– Там грязно! – пыталась она возражать. – Я испачкаюсь!

– Ничего. Не барыня!

– Холодно! Послушайте, как оттуда дует!

– Не холодно, а просто свежо!

– Мне страшно!

– Нам за тебя страшней будет!

Одним словом, Кире и Владе удалось запихнуть Лесю в то, что они считали вентиляцией. Она пролезла с трудом. И двигаться в узкой трубе она могла, только извиваясь. И не как червяк или змея, а словно гусеница. Поднимая попу и бедра, а потом грудь и плечи.

Леся успела продвинуться на целый метр, как вдруг ей в голову пришла жуткая мысль. А как она будет возвращаться назад? Она попыталась двигаться «гусеничным шагом» назад. И сразу поняла, что была права, этот фокус ей вряд ли удастся. Она пыхтела, дергалась, но почти не двигалась с места.

Все же кое-как она выбралась назад. И оказавшись на свободе, Леся решительно заявила:

– Не полезу больше! И не просите даже!

– Почему?

– Задом ползти очень трудно. Боюсь застрять!

– Вот трусиха! – рассердилась Кира.

– Я не трусиха! Я просто благоразумная! Если хочешь, лезь сама!

– Куда там! Я шире тебя в плечах. Я точно застряну!

Леся выразительно помотала головой. Мол, ничем не могу помочь. Мне моя жизнь тоже дорога. И ради твоего Михаила я ею рисковать не собираюсь.

Положение спасла Влада.

– Ладно! – сказала она. – Я тут видела…

И, не договорив, что она видела, Влада выскочила из бочки. Назад она вернулась с толстой веревкой, один конец которой обмотала вокруг щиколоток Леси.

– Теперь, когда ты захочешь назад, мы будем тебя тянуть, – пояснила она ей. – И тебе даже не придется самой шевелиться. Просто расслабишься. И мы тебя вытянем!

Видя, что назад отступить у нее все равно не получится, Леся покорилась своей участи. И снова полезла в вентиляцию. На этот раз дело пошло лучше. То ли она похудела от страха, то ли привязанная к ногам веревка придавала ей сил, но только Леся двигалась и двигалась, не чувствуя усталости.

По ее расчетам, она проползла уже не меньше десяти метров. И почти не слышала голосов подруг. Потом ход пошел под углом. Она завернула. И голоса затихли окончательно. Исчезло также и пятно света, которое светило ей в ноги. Стало темно и жутко. Леся ненадолго замерла.

– Нет, нельзя так! – пыталась подбодрить она саму себя. – Я обещала! Я самая стройная и миниатюрная. Мои более толстые подруги надеются на меня!

Это помогло. И Леся начала ползти дальше. По мере продвижения она с интересом обнаружила, что голоса появились вновь. Только теперь это были голоса не ее подруг, а мужские и на таком расстоянии незнакомые.

– Так, так, – прошептала Леся. – А что это там светится впереди?

Но до таинственного светящегося конуса было еще по меньшей мере три метра. Три метра ползком! Попа вверх! Попа вперед! Попа вниз! Передышка. Попа вверх, вперед, вниз! Передышка! И снова по той же синусоиде.

Кажется, именно так называлась эта кривая в курсе средней школе. И только сейчас Леся поняла, какое мучение, должно быть, испытывал несчастный синус, когда она вычерчивала его кривую.

Размышления об алгебре помогли ей добраться до светящегося отверстия с наименьшими потерями. Но каково же было ее разочарование, когда она обнаружила под собой всего лишь одну из комнат подсобных помещений. Пустую! Это было так обидно, что Леся едва не разревелась. Слезы не полились у нее лишь по одной простой причине. Тут было некому утешать ее.

Леся несколько раз набрала в легкие воздух и выпустила его вместе с накопившейся в ней досадой. Потом снова представила, как досада и злость на саму себя улетучивается прочь. Это простое упражнение должно было нормализовать ее эмоциональное состояние. И обычно оно неплохо помогало. Но почему-то именно сегодня, когда Лесе это было нужней всего, оно ни фига не срабатывало.

Лесю била нервная дрожь. То есть она ее сочла нервной, но возможно, она просто стала замерзать. Несмотря на энергичные движения, Лесе было прохладно. В трубе сильно дуло. И хотя она своим телом преграждала поток воздуха, но по ее ногам гулял настоящий сквозняк.

А еще Лесе до смерти хотелось выбраться отсюда. При этом она сильно сомневалась, что сможет выбраться из трубы. Конечно, добрые подружки привязали к ее ноге веревку. Но вот как им дать знать, что пора эту самую веревку тянуть? Потому что при всем своем желании изогнуться и резко потянуть за веревку рукой Леся не могла. Все-таки она была для этого недостаточно стройной и миниатюрной.

– Проломлю решетку под собой! – решила Леся. – И плевать на последствия! В замке столько всего случилось за последнее время, что вряд ли они станут беситься из-за дырки в потолке.

И когда Леся уже совсем решила, что будет ломать вентиляционное отверстие и лезть через него прочь из шахты, в комнате, над которой она отдыхала на пузе, что-то произошло. Сначала сквозняк стал более ощутимым. Видимо, открылась дверь. А потом в комнате раздались какие-то странные шорохи и шепот человеческих голосов.

Леся затаила дыхание. Кто тут? Она приникла к решетке. И едва не фыркнула, когда увидела находящихся в комнате людей.

Это были Робик и Карлов. И оба были до такой степени поглощены друг другом, что Леся могла сплясать танго у них над головами, они бы ничего такого не заметили. Они целовались с таким упоением, что даже завидно становилось.

Леся смотрела и только поражалась тому, что видела. Карлов – голубой? Но он ведь женат! Однако если он не голубой, то как понять его приставания к Робику?

– Господи, – прошептала пораженная Леся. – Что в мире-то творится? Вот уж на кого никогда бы не подумала!

А Карлов тем временем вовсю тискал попискивающего от восторга Робика. Какая гадость! К чему катится этот мир? Женатые мужчины изменяют своим женам уже не только с другими женщинами, но и с парнями! И как теперь жить? Ведь даже лучший друг вашего мужа может оказаться вовсе даже не просто его лучшим другом, а еще и вашей соперницей!

– Тьфу! – скривилась Леся. – Сдурели они, что ли?

Она уже собиралась как-то дать знать о своем присутствии, чтобы спугнуть голубков, но этого не понадобилось. В коридоре раздались шаги, и Робик с Карловым отпрянули друг от друга. Очень вовремя. Потому что как раз в этот момент дверь комнаты снова распахнулась. И на пороге нарисовалась Северина.

– Ой, а чего это вы тут?! – удивилась девушка. – А чего у вас такие лица? Вы тут целовались, что ли?

– Нахалка! – взвизгнул Робик.

– Извинись! – гневно произнес Карлов, словно заслоняя своим телом тщедушного Робика. – А то я пожалуюсь твоим хозяевам!

– Ой, я не могу прямо! – захихикала Северина. – Жалуйтесь кому хотите! А только хозяева меня теперича никуда не выгонят! А хоть бы и выгнали. Завтра же назад звать придут. Других-то желающих, чтобы в их проклятом замке работать, небось не скоро себе найдут!