— Да как ты смеешь, мерзкий сопляк? — вспыхнула Наталья, не собираясь отмалчиваться. — Ты пожалеешь о каждом своём слове, слышишь меня?

Она опять дёрнулась в сторону Карпинского, но охранник вновь преградил путь.

— Что, Наталья, не смогли позариться на деньги мужа, решили взять что-то от нашего с Алёной брака?

— Это ложь! — не сдавалась женщина.

— Правда. — громко заявила Алёна, подскакивая. — Наталья изначально подошла ко мне с условием, она решит вопрос с моей свадьбой, но я должна буду прописать её и Любовь в завещании…

Наталья замерла, потерялась. Она хотела что-то сказать, но слова не находились.

— Аркадий…

— Заткнись. — прервал её “супруг”.

В глазах полыхал огонь, он так сильно был зол.

— Ты убила моего сына? — процедил сквозь зубы, глядя на Любовь.

Девушка запаниковала.

— Последний аккорд, прошу. — Матвей достал из кармана какую-то бумажку.

Я сразу поняла, что там написано.

— Люба довольно скоро осознала, что кто-то следил за ней в тот вечер, когда она вышла из комнаты. — Карпинский указал на меня, — Маленькое расследование Марины заставило Любовь сопоставить некоторые факты и понять — её видела именно Марина, пиарщица Карпинских. И чем дальше Марина двигалась, тем больше это раздражало Любу.

Все по-прежнему внимательно слушали парня.

— Когда Люба заметила мой… — на секунду замер, — интерес к Марине.

Я потупила взгляд, сжимая губы. Желваки Александра активно зашевелились. Ему было неприятно такое узнать.

— Она поняла, их с мамой план может не сработать. Тогда она подкинула записку. Ваша честь.

Матвей протянул клочок бумаги с угрозой судье. Так как у Кристины Романовны на столе лежало заявление, написанное от руки и самой Любовью, почерк легко можно было сравнить.

— Ну а после, претварила свои угрозы в жизнь. И сделала это уже проверенным способом.

Время в зале остановилось.

Никто не знал, как правильно сейчас вести.

— Офигеть. — только голос Арины напомнил мне, что всё это происходило в реальности.

Глава 27

— Любовь Алексеевна, — заговорила ранее молчавшая судья, — то, что сказал этот молодой человек — правда?

Девушка сидела ни живая, ни мертвая. Взгляд смотрел в никуда, а вопрос она будто вовсе не услышала.

Матвей и Вера, стоявшие практически плечом к плечу, молча следили за обвиняемой.

С интересом повернула голову, ища глазами Наталью, которой тоже досталось. Женщина, в отличие от дочери, явно понимала — что именно каждый присутствующий сейчас узнал.

Она сдерживала слёзы, громкое прерывистое дыхание доносилось даже до меня, в другую сторону зала. Лицо побагровело, стресс и напряжение бесследно не прошли.

— Наташа? — развернулся Аркадий к “супруге”, что находилась на грани.

И это стало спусковым крючком. Женщина почти подпрыгнула с места, и ткнула пальцем в направление дочери.

— Это она виновата! — голос стал звонким, похожим на визжание. — Она убила его, убила Костю Гедианова!

— Мама! — взревела Любовь, поднимаясь из-за стола.

Адвокат ладонью обреченно закрыл лицо, а Матвей не скрывал победную улыбку.

“Наталья только что самолично призналась в преступлении — именно этого ждали все” — сразу поняла.

Женщина тем временем оскалилась, наивно продолжая топить и себя, и свою дочь.

— Сделала это одна, я ни о чем не подозревала. — безумным взором, от которого я передёрнулась, глянула на мужчину в коляске, — Аркаша, дорогой, поверь, я…

Наталья упала на колени перед ним, хватая его руки в свои.

— Я бы никогда не позволила ей это сделать. Я знаю, как ты любил сына…

Мужчина сбросил прикосновение женщины.

— Пошла прочь.

— Что? — просипела она.

— Убийцы. Вдвоем.

— Нет-нет-нет… — повторяла Наталья, качая головой, — Это она, всё она!

— Не хочу слушать это жалкую ложь. — грубо произнес Аркадий.

— Пожалуй, пора заканчивать это. — прозвучали слова Матвея. — Охрана, прошу выполнить свой долг.

Кристина Романовна утвердительно кивнула, и тогда двое мужчин в форме, которые до этого момента останавливали Наталью Цветкову в проявлении агрессии во время прошлых слушаний, повязали её.

— Что вы делаете?! Отпустите! Это незаконно! Я ни в чем не виновата! — пыталась вырваться женщина, но всё было тщетно.

— Вы обвиняетесь в пособничестве по делу об убийстве физического лицо, и арестованы до вынесения приговора. — сообщили ей, выводя из зала.

Следом пришли за Любой, которая довольно спокойно дала надеть наручники себе на запястья, а после удалилась за мамой.

— Что ж, Матвей Вячеславович, — обратилась судья, — всё так, как вы и говорили.

Женщина собрала бумаги на столе.

— Суд по делу об отравлении переквалифицирован в дело об убийстве. — она ударила молоточком.

Саша наклонился ко мне.

— Они всё это время знали, куда придёт расследование? Зачем мы вначале тогда занимались… ерундой.

— Знали, видимо, только Карпинские и Алёна с Верой. Матвей меня не посвящал в остальное.

Адвокат семьи Гедиановых с видимым недовольством собрал стопку документов, и с громким стуком закрывающейся двери — оставил нас.

Аркадий, самостоятельно, через проход доехал до Матвея.

— Несмотря на то, что ты Карпинский, хочу поблагодарить за работу.

Пожилой мужчина протянул руку парню.

— Мой сын действительно был для меня многим, его потеря — огромный удар. Теперь я знаю, у причины смерти есть два имени.

Кажется, я даже замерла. Поистине историческая сцена. Они обменялись рукопожатиями.

Вскоре к ним присоединились и Вячеслав с Софьей.

— Аркадий. — обратился к нему мой уже бывший заказчик, — Лично от нашей семьи хочу принести соболезнования, сегодняшняя информация, уверен, вскрыла эту рану с новой силой. Но я рад, что правда восторжествовала.

Гедианов с отцом Матвея был более осторожен. Прежде чем отреагировать на его слова, несколько секунд рассматривал мужчину.

Позже кивнул, всё-таки негласно принимая.

Аркадий подозвал к себе Надю с дочерью. Мы втроем — с Сашей и Ариной, тоже подошли к образовавшейся кучке.

— Не буду скрывать, — произнес Гедианов, — идея о вероятной свадьбе первоначально не вызывала у меня восторга. Если бы не моя… — запнулся, проводя ладонью по груди, — Если бы не Наталья с её методами убеждения, никто бы не добился моего согласия.

— Значит, это всё-таки правда, Наташа врала в своей искренности помочь мне стать счастливой. — нижняя губа Алёны, как у ребёнка, выпятилась вперед. Для девушки все события стали не меньшим ударом.

Надежда, к моему удивлению, прижала дочь в объятиях.

— Мою маму всегда интересовали только деньги. — безэмоционально ответила Вера, отводя взгляд. — Она не любила никого, кроме себя и Любы, и плевать хотела на чувства других.

“Вероятно, сложно признавать такое, когда речь о родном человеке” — отметила.

— Предлагаю оставить все разногласия позади. — в голосе Аркадия появились властные нотки. — Я добьюсь справедливого наказания для них обеих. Но, Вячеслав?

— Да?

Софья с вопросом тоже посмотрела на мужа.

— Свадьба твоего сына