– Раэль! Вау! Гляди! Поезда!

Гимнастические джунгли промышленной химии были моментально брошены ради двенадцати застывших поездов. Таких исследователи еще не видали: каждый состав больше километра длиной, а везет его запряженная цугом двойка локомотивов класса 88 «Вифлеем-Арес Ж/Д». Дремлющая мощь, замурованная в остановленных токамаках, повергла мальчишек в благоговейное молчание. Раэль-мл. осторожно положил ладонь на одного исполина.

– Холодный, – сказал он. – Выключен. – На седьмой день рождения дедушка подарил ему книгу о поездах.

– «Эдмунд Джи», «Андреевский крест», «Андомптабль», – Каан Манделья читал названия на черных с золотом левиафанах. – Что будет, если он вдруг заведется? – Раэль-мл. представил термояд, взрывом пробуждаемый к жизни, и перепугался так, что увел Каана прочь от спящих гигантов на другую часть стройплощадки, которую они во время тайных игровых визитов не видели.

– Это как еще одна Дорога Запустения, – сказал Каан.

– Дорога Запустения, какой она должна быть, – сказал Раэль-мл. Они замерли на окраине маленького, но все-таки городка, где живут шесть тысяч человек, точнее, могли бы жить – пока здесь было кладбищенски пусто. Городок отлично выстроен; аккуратные террасы белых саманных домиков с красными крышами (кое-что нерушимо и для Корпорации «Вифлеем-Арес») окаймляли просторные улицы, спицами колеса исходящие из центрального парка. В конце каждой улицы, там, где она вливалась в кольцевую подсобную дорогу, стояли продхозмаг Компании, школа Компании, дом культуры Компании и парковка Компании для маленьких электрических трайков, чтобы ездить там-сям в свое удовольствие.

– Ого! Какие крутые! – кричал Каан, описывая мелкие круги внутри больших на трехколесном багги. – Давай гоняться! – Раэль-мл. принял вызов, оседлал трайк, и мальчишки понеслись, обгоняя друг друга, по пустым улицам Стальтауна мимо пустых домов, пустых магазинов, пустых школ, и клубов, и чайных, и медкабинетов, и церквей, вокруг было пусто-пусто-пусто, как в глазницах черепа, и братья вопили и орали, и трайки вздымали тучи красной пыли, проникшей даже в это священное место.

Втулкой колеса улиц служил круглый парк с названием «Сады Индустриального Феодализма» на кованых железных воротах. Когда мальчишки устали гоняться, они сбросили пыльную пропотевшую одежду, побултыхались в декоративном озере и развалились под солнышком на аккуратно раскатанной лужайке.

– Слушай, это круто! – сказал Раэль-мл.

– Как думаешь, когда придут люди? – спросил Каан.

– Да не волнуйся ты, точно не сегодня. Я бы остался тут навсегда. – Раэль-мл. потянулся, как кошка, и растопырился под невинным солнышком.

– Как думаешь, ты будешь тут работать, когда вырастешь?

– Может быть. А может, нет. Я еще не думал толком, чем займусь. А ты? – Я хочу стать богатым и знаменитым, и чтобы у меня был очень большой дом, такой, как у нас в Белладонне, и еще бассейн, и легкач, и чтобы все меня знали, как папу.

– Ха! Семь лет, а уже точно знает, чего хочет. И как у тебя все это появится?

– У меня будет общее дело с Раджандрой Дасом.

– Этим бомжом! Он ничего не умеет!

– Мы с ним откроем столовую с горячей едой, а когда заработаем много денег, откроем еще одну, и еще одну, и еще одну, и я буду богатым и знаменитым, вот увидишь!

Раэль-мл. лежал на аккуратно раскатанной траве и дивился тому, что брат, оказывается, уже распланировал будущее по дням, а сам он хотел только одного: чтобы его, как мошку, носило на загадочном ветру пустыни.

– Что это? – Брат Каан присел, насторожившись. – Легкачи, нет?

