– Стой! – внезапно донеслось мне в спину.

Этот приказ вэйра произнесла совсем другим, властным и холодным тоном, вынудившим меня на миг остановиться, ожидая продолжения.

– Ты, – кажется, она обратилась к кому-то из девушек, – проводи неуклюжую девицу к целителю. А ты, иномирянка, – это уже вновь адресовалось мне, – пойдешь со мной.

Следовать такому приглашению не возникло ни малейшего желания, но тем не менее пришлось. В помощи Диаре меня быстро сменила Мелли, и я была вынуждена проследовать за вэйрой, вышедшей из зала вслед за ними.

Иветта шла молча, как и ее фрейлины, которые, изредка оборачиваясь, бросали на меня быстрые взгляды. Некоторое время мы шли по знакомым коридорам, но вскоре они уступили место тем, где я никогда не бывала. Помимо фрейлин, нас сопровождали два стража, присутствие которых за спиной я ощущала очень остро.

Через некоторое время коридоры сменил узкий хрустальный мост, практически не защищенный от холодного ветра. Идя по нему, я все больше и больше настораживалась, не зная, куда мы направляемся и чего ожидать. Ничего хорошего ждать точно не стоило, но и сильных опасений я не испытывала – как бы то ни было, пока я являюсь участницей отбора, навредить мне Иветта не рискнет.

Миновав мост, мы оказались в той части замка, которая не просматривалась из нашего крыла. Здесь было ощутимо холоднее, а поскольку верхняя одежда на мне отсутствовала, я прочувствовала это сполна. Мороз пробрался под платье, кожа покрылась мурашками, и мне неимоверно хотелось обхватить себя руками, но приходилось сдерживаться. На вэйре, в отличие от меня, была меховая жилетка, так что холод вряд ли доставлял ей неудобство.

Преодолев еще несколько пустых коридоров, мы наконец остановились у массивной темной двери. Она, как и весь здешний интерьер, существенно отличалась от тех, что присутствовали в знакомом крыле. Сама атмосфера здесь казалась более мрачной и совсем негостеприимной. Это крыло явно было нежилым, и вариантов, что может находиться за дверью, у меня не имелось.

Внезапно обернувшись, Иветта смерила меня долгим взглядом, после чего произнесла:

– Моему сыну нужна жена, способная родить следующего наследника, – это все, что от нее требуется. Но у меня есть свои критерии для отбора подходящей невестки. Она должна идеально подходить Эйдану в плане магии, но ставить интересы клана превыше своих. В ней должны отсутствовать чрезмерная гордость и несгибаемость. Она должна быть послушной, покладистой и пластичной, чтобы я могла вылепить из нее то, что захочу. Чтобы, пока я жива, она не смела подняться выше меня. Ты не подходишь, иномирянка. И тебе не победить.

Говорить, что и так не стремлюсь к победе, я не стала, поскольку во мне снова всколыхнулось неудержимое возмущение.

– Из ваших слов выходит, что вы сами не ставите интересы кланы выше собственных. – Внутри все клокотало, но мой голос звучал ровно. – Готовы рискнуть благополучием Райхаров, лишь бы сохранить влияние и теплое место? Впрочем, не отвечайте. Ваше влияние и без того не слишком существенно – это не оскорбление, а факт. Да вы и сами это прекрасно знаете.

Я сделала короткую паузу и добавила:

– Как знаете и о том, что повлиять на исход отбора вы не сможете ввиду отсутствия достаточной власти. Быть может, леди вашего положения и сумела бы ее обрести, обладай она подвижным умом и в хорошем смысле хитростью, но вас природа этим, к сожалению, не наградила.

Мускул на лице Иветты дернулся, и на щеках вспыхнула пара красных пятен – насколько я успела заметить, вэйра вообще легко краснела. Но тем не менее очередных ожидаемых ругательств в свой адрес я не услышала.

– Может, и так, – прозвучало вместо них. – А может, и нет. Я – жена правителя. Это не пустой звук, хотя многие считают меня всего лишь красивым приложением. Не стоит меня недооценивать. И на то, чтобы наказать бесстыжую дрянь, посмевшую меня унизить, моего влияния хватит.

Иветта положила на дверь ладонь, и по темному дереву пробежали дорожки голубого сияния, вслед за чем створки стали медленно отворяться.

– Это послужит уроком вам всем, – бросила она через плечо, пока открывалась дверь. – Никакие оскорбления в мой адрес не останутся безнаказанными. И, к слову, на этот раз советую не надеяться на заступничество Шайрэна. Его нет в замке и не будет до позднего вечера.

Посторонившись, она кивнула стражам и, когда те приблизились ко мне, велела:

– Иди.

Я медлила. Нехорошее предчувствие, зародившееся еще в тот момент, когда мы покинули зал, окрепло. А как только я увидела, что именно находится за дверью, превратилось в убеждение, что туда не пойду ни за что!

Там не было ничего, кроме крошечного каменного выступа, на котором едва мог уместиться человек. Даже если стоять по эту сторону двери, от одного взгляда на открывшееся зрелище становилось страшно.

Видимо, намерение проигнорировать приказ вэйры отчетливо отразилось на моем лице, поскольку она кивнула стражам, и те тут же применили ко мне силу. Наверное, это было ожидаемо, но на тот момент я к такому повороту не была готова совершенно. Когда меня буквально взяли под белы рученьки и потащили к двери, попыталась воспротивиться, но тщетно. Что может одна девушка, пусть и не слишком хилая, против двух сильных мужчин?

– Все, кто сидел в воздушной тюрьме даже несколько часов, становились шелковыми, – усмехнулась Иветта, с неприкрытым наслаждением наблюдая за развернувшейся перед ней сценой. – Вот и подумай над своим поведением.

Считаные секунды потребовались на то, чтобы я оказалась стоящей на крошечной площадке, обдуваемой всеми ветрами. У меня не было ни малейшей возможности повлиять на исход, и в следующее мгновение дверь за моей спиной резко захлопнулась.

Сердце билось где-то в районе горла, ладони стали влажными, несмотря на холод.

До земли – десятки этажей. С трех сторон – пустота, и даже дверь не имела ни единой выпуклости, за которую можно было бы ухватиться. Абсолютная беззащитность, одиночество и всепоглощающий, отравляющий разум страх.

Ноги подрагивали, и я медленно, очень осторожно опустилась на холодную поверхность. Она была до того небольшой, что при желании я бы даже не смогла лечь, растянувшись во весь рост. Притянув к себе колени, обхватила их руками и, прикрыв глаза, сделала несколько глубоких вдохов.

Нужно успокоиться.

Порывы шального ветра, который запросто мог отправить меня в долгий и ничуть не похожий на вчерашний полет, восстановлению душевного спокойствия отнюдь не способствовали.

Глубокий вдох и медленный выдох. Вдох – выдох.

Пожалуй, это была самая страшная тюрьма, какую я только могла себе вообразить. Казалось бы, полная свобода – ни решеток, ни засовов, вот только такая свобода слишком явно отдавала близостью смерти.

Не знаю, сколько просидела с закрытыми глазами, прежде чем решилась снова их открыть. Задержав дыхание и все еще ощущая слишком сильные удары сердца, посмотрела прямо перед собой. Отсюда открывался вид на суровые заснеженные горы, макушки которых прятались в дымчатых облаках. Солнце едва пробивалось сквозь набежавшие на небо тучи, но даже проблески редких лучей не прибавляли дружелюбия суровой красоте. Ощущение весны, владеющее мною все утро, оказалось безжалостно развеяно насмехающимся ветром и пробирающим до костей холодом.