Вот так вымысел побеждает правду.

Так же как Петра ни разу не усомнилась в необходимости получить искусственные шрамы, она ни разу не спросила Александера, действительно ли французский полицейский покончил жизнь самоубийством. И не задала вопросов о том, как они выследили Анну Геретс или кто ее убил и бросил тело в море. Она предпочла не знать, как в массовое сознание внедряются и подкармливаются слухи. Просто приняла это как данность: еще один кусочек реальной жизни, который нужно добавить к созданной для нее жизни поддельной. Она была этаким коллажем лицедейства и обмана, собранным еще в ее бытность Стефани или даже проституткой по имени Лиза.

Первоначально личность Петры Рейтер была сконструирована как некий открытый вариант, одна из четырех искусственно созданных личностей, двух мужчин и двух женщин. Стефани стала Петрой потому, что физически была ближе всего к женским ипостасям. Из четырех легенд легенда Петры единственная получила путевку в жизнь. С трудом укладывалось в голове, что пока Стефани занималась саморазрушением, в стенах Маджента-Хаус постепенно и кропотливо создавалась ее следующая жизнь. Инцидент в Мехелене имел место за полгода до того, как Кит Проктор привел ее в свою комнату на Брюэр-стрит.

Такие мысли роились в ее голове, когда она свернула с Джон-Адам-стрит на Роберт-стрит. На мгновение остановилась перед вывеской «Херринг и сыновья Лтд., нумизматы, существует с 1789 года». Коллекционеры монет. Увы, они коллекционировали не только монеты. В стенах здания хранились, рассортированные и разложенные по полкам, человеческие жизни. Смерти тоже.

Секретарша Александера, Маргарет, была корпулентной женщиной с щедрым характером – своего рода компенсация скаредности ее начальника. Когда-то она была замужем. Теперь же состояла в профессиональном браке с Александером и его странным образом жизни. Петра задумалась, есть ли у нее вообще какая-то личная жизнь.

– Рада видеть тебя снова, Стефани. – Маргарет одна из немногих продолжала называть ее настоящим именем. – Он ждет тебя. Можешь войти.

Кабинет Александера находился на верхнем этаже меньшего из двух зданий, того, что ближе к реке, и выглядел жутко старомодно. Единственной уступкой современности являлись два компьютера на столе из красного дерева. Кабинет скорее напоминал библиотеку: книжные полки от пола до потолка, настольные лампы – на столе Александера и на журнальном столике у двери. Здесь все дышало стариной и спокойствием. Остальные части зданий-близнецов были напичканы техникой как из настоящего, так и из будущего. Эта же комната являлась своего рода святилищем, кельей, где ум мог работать, не будучи отягощен микрочипами.

Александер сидел за столом у окна за одним из компьютеров. Петра прошла по ковру и села.

– Ты ранена? – спросил он, не отрываясь от экрана.

– Несерьезно. Мне повезло.

Александер на минуту задумался:

– Со временем ты поймешь, что везение так же важно, как профессионализм.

– Меня едва не убили.

– «Едва» не считается. Если б убили, это просто доказало бы, что мы ошиблись в тебе и что тебе не хватило профессионализма. Не знаю, интересно ли тебе или нет, но телохранитель Марина – кажется, его имя Луисо – выжил.

Петра пожала плечами.

– Похоже, ты использовала его как живой щит, – добавил Александер.

– Этому меня научил Бойд.

Он кивнул и оставил компьютер. На столе, на подносе, стояли кофейник, две чашки с блюдцами, серебряная сахарница и кувшинчик молока. Александер начал наполнять чашки.

– Марин имел отношение к Мехелену, – сообщила Петра. – Он был тем самым торговцем оружием.

Александер на секунду застыл:

– Неужели?

Она не знала, что было причиной его реакции: то ли сама информация, то ли тот факт, что она ею владела. Петра ждала, что он скажет что-то еще, но иных слов не последовало, и поэтому она сказала:

– Хотелось бы узнать, как это ускользнуло от вас.

Александер протянул ей чашку и блюдце:

– Мы не всезнайки. Даже самые крупные организации не могут всего знать.

– Вы включили в мою легенду Мехелен, но не знали о причастности Марина? Мне с трудом в это верится.

– Первоначально нам стало известно о Марине из другого источника.

– Даже если вы мало что о нем знали, вы лично знали все, что нужно было знать, о Мехелене. Иначе откуда вам было известно, что поручать эту роль мне безопасно?

– По всей видимости, он действовал через посредника.

– Например, Леманса?

– Возможно. Наверняка можно сказать лишь одно: имя Марина нигде не всплывало.

– Кто этот первоначальный источник?

– Марк Серра.

Это имело какой-то смысл.

– Вы отправили меня в Рио договориться с Марином о цене. И сказали, что это будет рутинная сделка.

– Предполагалось, что так и будет.

– Люди Марина были удивлены, что я прилетела в Рио лишь затем, чтобы заключить сделку. Теперь, когда я думаю об этом, меня это тоже удивляет. Договориться о цене можно было по телефону.

– К чему ты клонишь?

– Что-то здесь не так.

– Марин – человек ненадежный. Кто знает, вдруг он решил убить тебя лишь затем, чтобы потом хвастаться, как он своими руками пустил в расход Петру Рейтер… С него сталось бы.

Петра знала о лжи больше, чем большинство людей. Сидевший напротив нее Александер был явно не искушен в этом искусстве, что бросалось в глаза. Самое малоприятное объяснение тому, что произошло в Рио, стало выглядеть наиболее правдоподобным.

– Так что теперь происходит? – спросила она.

– Подожди. Серра – такая же зацепка, что и Марин. Он – еще одно звено нужной нам цепочки.

Петра промолчала. Инстинкт не позволил ей открыть рта. Она не сомневалась: Александер явно чего-то недоговаривает, но не могла понять, чего именно.

Тот продолжил:

– Мой тебе совет: дай себе пару дней отдыха. Залечи раны. Как я понимаю, ты все еще в боевом режиме?

– Да.

– В таком случае научись время от времени отключать его. Давай подождем, что будет дальше.

– Вы считаете, что он станет меня искать?

– Кто поручится?.. Одно можно сказать наверняка. Ты больше не в тени – и уже не просто легенда. Теперь у тебя есть лицо; ты – миф из плоти и крови.

* * *

Петра вернулась к себе, в двухкомнатную квартирку в доме между улицами Хафмун-стрит и Кларджес-стрит. Окна ее квартиры выходили на первую, вход в дом был со стороны второй. Прошло всего шесть дней с того момента, как она улетела в Нью-Йорк, чтобы стать Сьюзан Бранч. И всего две недели с тех пор, как переехала в эту квартиру.