«Ты всем занимался. И собираешься заняться тем же. Будь честен хотя бы с собой. Вот сейчас ты зачем в трактир идешь? Рэкетировать хозяина. Это что, освобождение города от бандитов? Кстати, а каким именем ты намерен представиться хозяину трактира? И как собираешься брать с него деньги? Технически – как?»

«Как обычно. Сборщики денег. Что тут нового? Как, к примеру, Пиголь собирает с Винсунга. А представляться придется своим именем – Серг Сажа, работаю на Пиголя. И только так».

«Хорошо. Вот ты представился, потом попробовал получить с трактирщика, он отказался, ты прислал пару отморозков, и они начали ему как-то пакостить, портить жизнь. Он тут же соображает, что это все исходит от Пиголя, и… тебе нужны дополнительные проблемы еще и от этого трактирщика? К примеру, он соберет свою маленькую армию и отправится мстить Пиголю. Вначале спалит часть Винсунга, а может, и весь Винсунг, а затем…»

«Мда… может быть. Все может быть. Но пока я могу предложить трактирщику сделать что-то вроде постановки на сигнализацию. Случается что-то – он отсылает гонца, и от Пиголя летит группа быстрого реагирования. А что? Охранная структура. Откажется – на карандаш его, и когда дело с томдаром будет завершено – на вилы барыгу. Если, конечно, за это время не убедится, что сотрудничать с нами выгодно».

«Хорошо. И сколько человек должно постоянно дежурить? Сколько будет в группе быстрого реагирования?»

«До десяти человек. Если, как говорит Хан, здешние бандюки кучкуются группами по два-три человека, то десятка будет вполне достаточно».

«Все равно придется увеличить количество охранников. Как на это отреагирует Пиголь?»

«Нормально отреагирует. Когда устраню главную опасность. А до тех пор с таким предложением лучше к нему не соваться».

– Госпожа, пришли! – Хан ткнул рукой в большой серый дом, утонувший в вечерней тени, и на подсвеченной масляным фонарем вывеске Сергей увидел внушительный посох, который держал в руке изможденный путник с котомкой за спиной. Кроме того, ниже было написано – «Усталый посох». К своему удивлению – никак не мог привыкнуть! – Сергей прочитал надпись с первого раза. Память работала великолепно.

Задержавшись у входа, Сергей постоял, оглядываясь по сторонам, потом поднялся на крыльцо и через пару секунд решительно дернул на себя массивную дверь, окованную железом.

В нос ударил чад кухни, дым акрана, облаком висящий под потолком, запахи пота, разлитого вина, дегтя, которым мазали сапоги, и прогорклого жира, пропитавшего портупеи и кожаные куртки.

Толпа в трактире шумела – пела, смеялась, ругалась. Стучали кружки, звенели вилки и ложки, скрежетали ножи, обрезающие с костей пахучее, разваренное мясо. Вечер только начинался, но трактир был полон посетителей.

– Ищите свободное место, парни… или устройте его! – приказал Сергей и зашагал в дальний угол большого обеденного зала, туда, где сидела полупьяная компания, двое участников которой мирно спали мордами в грязных мисках.

– Ты это серьезно? Вот так – пришла ко мне, несешь какую-то хрень и считаешь, что я должен испугаться какого-то Пиголя, отдавать ему деньги неизвестно за что? Я что, нищий из гребаного Винсунга, чтобы платить твоему гребаному Пиголю?

Закель, этот Пиголь совсем спятил – присылает ко мне свою шлюху, и она требует с меня деньги! За то, что будет меня охранять!

Эй, милочка, сколько ты берешь за то, чтобы хорошенько помусолить мой гугнак? Если сделаешь хорошо, я, так и быть, не выгоню тебя отсюда с голым задом! И дам пару серебреников! Хо-хо-хо! А если удовлетворишь нас с Закелем, так и быть – я удвою сумму! Чего зыришь, как овца на мясника? Ну что за времена настали! Шлюхи ходят по людям и вымогают деньги! Куда, в какую пропасть падает этот мир?

Трактирщик исподлобья посмотрел на хмурую девицу, почесал толстый, волосатый живот, торчащий из-под кожаного жилета, и громко, сладострастно высморкался в кулак, разглядывая в свете масляных фонарей липкие полупрозрачные нити, привычно расположившиеся на пальцах. Потом вытер опоганенную руку о стоявшего рядом телохранителя и задумчиво добавил, разглядывая Серг:

– Ты думаешь, что те трое парней в зале тебе помогут? Хан? Он парень хороший, но подставлять свою задницу за какую-то шлюху не будет. Я его давно и хорошо знаю. В голове не укладывается: молоденькая шлюшка в легкомысленном платьице, пигольская подстилка – вот так приходит и наседает на старого, битого-перебитого Жара Курна! Дура, ты хоть понимаешь, с кем связалась?! Да твой Пиголь по сравнению со мной просто поганая винсунгская шлюха!

Значит, охранять будете?! Значит, будете искать негодяев, которые тайно нанесут вред моему заведению?! Шантажировать вздумала, сука?! Ты что думаешь, я не понимаю?! Закель, сдери с нее платьице и оприходуй прямо тут, на столе! Не бойся – Пиголь теперь никто, сидит в своем доме и нос боится показать на улицу! Кончилось его время! Порви этой твари задницу, а потом пусть идет, жалуется своему Пиголю! Парней, что с ней были, не трогай – они просто наемники. Вот если начнут бузить, тогда и валите их. Ну, давай! А я посмотрю… а ты, шлюха, постарайся кричать посильнее – это меня возбуждает.

– Ты совершаешь ошибку, трактирщик, – девица была бледна, но спокойна. Ее руки исчезли в рукавах, будто из дверей подул зябкий ночной ветер. Подол легкомысленного платья провалился между смуглых ног, которые соблазнительно сверкали коленками прямо перед глазами зрителей.

А их тут было пятеро: трактирщик, здоровенный мужлан калибра Пиголя, два телохранителя у него по бокам – парни такого же размера, как трактирщик, и с такой же мясистой рожей, и два стрелка, которые держали на прицеле гостью, вольготно расположившуюся в кресле напротив хозяина заведения.

Телохранитель справа сделал шаг к посланнице Пиголя, схватил ее за руку, вздернув вверх, как щенка. Его толстопалая рука уцепилась за ворот бирюзового платья, намереваясь разорвать сверху донизу, но… не получилось. Острая боль заставила вскрикнуть – бедро будто обожгло огнем. Кровь из рассеченной артерии фонтаном рванулась на свободу, красным потоком заливая стол, трактирщика и второго телохранителя, застывшего в оцепенении, будто увидел живого демона.

Телохранитель еще стоял, пытаясь зажать рассеченное бедро, когда Сергей уже летел в сторону, уходя из-под удара арбалетных болтов, со стуком врезавшихся в то место, где он только что сидел. Один болт пробил спинку кресла, второй пролетел навылет, через щель между спинкой и сиденьем, и теперь торчал из пола, отколов от деревянной плахи длинную белую щепу.

Первый стрелок умер почти мгновенно: рассеченная гортань не способствует здоровому дыханию.

Второй оставался целым и невредимым на полсекунды дольше, но тоже оказался на полу с рассеченной бедренной артерией – он был очень высоким, и Серг практически дышала ему в пупок. Пока допрыгнешь до горла…

В мозгу вспыхнула картинка опускающегося меча, и короткий широкий клинок пролетел в миллиметре от волос, едва не срезав с головы Серг скальп вместе с кусочком черепа.