– Давайте взглянем на карту города, – предложил Энди.

– Позвольте представить вам нашего российского эксперта по подземельям. – Феррелл указал на худенькую женщину в черном. В кабине самолета она выглядела тенью. – Анастасия Куролесова из Московского геологического института – или нам стоит называть вас доктором?

Стройная и довольно красивая женщина, брюнетка с короткой стрижкой, снисходительно улыбнулась.

– Называйте меня Настей.

Она наклонилась и вынула большой чертеж из тубуса, стоявшего около ее ног.

– Настя – почетный член Русского клуба диггеров, насколько мне известно, – вставил Феррелл. – Она помогла нанести на карту сотни миль туннелей «Метро-2», прорытого под Москвой. Верно, доктор?

– Конечно, нет, – хмыкнула Куролесова. – «Метро-2» не существует. Во всяком случае, наносить его на карту было бы противозаконно. Но я действительно эксперт по инженерным проектам советских времен, в особенности – по подземным. А еще я страдаю мусофобией.

– Что это такое? – спросил Джексон.

– Я боюсь крыс, – пояснила Куролесова.

– Тогда почему же вы посвятили свою жизнь изучению канализации? – поинтересовался Медвежонок.

– Резонный вопрос, – улыбнулась Настя. – Именно поэтому. – Она развернула лист с чертежом на полу между креслами. Ее черные, как икринки, глаза взволнованно сверкнули. Было заметно, что потускневший чертеж вызывает у нее восхищение. – Я раздобыла этот план города в архивах Кремля два дня назад. Мне разрешили взять копию только в связи с чрезвычайными обстоятельствами. Диггеры уже двадцать пять лет с лишним запрашивают подобные карты, и нам всегда отвечают, что их не существует, потому что, само собой, не существует тех мест, о которых идет речь. Я предполагаю, что перед нами план единственного существующего подземного города, поскольку это – единственная существующая карта. – Она сразила наповал всех, кто ее слушал, русским сарказмом. Получалось, что доказанное на девяносто процентов – как бы доказанное на все сто. – Сталин назвал этот город «Победоградом» – «городом победы». Строительство продолжалось с тысяча девятьсот пятидесятого по тысяча девятьсот пятьдесят девятый, и вскоре после смерти Сталина город забросили.

Все собрались вокруг чертежа. Кузу и Хендер сразу же начали запоминать все линии, обозначавшие стены, проходы, потайные ходы, будто перед ними была настольная игра или джунгли.

Настя указала на большую округлую пещеру в середине чертежа.

– Шестой сектор – главное помещение Победограда. Здесь возвышается центральная башня высотой в тридцать пять этажей, она была построена для партийных бонз. Вдоль улиц, расходящихся от башни, должны были разместиться мастерские, склады со стройматериалами, фабрики, пожарные станции и даже рестораны и кафе. Вдоль реки на южном краю города располагаются жилые дома и мост, пересекающий реку и ведущий к вокзалу, который находится вот здесь, в юго-восточном углу. В северо-западном углу, в первом секторе, находится дворец Сталина. – Двигая рукой над чертежом, Настя продолжала: – К югу от дворца, в пятом секторе – ферма, а к востоку от дворца, во втором секторе, находился гарнизон, где размещались охранники Сталина. Еще восточнее, в третьем секторе, расположены больница и медицинская лаборатория, а восточнее вот этого места, – Настя указала накрашенным красным лаком ноготком в верхний правый угол карты, – находятся склады и автономная электростанция.

– Электростанция? – присвистнул Джексон.

– Какого типа? – спросил Феррелл. – Атомная?

– Нет, – ответила Настя. – Это довольно забавно. В шестидесятые годы в Советском Союзе было построено более ста тридцати пяти маяков-автоматов вдоль арктического побережья России. На протяжении долгой полярной ночи мореплавание у этих берегов чрезвычайно опасно. До сих пор никто не знает, сколько этих маяков сохранилось и где именно они находятся, но поскольку в столь отдаленных краях не было возможности снабдить эти маяки обслуживающими бригадами, было решено оснастить их ядерными реакторами, вырабатывающими стронций-90. Как только эти маяки были поставлены, строители сразу же нажали, как говорится, на кнопку и удалились. По идее, эти реакторы должны были работать абсолютно автономно, включаться при наступлении полярной ночи и выключаться через несколько месяцев, при наступлении полярного дня. Но все это время маяки посылали радиосигналы проходящим вдоль побережья кораблям.

– Российские власти могли не знать, где стоят все эти маяки, но собиратели ядерного топлива и металлолома уже много лет разбирают эти устройства на запчасти, – вмешался в разговор невысокий худощавый американец с каштановыми волосами, глубоко посаженными серыми глазами и ястребиным носом, до этого момента не подававший голоса.

Неожиданно он бросил смятый пакет от сока, и тот аккуратно приземлился в дорожную сумку Димы в то самое мгновение, когда тот ее расстегивал. Русский замер от изумления, а щуплый американец ему подмигнул.

Капитан Феррелл посмотрел на листок, прикрепленный к клипборду.

– Позвольте представить вам специалиста Стива Абрамса, в прошлом он трудился в военной разведке. Надеюсь, с гранатами вы обращаетесь так же метко, специалист.

– С гранатами я обращаюсь лучше, – отозвался Абрамс. – А если бы я был на два дюйма выше, я бы сейчас гулял по Disney World и на пальце у меня блестел бы перстень, которым награждают за победу в Суперкубке по американскому футболу. А я тут с вами, с засранцами… Свезло вам. Слушай, Медведь, спорю на двадцать баксов, что я смогу зашвырнуть однодолларовую бумажку тебе в нагрудный карман.

– Ну, попробуй, выпендрежник.

– Только чтоб ты не шевелился.

– Ладно, ладно, вперед, поганец.

Абрамс взял купюру, скомкал ее и бросил по идеальной параболе. Банкнота в форме бумажного шарика аккуратно спикировала в нагрудный карман спецназовца.

– Черт, ну ты даешь, – выдохнул Медвежонок.

Хендер и Кузу были очень впечатлены.

– Ты мне должен двадцать баксов, – заключил Абрамс и перевел взгляд на Настю. – Террористы уже не первый год пытаются грабить эти маяки, милая, а также и сотни других бывших советских сооружений, оборудованных в свое время этими симпатичными маленькими реакторами. Дело в том, что при Советах таких треклятых штуковин изготовили больше пятисот штук. И про судьбу сотни из них ни фига не известно.

– Вот дерьмо, – нахмурив брови, процедил сквозь зубы Дима.

– Да, но при поисках и обнаружении таких реакторов можно погибнуть, – заметила Настя.

– Уж это точно. Только можно подумать, это кого-то пугает.

– Смерть всегда пугает, – сказала Настя. – С тысяча девятьсот девяносто первого года с помощью Америки русские власти пытались обнаружить все подобные маяки, чтобы заменить реакторы источниками энергии, работающими от солнечных батарей. Верно, на ту пору некоторых ректоров уже не досчитались. В две тысячи первом году «мусорщики», по всей видимости, пытались снять части с одного из таких маяков. Части-то они сняли, но с тех пор их самих никто не видел.