По пути в столовую воздыхатель начал перечислять все связи своей родни – правда, довольно отдаленные – c патронессами «Олмакс», и эта рацея растянулась до конца ужина. Китти в некотором смысле была разочарована, обнаружив, что, в отличие пышных пиров на частных балах, которые она привыкла посещать, «Олмакс» предлагал в качестве угощения лишь тонко нарезанные хлеб и кекс. Поскольку никто вокруг не выказывал удивления, она предположила, что это совершенно естественно (привычки богатых людей оставались для нее загадкой), и улыбнулась при мысли о том, как ее избаловала жизнь в Лондоне.

Китти отделалась от мистера Пембертона сразу после ужина, навязав своего воздыхателя мисс Блум – ей-богу, эта девица перед ней в долгу за помолвку, о которой объявили недавно. Вместе с тетей Дороти Китти двинулась вокруг площадки для танцев, пока их не позвала леди Рэдклифф, стоявшая с лордом Рэдклиффом.

– Миссис Кендалл! – радостно воскликнула вдовствующая графиня, не удостоив вниманием Китти, которая, впрочем, восприняла ненамеренное пренебрежение без обиды.

Леди Рэдклифф и тетя Дороти о чем-то зашептались между собой.

– Мисс Тэлбот, – отвесил приветственный поклон Рэдклифф. – Я мог бы сказать, что был поражен, увидев вас здесь, однако в действительности ваше появление нисколько меня не удивляет. Есть ли на свете хоть что-то, чего вы не в состоянии добиться?

Китти приняла комплимент с улыбкой.

– Это достижение Сесили, можете поверить?

Она рассказала, что произошло. Граф был удивлен.

– Поэзия впервые принесла пользу за все время своего существования? – заключил он. – Боже правый, кто бы мог подумать!

– А ведь я возражала против ее образования, – покаянно подхватила Китти. – Ужасно близоруко с моей стороны. Представления не имела, что миссис Баррелл такая ученая.

– И что вы думаете об этих величественных залах? – спросил он, раскинув руки. – Соответствуют они вашим возвышенным ожиданиям?

– О да, – ответила Китти. – Поверить не могу, что я здесь.

– Знаю, угощение несколько разочаровывает, – произнес он извиняющимся тоном.

– Не так ли? – согласилась она прочувствованно, и они рассмеялись.

– Итак, каковы ваши планы на сегодня? – осведомился Рэдклифф. – Больше никаких притворных обмороков?

– Пока вы держите в узде свой вспыльчивый нрав, в них не будет необходимости.

– Не беспокойтесь, я уже пообещал матери разговаривать только о погоде и здоровье, – заверил он. – Но если ко мне приблизится Пембертон, мое терпение подвергнется серьезному испытанию.

– Вы могли бы попросить у него прощения, – предложила Китти. – Вы вели себя весьма неучтиво.

– Я не способен просить прощения у человека, отрастившего столь гнусные усы, – чопорно уведомил ее Рэдклифф. – Такой шаг противоречит моим моральным устоям. Кроме того, это он выставил себя болваном, а не я.

Китти вздохнула.

– Я надеюсь поработать над его навыками ведения беседы, если мы будем вместе, – призналась она. – Общение с ним было бы значительно более терпимым, не будь он таким…

– Нарциссом, склонным к опасным заблуждениям? – ехидно подсказал Рэдклифф.

– Если бы он больше прислушивался к словам других людей, – поправила она.

– Боюсь, вы мечтаете дотянуться до звезд, – произнес он сочувственно.

– Ах так, вы считаете, что я не справлюсь с этой задачей? – спросила она. – Понимаете ли вы, что я была готова к браку с кем-нибудь намного более неприятным, чем Пембертон?

Его улыбка слегка померкла.

– Я вам верю, – произнес он наконец, – и не считаю, что вы не справитесь. Хотя, признаюсь, мне хотелось бы, чтобы во всем этом предприятии не было… необходимости.

Китти притихла, взволнованная тем, что он расстроил веселье таким весомым заявлением.

– Это было бы возможно в каком-то совершенно другом мире, – сказала она наконец, прочистила горло и опустила глаза, испугавшись, что иначе разговор станет слишком интимным. Едва ли она это выдержит.

– Вы ожидаете сегодня приглашения на вальс? – спросил Рэдклифф после паузы, и Китти мысленно поблагодарила его за смену темы.

– Поживем – увидим, хотя сегодня я считаю это маловероятным, – ответила она, стараясь вложить в голос легкомысленные нотки. – А вы опасаетесь, что леди-патронесса предложит мне вас в качестве партнера? Я не забыла, как решительно вы отказались, когда я пригласила в прошлый раз. Не сомневаюсь, леди Джерси будет шокирована, если вы внезапно броситесь прочь из зала.

Она шутила, но когда их глаза встретились, взор Рэдклиффа был предельно серьезен.

– Склонен думать, мисс Тэлбот, – произнес он медленно, – что, если бы вы пригласили меня сейчас, я ответил бы совершенно иначе.

Они не отрывали глаз друг от друга, и Китти против обыкновения растеряла все мысли, не зная, что сказать. Она позволила себе представить на одно украденное мгновение, каково это было бы – вальсировать с Рэдклиффом, а не с Пембертоном. Это было бы совершенно по-другому. Право, совершенно по-другому!

Неизвестно, сколько они простояли бы так, вслушиваясь в эхо его слов, но узнать это им не было суждено, поскольку кто-то вдруг покашлял, разрушив их грезы. Рядом стоял Пембертон, злобно глядя на графа.

– Мисс Тэлбот, вы обещали мне танец, – заявил он повелительно. – Это котильон.

Китти сглотнула и заставила себя отвести взгляд от Рэдклиффа.

– Да… благодарю вас, – оцепенело произнесла она.

Мистер Пембертон взял ее за руку и повел на площадку.

Рэдклифф поспешно отвернулся – будь он проклят, если останется наблюдать. Устремившись прочь от площадки, граф столкнулся с Хинсли.

– Гарри! – Он приветливо пожал руку капитана. – Рад тебя видеть. У тебя все хорошо?

– Не вполне, – кисло отозвался Хинсли. – Занимаюсь тут черт знает чем, а подкрепиться можно только лимонадом и чаем. И как на этих напитках выдержать разговор с Пембертоном, скажи на милость? Еле-еле от него спасся.

– Что же, полагаю, на некоторое время он будет занят с мисс Тэлбот, – заметил Рэдклифф, – так что ты пока в безопасности.

Рэдклифф был уверен, что голос его спокоен, взор бесстрастен, что его поведение обычно и он ничем себя не выдал. Однако, судя по выражению лица Хинсли, на того снизошло озарение.

– Так вот как обстоят дела, – протянул капитан, и на его физиономии расцвела улыбка.

– Какие дела? – жестко бросил Рэдклифф.

Хинсли, рассмеявшись, вскинул руки:

– Осторожнее, не откуси мне пальцы! Но что тебя останавливает? Беспокоишься, как это воспримет Арчи?

– Гарри, не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь, – солгал Рэдклифф. – Если собираешься и дальше молоть чепуху, будь добр, удались немедленно.