порезала меня и сбежала, наплевав на безопасность. Угнала и разбила мою самую дорогую и любимую машину. Твоя выходка стоила мне пятьсот миллионов из бизнеса, Малика. Как расплачиваться будешь?

Замираю.

– У меня нет ничего…Прости. Я не верну тебе такой большой долг. Мне нечем.

Мужчина поднимает руку, и касается моей щеки, поглаживая кожу пальцами, на которые капают мои слезы.

– Вахид, пожалуйста, не делай мне больно…

Тут же руку его своей перехватываю, и крепко сжимаю, смотря прямо на мужчину, но он непреклонен.

– Ты поплатишься за все, что сделала. Иди в спальню. Догола раздевайся.

– Зачем?

– А сама как думаешь?

Глава 50

Она трясется, как осиновый лист, когда я захожу к ней после душа, но ждет меня. Голая полностью, усевшись на пол спиной ко мне, и сложив ноги.

Сидит смирно, точно солдат, однако по одной только осанке вижу – напряжена, как струна натянута. До предела просто.

– Умница. Меня слушать будешь, ясно?

– Да.

Подхожу ближе. Вижу, что лицо зареванное снова, и меня это почему-то напрягает.

– Сядь, не двигайся.

– Что ты сделаешь, что…

В тусклом свете замечаю, что ее раны на щеке все еще кровят. Матерюсь про себя, и беру йод. Быстро обрабатываю.

– Ай, больно, жжет!

–Тихо, не дергайся, кобра, не то будет больнее.

Девчонка сразу же замирает, лишь тяжело втягивая воздух пухлыми приоткрытыми губами.

Когда с ее ранами покончено, тоже самое делаю и с запястьями. Черт.

Связать ее сейчас точно не выйдет, и так вон одни только ссадины. Проклятье, но я и так справляюсь.

Я долго думаю, как ее наказать. С нее, и правда, нечего взять, кроме одного. Самого ценного, поэтому в итоге я просто плюю на деньги.

Малика поплатиться за все и так, как я хочу, однако желания ранить ее у меня совсем нет. В тот момент, думая, что мы оба сейчас взорвемся, у меня даже мысли не было бросить ее.

Нет, не потому что она дитя мое носит, а потому что не смог я.

Малика моя. Она в крови моей уже ядом течет, притом давно, отравляя собой каждую секунду. Завлекая своим телом и строптивым характером, покоряя темными глазами, которые я просто до чертиков уже обожаю.

Завишу от них, и кайф ловлю от того, как они бликами переливаются.

Не оставлю ее. Сам скорее сдохну или с ней лягу, но не брошу. Я и так уже всех близких похоронил. Ее не могу просто потерять.

Кажется, именно в тот момент, отсчитывая секунды детонатора, я понял, что люблю ее. Сильно, ненормально и дико, но люблю. Не за что-то конкретное, а вопреки всему.

Эта девочка, как заноза засела в моем сердце, и не вытравить ее уже ничем, да и не хочется.

Хочу рядом быть и дышать ею, как зеленый сопливый пацан.

Малика сидит смирно, но я вижу, что трясется. Глаза опущены, пальцы подрагивают. Черт, кобра, что же ты делаешь со мной.

В какой-то момент она поднимается и идет в ванную. Выходит оттуда с тазиком в руках и парящей водой. Ставит напротив меня.

– Что это?

– Ты знаешь, что. Садись.

Поднимаю бровь, но позволяю. Хочет, пусть делает, однако от наказания ее это все равно не спасет.

Девчонка садиться рядом со мной на колени, и ополаскивает мне ноги. Я же смотрю на нее, и член дергается. Хочу ее. Соскучился безумно.

Ее тонкие пальцы касаются моих ног, а я уже чуть ли не кончаю. Малика действует осторожно, показывая тем самым то, чего в ней не было все это время – уважение. Признание своего мужа.

– Хватит, стой.

– Нет, я хочу. Ты спас меня.

– Малика! Достаточно. Достаточно простого “спасибо”.

Поднимаю ее за руки, смотря в эти омуты темные. Убираю волосы с лица. Красивая, манящая, пусть сейчас и расстроенная.

– Спасибо.

Я бы мог выпороть ее, привязать, выбросить или даже убить, но одна только мысль о том, что Малика снова рыдать начнет, бьет меня прямо под дых. Хватит.

Я не хочу, чтобы ей было больно, так как тогда и у меня тоже все горит, но я накажу ее. Я знаю другой способ. Намного интереснее.

* * *

Я что-то чувствую, когда ополаскиваю Вахиду ноги. Если бы мне кто-то сказал, что я это буду делать для него еще месяц назад, я бы плюнула ему в лицо, но сейчас я делаю это.

Не потому, что боюсь наказания или опасаюсь, что мужчина сделает мне больно. Я хочу так. Хочу показать, что признаю его. Он мой муж. Я хочу заботиться о нем добровольно.

Если честно, я делаю такое впервые, и совсем не знаю, как себя вести. Мне кажется это немного унизительным, однако не в случае с Вахидом.

Мне нравится к нему прикасаться. Очень нравиться. Мужчина делает все, чтобы я не ощутила унижения. Едва ли поливаю его ноги водой, и прикасаюсь к ним пальцами, он поднимает меня.

– Хватит. Садись. Закрой глаза.

Киваю, понимая, что наказание все-таки будет.

Залезаю на кровать и обхватываю себя руками. По голой спине проходится холод, когда слышу какое-то шуршание, а после чувствую, как мужчина подходит сзади и проводит грубоватой ладонью вдоль моего позвоночника.

Не больно, но достаточно сильно для того, чтобы я поймала целую стаю мурашек.

Вздрагиваю, когда Вахид обхватывает меня за талию, и велит лечь на кровати. Укладывает головой на самый край.

– Что ты будешь дел…

– Тихо.

Мои глаза накрывает черная лента, и теперь я всецело отдаюсь во власть мужчине. Сердце начинает биться чаще.

– Вахид пожалуйста…

– Поздно просить. Умоляй.

Закусываю губу. Не дождется.

Слышу хриплый смешок. Он все понял прекрасно.

– Как хочешь. Но умолять все равно будешь. Подними голову. Губы приоткрой.

Сглатываю, и делаю, как он говорит. Дергаюсь, когда чувствую, как к губам что-то холодное прикасается.

– Что это?

– Пытка.

Вахид проводит чем-то по моим губам. Едва ли влажное, чуть холодное. После мужчина опускается и делает то же самое с моими сосками, задевая сами вершинки.

– Хватит, я боюсь. Не мучай!

– О, нет, кобра. Сегодня буду мучить. Столько, сколько сам захочу.

Я хочу возразить ему, но не получается, так как постепенно нежную кожу губ начинает покалывать. Все больше и сильнее, после чего я чувствую, как кожа буквально горит, и что хуже – тоже самое уже начало происходить и с сосками.

– Ай, что ты сделал!

– Чш… Не дергайся.

Еще миг, и мужчина резко мои ноги разводит. Нежными складочками я чувствую, что он делает ту