желания, и я выгнулась и задрожала, сжимая руки в кулаки и царапая твëрдую поверхность стола.

Жар пульсировал всё сильнее, заставляя стонать и выгибаться раз за разом, задыхаясь молить о пощаде и требовать ещё. Вспышки молний пронзали тело насквозь, сжигая всё на своём пути и теряясь в кончиках пальцев.

Где-то внутри поднималась тягучая мощная волна цунами, грозясь утопить меня в себе, и казалось, я больше не выдержу этого и сойду с ума, когда мир вдруг замер, а через мгновенье взорвался, унося меня в своём лавовом потоке. Не выдержав, я закричала, дрожа всем телом и цепляясь негнущимися пальцами за вдруг оказавшиеся прямо надо мной широкие мощные плечи, впилась жарким поцелуем в прильнувшие ко мне губы, чувствуя, как, сотрясаясь, постепенно расслабляется тело, а волны становятся всё короче и нежнее. Под языком стало сладко...

...И вдруг пришла боль. Обидная, острая - она была как противовес ещё не отпустившему меня наслаждению. Я взвизгнула прямо в губы Дамира, забилась в его руках, пытаясь оттолкнуть, избавиться от источника боли. Но меня пронзила новая вспышка. Внизу, там, где только что было так хорошо, необыкновенно, волшебно, будто вонзили кол, и он буквально разрывал меня на части, гася плещущуюся во мне негу и возвращая в ужасную реальность.

- Пусти! Пусти! - закричала и неожиданно разрыдалась, закрывая лицо руками.

Так больно, больно и... обидно... Я никогда не говорила на подобные темы с подружками, но знала, что первая близость болезненна. Но чтобы вот так?..

- Демоны, Силь!.. - Дамир растерянно замер, а потом, немного отстранившись, убрал мои ладони, с тревогой вглядываясь в лицо и пытаясь поймать мой взгляд.

- Силь, что?..

Но я упрямо отворачивалась и закрывала глаза. Рыдания рвались из груди, заставляя некрасиво кривить губы и хлюпать носом.

- Силь, девочка... - совсем растерялся мужчина, и вдруг его голос сел. - Боги... Ты что, ещё...

Он осëкся, а я закрыла ладонью рот и молча всхлипнула. Сильной боли больше не было, только давило ощущение болезненной наполненности. Меня как будто распирало изнутри.

Отведя ладонь, Дамир осторожно прикоснулся к моим губам, провёл дорожку из поцелуев к глазам и аккуратно стëр с мокрых щëк слëзы. Приподняв за талию, он притянул меня к себе и крепко обнял.

- Малышка, девочка моя... Маленькая, не плачь!.. Обещаю, больно больше