чек. Им очень хотелось заполучить мои ботинки – они, наверное, думали, что я достал их на черном рынке.

Продюсеров, видимо, беспокоило, что я много шатаюсь по округе и завожу новые знакомства. В отпускную неделю еще одни клиенты Глории – Джил Бирмингем и Ричард Дюран решили отправиться в путешествие. Меня с ними не отпустили.

– То есть Ричарду и Джил можно в Перу, а мне нет?

– Они поедут с туристической группой и не будут отходить далеко от отеля. А тебя мы знаем. В Манаусе ты тусовался в самых жутких кварталах, пусть и на трезвых вечеринках. Мы заплатим, Дэнни, а ты просто посиди в отеле недельку. А если вообще не будешь выходить из номера, заплатим еще больше.

Во время съемок «Ягуара» я отправился в Париж на примерку костюмов. Подумать только, проделать такой путь ради набедренной повязки! Сразу по прилете я поспешил на собрание АА. Я представился как Дэнни из Лос-Анджелеса. Все говорили на французском, так что я ни слова не понимал, но все равно получил огромное удовольствие от общения.

После собрания ко мне подошел парнишка из Лос-Анджелеса и предложил выпить кофе. Он рассказал, что женился на француженке, привез ее в медовый месяц в Америку, а когда пришло время возвращаться, она огорошила его словами:

– Спасибо за гражданство, я остаюсь.

Ему больше нравилось в Париже, так что они разошлись. На прощание он сказал ей:

– Спасибо за гражданство!

Он говорил и по-французски, и по-английски и любезно согласился показать мне окрестности. На следующий день он забрал меня из отеля, и мы посмотрели Лувр и другие достопримечательности. Было круто. Когда мы гуляли вдоль Сены, я заметил тот самый огромный собор и чуть не впал в ступор. Конечно, я знал, что такое Нотр-Дам, но почему-то думал, что он находится в Риме.

Площадь перед собором была абсолютно пуста, в воздухе клубился туман. Мне это напомнило о первой ночи в «Сан-Квентине». Собор был красивым, святым, успокаивающим – ничего общего с тюрьмой. Я чуть не рухнул перед ним на колени, в глазах вскипели слезы. Мой новый приятель спросил, что случилось. Я не хотел рассказывать ему о месяцах, которые провел в одиночке, вспоминая «Горбуна из Нотр-Дама», поэтому просто сказал, что это место много для меня значит. Парнишка тоже растрогался. Прежде чем мы ушли, я процитировал Квазимодо: «Святилище!». Мы посмеялись.

Вернувшись в отель, я позвонил Эдди Банкеру. Он тоже был в Париже на съемках «Хамелеона» с Сеймуром Касселем. Мы выбрались погулять и как раз проходили под мостом у Сены, когда мне захотелось ссать. Я пристроился у гранитной стены и спросил:

– Эй, Эдди, тебе эта стена тоже напоминает «Фолсом»?

– Ты в Париже, мексикашка. Можешь хоть на минуту забыть о «Фолсоме»?

Хотя я не любил учиться, на съемках «Анаконды» я не мог не вспомнить свою учительницу из начальной школы миссис Финли. Она носила цветастые платья и большие деревянные браслеты, которые постоянно клацали друг о друга. Она была классной дамочкой и очень меня любила.

Миссис Финли грезила Амазонкой. Она рассказывала нам, что река Рио-Негро черная из-за горной пыли, что на Амазонке растут гигантские водяные лилии «Виктория амазоника». Когда уровень воды в реке высокий, цветы отращивают длинные стебли и потом долго остаются над поверхностью, даже когда вода уходит. Миссис Финли говорила, что ее браслеты сделали в племени яномами, которое живет в тропическом лесу.

Мы на испанском кричали ей «Хорош, мамуля!», и она смеялась вместе с нами. Она часто вскидывала руки вверх и восклицала:

– Дети, звезды над ночной Амазонкой – это невероятное зрелище! Невероятное, говорю вам!

Потом она встряхивала ладонями, и ее браслеты клацали.

Мы как-то спросили, была ли она на Амазонке. Она ответила, что нет.

Я поверить в это не мог. Она говорила о ней с такой нежностью, словно выросла там.

– Если вы там не были, то почему так рассказываете о ней?

– Я просто знаю, – отвечала она.

Из всех учителей я слушался только миссис Финли. Она научила меня, что если очень четко вообразить себе конкретное место, то можно действительно там оказаться. В тюрьме это умение оказалось полезным.

На съемках «Анаконды» мы как-то плыли на огромной старой деревянной лодке вверх по Рио-Негро и тут увидели водяные лилии размером с «фольксваген жук», торчащие из реки на гигантских стеблях.

Айс Кьюб чуть не упал в воду.

– Это что такое? – воскликнул он.

Я сказал, что цветы называются «Виктория как-то там» и что они растут в зависимости от уровня воды в реке, а когда вода отступает, они остаются и ждут, когда она прибудет снова.

Через пару минут кто-то высказался о цвете реки, и я сказал:

– Поэтому ее и называют Рио-Негро, черная река. Вода стекает с гор, собирая по пути черный осадок, а потом смешивается с водой из океана.

Все смотрели на меня с выражениями лиц типа: «Откуда ты вообще это знаешь?».

– Черт, Дэнни, – ожил Айс Кьюб. – А я-то думал, ты гангстер.

– Я много читал за решеткой, землячок, чтобы восполнить пробелы в образовании.

Я лгал, но не мог же я рассказать им о миссис Финли.

Несколько недель спустя я снимался в сцене, где меня пожирает огромная анаконда. Остальные актеры отдыхали в отеле, так что я остался один на один с режиссером и съемочной группой.

По пути домой по Рио-Негро я сидел на носу лодку. Команда пыталась уснуть, сгрудившись на корме. Я посмотрел вверх и увидел столько звезд, сколько не видел никогда в жизни – тысячи и тысячи. Я так заржал, что разбудил всех.

– Дэнни, что смешного? – проворчал режиссер.

Я вскинул руки совсем как миссис Финли и прокричал:

– Звезды над ночной Амазонкой – невероятное зрелище! – и засмеялся еще сильнее. – Миссис Финли, где бы вы ни были, вы были правы!

Две ночи спустя Дженнифер Лопес пришла на съемочную площадку с деревянными браслетами на руках и сказала, что это подарок.

– Их сделали в племени яномами, – брякнул я.

Она была в шоке.

– Откуда ты знаешь?

– Миссис Финли.

– Ты такой странный, Трехо, – заржал Айс Кьюб.

Вернувшись в отель, я позвонил Мэйв и детям и рассказал, как хотел бы, чтобы они были рядом и тоже увидели звезды в ночном небе над Амазонкой. Я многое узнавал во время своих путешествий и очень хотел, чтобы и мои дети поняли, как красив наш мир.

Глава 27. Семейная жизнь, 1996

Из поездок я всегда привозил детям подарки. В Бразилии