Когда автомобиль паркуется, я слышу голоса, а еще отчетливо ощущаю запах бетона. Еще миг, и я слышу, как открывается багажник, и меня достают оттуда, жестко ухватившись за волосы.

Я не могу кричать и двигаться. Все что могу – мычать от дикого ужаса, но и этого меня вскоре лишают.

В глаза бьет яркий дневной свет, когда одним махом с моей головы сдирают этот вонючий мешок, и я вижу перед собой одного их тех уродов в маске.

– Ты заткнешься уже когда-нибудь, тварь?!

И я затыкаюсь. От сильного удара кулаком по лицу, от которого у меня тут же темнеет в глазах, и я теряю сознание.

* * *

– Она живая? Проверь.

– Живая. Дышит. Этого достаточно.

– Вяжи давай. Времени нет.

Медленно открываю глаза, и тут же ощущаю дикую боль в голове. Словно кирпичом по ней дали.

Язык невольно тянется к губам. Скотч все еще есть, но двигать челюстью больно. Тварь. Он сильно меня ударил.

Яркий свет заставляет зажмуриться, но после я все же открываю глаза. С меня сняли мешок, но я все еще не могу двигаться.

Тут же хочу закричать, когда опускаю голову и вижу сидящего рядом мужика, который прямо сейчас старательно привязывает мои ноги к ножке стула.

– Ммм.мммм!

– Будешь орать, снова мешок надену.

Сразу же затихаю, понимая, что он не шутит, а выносить снова тот тухлый мешок я не намерена.

– Понятливая. Это хорошо. А теперь перестань выть, и позвони своему мужу. Прочтешь вот это.

Урод сует мне какой-то листок бумаги с текстом, но я даже сконцентрироваться на нем не могу. Все расплывается перед глазами.

Быстро отрицательно мотаю головой.

– Нет?

Неужели они еще не поняли, что Вахид…Даже думать об этом не могу. Горький ком вины тут же подбирается к горлу.

Не могу сдержать крика, когда урод одним махом срывает скотч с моих губ.

– Ааа! Сволочи! Горите в аду, твари! Я не буду ничего читать!

– А ты дерзкая. И фигура ничего.

Урод наклоняется, и нагло проводит рукой по моей груди, провоцируя у меня отвращение и слезы.

– Наиль, возьми-ка камеру. Сделаем видеопрезентацию.

– Что…Да что вам надо? Кто вы такие?

– Мы друзья, красавица. Давние друзья твоего мужа.

Вскоре я замечаю, как один из уродов в маске достает телефон, и начинает снимать, в то время как второй, вполне довольный собой, клацает раскладным ножом. На свету появляется лезвие. Острое и тонкое.

– Вахид, ты себе чудо, а не жену взял. Сочная, спелая, как персик сладкий.

При этом он резко чиркает ножом по моему платью. Одна, а затем и вторая лямка опускается, и мягкая ткань сползает до талии, открывая мою грудь в бюстгальтере.

– Вау! Да тут просто шикарный вид. Лялька, а не баба. Настоящие сиськи?

Всхлипываю, когда эта сволочь поддевает ножом одну лямку бюстгальтера, и тоже ее срезает, оголяя плечо.

– Хватит, не надо…Умоляю, не надо!

– Надо, малыш. Надо. Мы тебя трахнем во все щели, а потом я лично твою дырку этим самым ножом разработаю. Не спеши.

Закусываю губу, чтобы сдержать рыдания, но на самом деле получается плохо. Мне страшно. Я вся дрожу, и никак не могу успокоиться. Словно стая гиен, эти мужики окружили меня, и теперь будут издеваться, а после просто порежут на куски.

– Значит так, Ахмад. Слушай меня внимательно. Ты перенаправляешь поставку стволов по адресу, который мы тебе указали. Весь товар до единого, чтоб передал нашим людям. Не успеешь все организовать за сутки, мы трахнем твою дырку, а после красотка сдохнет. Я лично позабочусь об этом. Ты знаешь.

Сейчас пять тридцать. Тик-так, Вахид.

Слышу щелчок камеры.

– Отправил?

– Да.

– Вытащи симку, и расхерячь ее. Быстро.

– Готово.

Набираю побольше воздуха. Я чуть не умерла от стыда и унижения, когда этот урод касался меня ножом. Если он еще чем-то посмеет коснуться…нет. Уж лучше сразу пусть убьют.

– Вы идиоты. Вахид, он…

Слова срываются. Не могу даже произнести этого вслух.

– Что?

– Я ранила его! Ножом. Он умер. Вы отправили видео мертвецу. Он не приедет. Не выполнит ваше условие!

– Нихуя себе! А ты резвая, красотка, но ебал в рот я такие заявы. Или твой муж выполнит наше условие, и мы получим пятьсот лямов, или ты сдохнешь. Круто же, да? Давай. Иди сюда, котик.

– Шакалы! Не смейте!

– Заклей ей рот. Достала уже.

Этот второй урод, что снимал, подходит, и заново заклеивает мне рот. Как я не упираюсь, он все равно сильнее. Его цепкие пальцы до боли сжимают мне скулы, а глаза…просто пожирают грудь в бюстгальтере.

– Если Вахид сдох, я тебя и так поимею, бесплатно.

– Тур, что дальше делаем?

– Несите игрушку. Я люблю точное время.

Я не видела этого третьего мужчины. Он все время стоял позади, однако его фамилия…

Я уже точно однажды слышала ее от Вахида. Если это он, мне точно не спастись.

Глава 47

Кажется, время просто остановилось. Меня мучает жажда и еще сильно тошнит, но ни разу меня никто так и не отвязывает. Ноги жутко затекли, а руками я даже пошевелить не могу.

Спину и грудь продувает сильный ветер, даже несмотря на то, что на меня напялили какую-то олимпийку на замке с чужого плеча. И запах этот чужой. Мужской, но не его. Не гранатом пахнет, а сигаретами и еще какой-то дрянью.

Кажется, это какой-то заброшенный склад, так как я сижу по центру огромного полупустого зала с большими окнами и обшарпанными стенами.

Кое-где осыпалась штукатурка. По углам валяются бутылки, сносимые явно местными алкашами.

Я больше не делаю попыток кричать. Сейчас мне даже дышать страшно.

Я обездвижена. Полностью.

Спустя несколько минут после того, как уроды отправляют запись Вахиду, тот самый главный их них, Тураев куда-то уезжает, а эти двое остаются.

Они сидят рядом со мной. Один все время нервно курит, тогда как второй утыкается в мобильный телефон.

В таком состоянии я стараюсь не привлекать к себе лишнего внимания, но внутри меня все горит. Жутко просто. До невозможности.

По ощущениям проходит несколько часов. За окнами темнеет, и начинает холодать. Мне становится еще более страшно. Меня никто не забирает. Я никому не нужна.

Если бы Вахид был жив, он бы уже давно нашел меня, но он не приехал. А это значит, что я или убила его, или же он просто бросил меня здесь умирать за то, что я натворила.

Оба варианта ранят мне душу. Скребут там кошками, провоцируя тихие невольные