– Вы столько для нас сделали, – Константин все еще не верил, что покинул полицейский участок, – представить не могу, как вам удалось убедить их выпустить нас под залог.

Слово «их» прозвучало с легкой ненавистью, норвежскую королевскую полицию никогда прежде не имевшие с ней дела Константин и Валерий люто невзлюбили.

– Мы действовали не только по дипломатическим каналам, – мягко и абсолютно бесстрастно вещал российский дипломат.

– Но это же пришлось внести деньги. Из какого фонда? Мы найдем, заплатим…

– Пока еще рано об этом беспокоиться. Я позвонил вашим норвежским партнерам по бизнесу. Они внесли залог, поручились за вас. Так что, можно сказать, российский МИД не пострадал.

– Чудеса! – Константин смотрел на вывеску отеля. – Мы с тобой, Валерка, на свободе.

– Это еще не свобода. Думаю, месяц вам придется пробыть под подпиской о невыезде.

А водитель-гигант тем временем уже открыл дверь скромного отеля и терпеливо дожидался, когда же его пассажиры пройдут в холл. Его бесстрастное лицо не выражало никаких эмоций, казалось, он может простоять так целую вечность. Но с внешним безразличием контрастировал острый взгляд его глубоко посаженных серых глаз.

При виде вошедших в холл четырех мужчин девушка за стойкой рецепции приветливо улыбнулась и протянула дипломату ключ, на конце которого болтался металлический медальон с обозначением номера.

– Ваш номер на втором этаже, с видом на море.

Нужная дверь оказалась в самом конце коридора. Открыв ключом замок, работник посольства пропустил трех своих спутников вперед, после чего зашел сам. Водитель поставил у кровати два чемодана и вопросительно посмотрел на дипломата, но чувствовалось, что это лишь дань уважения протоколу. На самом деле мужчина с тронутыми сединой висками и без подсказок знает, как поступить.

– Да, подождите здесь!

В голосе дипломата почувствовалось даже некоторое подобострастие, что было странным. Все-таки они находились на далеко отстоящих друг от друга ступенях иерархической лестницы.

– Не знаю как вас и благодарить. – Константин развел руками.

Дипломат, лукаво улыбнувшись, раскрыл портфель и положил на журнальный столик свежий номер местной газеты.

– Сегодня было напечатано официальное заявление представителя американской военной базы. Если в двух словах, то они утверждают, что двое дезертировавших морских пехотинцев уже задержаны собственными силами военных. А потому призывают местных жителей вернуться к спокойной жизни.

– И вы в это верите? – осторожно произнес Валерий.

– А почему я должен им не верить? – Вновь губы дипломата тронула улыбка. – Мне самому по долгу службы иногда приходится делать заявления. Американцы не имеют к вам никаких претензий. Наоборот признают свою вину в том, что вы попали под их ночной обстрел. У норвежцев тоже не многое найдется против вас. Как я почувствовал в разговоре с комиссаром, самое большое, что вам грозит, это экстрадиция. Хотя, конечно же, их правоохранительная и судебная системы непредсказуемы…

Вроде бы все слова благодарности были произнесены, формальности улажены. Валерию и Константину оставалось «прокантоваться» в недорогом отеле месяц или чуть больше. Но дипломат не спешил уходить. Он пристально поглядел Константину в глаза.

– Вы ничего больше не хотите мне сказать?

Бывшие десантники переглянулись. Сказать им, действительно, было что. Но могли ли они довериться этому человеку. Однако, покинь он номер – кому и как ты скажешь?

– Вообще-то… сказать есть что. Правда, Валерий?

И тут Валерку словно прорвало:

– А можем мы посмотреть ваши документы? Всякое бывает.

Дипломат пожал плечами и раскрыл в руках удостоверение. Валерий внимательно изучал его, только что ногтем не ковырял. Хотя было ясно, что дипломатическое удостоверение он видит впервые и сравнивать ему не с чем.

– Удовлетворили любопытство?

– Вроде, настоящее… Ты как, Константин, думаешь, можно ему доверять?

– А в чем вы сомневаетесь? – Дипломат без приглашения опустился в кресло.

Сел и его шофер, но в отдалении – у окна. Его взгляд лишь холодно скользнул по номеру, задержался на свежем номере газеты, и мужчина словно окаменел.

– Мы бы хотели поговорить наедине.

Российский дипломат отрицательно покачал головой.

– При нем, – он бросил взгляд на шофера, – можно говорить о чем угодно.

– Даже об этом? – не поверил Валерий.

– И об этом тоже, – подтвердил сотрудник посольства.

Валерий помялся и произнес:

– Вы уж извините. После того, что случилось, я вообще веру в человечество потерял. Повсюду подставы мерещатся. Вот и подумал, вдруг вас американцы или норвежцы подослали… Вроде бы как наш дипломат… Мы вам правду расскажем, а нас назад – в полицию. И прощай, свобода.

– Я вас понимаю, – тактично произнес российский дипломат.

– У вас же в посольстве, как пить дать, человек из нашей разведки есть, и не один. А, может быть, и вы?..

Дипломат лишь улыбнулся.

– Так вот вы ему передайте чистую правду о том, что с нами было.

И Валерий с Константином довольно толково, ничего не утаивая, принялись рассказывать, как судьба столкнула их в Норвегии с их бывшим взводным, а теперь майором спецназа ВДВ Андреем Лавровым. Они не знали, кого именно предстояло вывести майору и капитану из Норвегии. Не знали в чем суть секретного задания, которое выполняли российские десантники…

– …но я точно понял, что они не могли связаться с теми, кто их послал. Значит, наши про них ничего и не знают. – Константин глотнул минералки из бутылки, потому как язык совсем пересох. – Но они точно взяли того, кого хотели. Мы его целые сутки по лесу от американцев прятали. А потом Лавров нам приказал уходить и сдаваться полиции. Не знаю, что с ними дальше стало. Передайте. Их же должны вытащить!

Константин резко выдохнул и замолчал. Валерий развел руками.

– Но в полиции мы об этом ничего не сказали. Понимаем. Сами в десанте служили.

– С вашими анкетными данными я ознакомился. А то, что в полиции промолчали, – это правильно. А теперь забудьте обо всем, что было.

Дипломат поднялся, встал и его водитель.

– Может, вы знаете, – прошептал Константин, – может, они сами выбрались? Или их американцы взяли?

Дипломат лишь пожал плечами. Молча пожал руки бывшим десантникам и вышел из номера. Не проронивший до этого ни слова гигант-водитель остановился на пороге, обернулся и проронил как бы невзначай:

– Я надеюсь, что с ними все в порядке. Думаю, вы еще когда-нибудь встретитесь.

Сказал и закрыл за собой дверь.