Раэль-мл. напряг слух и расслышал гул авиадвигателей по ветру.

– Летят сюда. Может, это люди.

– Нет, только не люди, – сказал Каан, втискиваясь в липкую одежду. Над стальными скалами города проплыл первый ЛТС. – Пошли. – Братья побежали по оставленным улицам, заполнившимся жужжанием авиадвигателей; над головами один за одним плыли воздушные корабли. Раэль-мл. на бегу косился в небо.

– Да их тут сотни. – В его голосе изумление соединялось с трепетом.

– Скорее, – сказал Каан, проклятый прагматизмом.

– Нет, я хочу посмотреть, что будет. – И Раэль-мл. стал карабкаться по легким лесенкам на вершину колонны каталитического конвертера. Заколебавшийся было Каан последовал за ним. Да, он прагматичен, но и любознателен. С площадки на верху колонны открывался прекрасный вид на операцию. Легкачи складывались в огромный диск, висевший прямо над Дорогой Запустения.

– Ого, да их тут тысячи, – сказал Каан, уточняя подсчеты брата. Корабли наверху всё летели и летели. Легкачи кружили над Дорогой Запустения еще полчаса, пока диск не сложился полностью. Небо почернело от легкачей, чернота простреливались молниями золотых эмблем, индустриальный ураган грозил обрушится на Дорогу Запустения. Насколько различало обостренное пустыней зрение братьев, воздушные корабли ждали. Темное поле легкачей Каана и Раэля-мл. пугало. Они знали, что Корпорация «Вифлеем-Арес» могущественна, но то, что ее могущество способно затемнить небо, было сюрпризом.

Потом будто прозвучало волшебное слово.

Грузовые люки легкачей открылись одновременно, все сразу, и из них вырвались облака оранжевого дыма.

– Газ! – завизжали братья по воображаемому сигналу тревоги, но оранжевый дым не клубился, как сделал бы газ, он висел вокруг Дороги Запустения рябящей завесой. Висел пару секунд, после чего с безумной скоростью ринулся к поверхности.

– Умно придумано, – сказал Раэль-мл. – Они гонят его вниз своими лопастями.

– Я хочу домой, – сказал мальчик с распланированным будущим.

– Ш-ш-ш. Это интересно. – После открытия люков не прошло и минуты, а облако уже осело и лежало толстой пленкой на Великой Пустыне – оранжевое на красном.

– Я хочу домой, мне страшно, – твердил мальчик, который хотел быть богатым и знаменитым. Раэль-мл. вглядывался в дюны, в высокое, сухое плато, но видел только легкачи, что отлущивались от формации один за другим.

– Все понятно. Мы можем идти.

Дома хорошее настроение Па било через край.

– Ну-ка, пойдемте, – и он повел сыновей на кукурузное поле. – Ну, что скажете? – Раэлю-мл. вспомнились кристаллы сульфата меди, которые выращивали в школе, но этот кристалл был матово-черный, заржавленный, полметра длиной. И вырос он посреди кукурузного поля, чего кристаллы сульфата меди никогда не делали. Лимааль Манделья с ноткой гордости сказал: – Думаю, не выкопать ли его, не оставить ли на память.

– Что это такое?

– Ты не слушал радио? Это железный кристалл-ферротроп! Да мы живем в самом что ни на есть центре крупнейшей бактериологически активной зоны в мире! – Братья не понимали, чему отец так радуется. – Если вы возьмете бинокли и пойдете на край утесов, увидите: эти штуки растут из песка до горизонта! Кристаллы-ферротропы! Так Корпорация «Вифлеем-Арес» выводит из земли все железо, посредством бактерий, крошечных живых организмов, те выедают из песка бесполезную ржавчину и какают этими штуковинами, такими, как на нашем поле. Умно? Гениально! И Дорога Запустения – первая. Раньше такого никогда нигде не делали. Мы впереди всей планеты!