Ради исторической достоверности надо признать, что Ельцин и К° не были оригинальными. Первыми по пути подмены законной процедуры выхода ложными по сути декларациями пошли Литва, Эстония и Латвия. И к этому их подталкивал тот же Ельцин (в интервью телекомпании Ти-би-эс он в это время заявил «Надо дать им независимость). Последствия их решений для судьбы СССР не были фатальными, скорее ничтожными. Другое дело решение России. Оно прозвучало как сигнал к разрушению Союза. После этого события процесс его развала стремительно нарастал и стал совсем необратимым после принятия 22 июня этого же года I съездом народных депутатов РСФСР подготовленного лично Ельциным постановления «О разграничении функций управления организациями на территории РСФСР». Как легко и даже беспечно принималось это фатальное по последствиям решение или другими словами как наносился по Союзу удар «прямой наводкой», да еще в черный для народов СССР день 22 июня, рассказывает Председатель Совета Республики Верховного Совета РСФСР В.Б. Исаков. Приведем его слова полностью. Они того заслуживают. «Съезд шел к концу. В один из последних дней меня вновь вызвал Ельцин и вручил несколько густо написанных листков: «Вот написал ночью. Надо успеть принять». С трудом разбирая ломаный почерк, я переписал проект на машинке, исправив в нем неточности терминологии и явные погрешности стиля.

С первого взгляда было видно, что проект носит конфронтационный характер. Совет Министров РСФСР и большинство министерств выводились из подчинения союзного правительства. Он был обязан переходить на прямые связи с зарубежными странами. Учреждались российская банковская и таможенная системы. Запрещалось отныне перечислять налоги в союзный бюджет.

Постановление было вынесено на голосование в последний день работы. Уставшие от заседаний депутаты приняли его без обсуждения. Поверили на слово: «все будет нормально». Так за первым последовал второй еще более решительный удар в самые болевые точки Союза — банки, таможню и бюджет. По инициативе Ельцина 24 октября 1990 года Верховный Совет РСФСР принимает закон «О действии актов органов Союза ССР на территории РСФСР», подтверждающий приоритет республиканского законодательства над союзным.

Затем последовала цепная реакция парада суверенитетов. Последней из республик такую декларацию приняла Киргизия. До полного развала СССР оставался год, во время которого Горбачев и Ельцин подобно нанайским мальчикам только изображали попытку подготовки и заключения нового договора о союзном государстве.

О том, что это была игра, видно из их следующих высказываний. Горбачев 2 июля 1990 года в политическом докладе на XXVIII съезде КПСС уже говорит не о союзном государстве, а заявляет о «необходимости настоящего Союза Суверенных Государств». А это уже никому не нужная аморфная конфедерация по типу СНГ. Ельцин 1 августа 1990 года на встрече с депутатами Верховного Совета Латвии браво заявил: «Надо разрушить этот вертикальный жесткий стержень. Разрушить — и идти на прямые связи. Россия возможно будет участвовать в Союзном договоре. Мы подготовили свой вариант о создании Содружества суверенных государств, имеющих основы КОНФЕДЕРАЦИИ. Фронт обороны трех прибалтийских государств, был все-таки маловат, а напор Центра был велик. И стала рядом Россия. И Центр уже серьезно забеспокоился. Ему сейчас наступать будет труднее на эту укрепленную цепь обороны». Не за эту ли оборонительную позицию русофобское руководство Латвии удостоило горе-полководца Ельцина высшей награды?!

Чего стоит в свете перечисленных выше актов и заявлений утверждение покойного ныне ельцинского подельника Е. Гайдара о том, что «Союз не был разрушен Декларацией от 12 июня, другими российскими законами и Беловежским соглашением, а они только фиксировали его распад». Лукавил Егор Тимурович. Государства это не радиоактивные материалы. Они сами не распадаются. Их разрушают правители — ничтожества, которых мы возводим на трон по своей доверчивости или они коварно захватывают его сами.

Так что мы празднуем 12 июня? Мутное и роковое для большинства бывших советских людей событие! Не пришла ли пора отправить этот «праздник» в музей истории для назидания живущим и потомкам. А истинным Днем Независимости по праву определить 4 ноября, тот исторический день, когда в 1612 году войска поляков были изгнаны из Москвы народным ополчением во главе с Мининым и Пожарским. И Россия вновь, после двух лет оккупации, стала действительно суверенным государством.

Таким образом, 12 июня ежегодно в России фактически празднуется установление в 1990 году двоевластия Горбачева и Ельцина, которое сложилось после принятия лукавой Декларации о государственном суверенитете РСФСР.

— Вы давно просили, чтобы нам втроем, без посторонних поговорить о проблеме Ельцина. Хотя не люблю я тайных посиделок. Это не мой стиль. Если уж открытость, то во всем. А вы втягиваете меня в интриги. Я тоже не люблю Бориса. Но он же не барышня, чтобы его любить. Народ ему доверяет. Избрал президентом России, и нам надо с ним считаться. Скажу честно, до избрания съездом народных депутатов меня президентом СССР, считал этот разговор в качестве Генсека преждевременным. Теперь другое дело.

— Согласен, — откликнулся Николай Рыжков, — считаться приходится, но вы его просто опекаете. В политике такое невозможно…

— Ну, ты меня будешь учить политике. Я в ней с младых ногтей. И все-таки странный у нас народ. Что творит Ельцин — уму непостижимо! За границей, да и дома не просыхает, говорит косноязычно, как заигранная пластинка. А народ все твердит: «Наш человек!»

— А что тут странного, — включился в разговор Анатолий Лукьянов, — мы пытаемся вести народ к целям, нами же и намеченным. Естественно, они не всегда совпадают с народным желанием. Ельцин никого и никуда не ведет, а идет за обезумевшим от перестройки народом и не пытается его переделать. Поэтому мы чужие, а он свой.

— Анатолий, ты руководитель законодательной ветви, Николай — Председатель правительства, почему вы сами по своей линии каждый не ставите его на место, а идете с жалобами ко мне?

— Я не руководитель, а спикер, который организует работу Верховного Совета, но не командует им и тем более президентом одной из союзных республик. Ельцин нарушает Конституцию, он постоянно подстрекает прибалтийские республики к выходу из Союза, игнорирует союзные законы в финансовых вопросах. А гарантом Конституции является президент. Поэтому власть можете употребить только вы.

— Вот еще фортель. Министр финансов докладывает, что он распорядился не переводить в союзный бюджет налогов на сумму сто миллиардов рублей. Как прикажите кормить и вооружать армию, — добавил Рыжков, — непонятно чего мы ждем?

— Что тут не понятного, — откликнулся Горбачев, — он президент огромной и самой важной республики и к тому же избранный на всеобщих выборах. А мы, ты прав Анатолий, пусть и высшие, но все же чиновники. За нас народ не голосовал.

— Что я вам говорил, — продолжал Рыжков, — нельзя допускать его избрания президентом РСФСР. А еще раньше разве не я был против его перевода из Свердловска в Москву заведующим отделом ЦК. Ведь до чего додумался: внес в свой парламент проект закона о верховенстве законов России над законами Союза. И депутаты его приняли. И вы как президент этот закон тоже не отменили. В этот день в Москве с визитом была Тэтчер. Так она у меня спросила, господин Рыжков вы понимаете, что если этот закон не отменить, союзное государство не сможет действовать.