– Столько загнали, что хватает, видать. – Ричард озирался по сторонам. Вечерние улицы Лаонта опустели, на них выходила стража – монахи и, судя по светлым сутанам, далеко не последнего ряда. Чуть в стороне на вершине холма светился, озаряя низкие облака мерцающим светом, словно от великого множества свечей, великий Лаонтский собор.

И, словно тёмная река, разливалась от него многоголосая молитва. Текла опустевшими улицами, плескала в окна, заглядывала в двери – словно тысячеглазый, тысячеглавый монстр. Эварху аж мороз по хребту продрал; всю дорогу он лихорадочно косился на деву Хаэльдис, но та что-то совсем сникла – после отповеди от воительницы Райны.

«Мы ж сейчас как на ладони, – лихорадочно думал ловец. – Прёт по пустой улице толпа странных типов, при оружии, и за версту видать, что не местные; первая же стража нас ущучит! Ну же, господа маги, чего спите, чего чары хоть какие не наложите?!.. Или и впрямь не способны ни на что?»

– Заклятие невидимости не работает, – прикусив губу, со злой досадой сообщила одна из молодых чародеек, Линда. Красивая, только совершенно, совсем погасшая, краше в гроб кладут.

– Ничего не работает, – эхом откликнулся другой маг, Эдвин Сай, недовольно кривя губы.

– Бывало и хуже! – приободрил своих Ричард д’Ассини. – Оружие вам на что, господа боевые маги? Забыли, с какой стороны за меч браться?

Мелвилл ухмыльнулся, потянул клинок из ножен. Славный клинок, признался себе Эварха, я б за такой из Пустошника всю его поганую кровь бы выпил – вдоль лезвия тянутся стремительные прямые росчерки, устремляющиеся к острию; сейчас по волосяным этим линиями проносились, срываясь и исчезая в сумерках, белые колючие искры, чем-то напомнившие ловцу те, что возникли, когда их с отцом Бенедиктом, братом Магнусом и остальными благословлял отшельник на подступах к монастырю – оружие, словно плуг, вспарывало густо разлитую вокруг силу Спасителя.

Остальные маги тоже взялись кто за что; Мелисса Отвин извлекла пару игольчатых кинжалов, Рита Рикарди явила изящную лёгкую саблю, Линда Монтресси – тонкую рапиру. Всех, однако, перещеголял Роб Кламон – дунул, плюнул, нажал на какие-то завитки своего вычурного посоха и тот мигом выдвинул из себя многочисленные крюки, шипы и острия, обернувшись устрашающего вида корсекой на длинном древке; центральное лезвие было словно как от хорошего двуручного меча. Весить это чудо должно было целую прорву, но тщедушный маг орудовал им, словно лёгкой тросточкой.

– Идём. – Ричард махнул рукой.

– Идём, – согласился лекарь Динтра. По его обнажённому клинку уже бежали, складываясь в неведомые надписи и вновь распадаясь, пугающего вида письмена.

Эварха беспомощно оглянулся. Эх, эх, даже и проулков-то по-настоящему тёмных да извилистых тут не найдешь, не то что в родном Вольном городе! Там-то он бы не поколебался, давно б уже его и след простыл – вместе с девой Хаэльдис, разумеется.

– Веди, – распорядился д’Ассини, и дева уныло кивнула.

С каждым шагом, с каждым поворотом сила Спасителя становилась всё гуще, всё осязаемей. Ангелы чертили крест-накрест небо над головами, словно их предводитель, уже почти отыскав дерзких, тем не менее никак не мог узреть их воочию; словно чуял, что они где-то рядом, но то ли на этой улице, то ли на соседней или вообще через две?

Вымощенные ровным камнем, чистые мостовые пустовали; ставни домов прикрыты, но изо всех щелей – трепещущий свет множества свечей. Отовсюду – приглушённое, зачастую нестройное, но исполненное истинной веры пение. Народ молился.

…На стражу в светлых сутанах отряд наткнулся куда раньше, чем рассчитывал Эварха, ещё не успев покинуть центр города, совсем недалеко от собора. Троица слуг Спасителевых вывернула из боковой улочки, столкнувшись с девой Хаэльдис, что называется, нос к носу.

– И-ик!

Дева с похвальной стремительностью выхватила пару коротких ножей без перемычек; монахи ответили с неменьшей расторопностью: скрестились руки в сложных жестах, волна жаркой силы окатила Эварху – святые отцы не растерялись, не промедлили.

Коротко свистнули клинки.

Лунный меч Ричарда д’Ассини, исчерченный рунами бастард Динтры, полыхающая рубинами в эфесе широкая шпага Клары Хюммель.

«Как они успели сговориться, кто что делает?» – мелькнуло у ловца. Сам-то он только и сумел, что броситься ничком на землю, увлекая за собой деву Хаэльдис, так звать.

Толстяк Динтра прокрутил мечом сложную мельницу, клинок танцевал, собирая вокруг себя туманную завесу, мигом сложившуюся в отпорную полусферу. Белая молния, так напоминавшая те, коими швырялись ангелы, рассыпалась облаком медленно гаснущих искр, а мечи Ричарда и Клары успели ударить в ответ.

Дева Хаэльдис что-то пискнула полузадушенно, дёрнулась под ловцом.

– Тихо! Не про нас этот бой!

Однако схватка кончилась, не начавшись, – два тела в очень светлых, почти белых сутанах застыли неподвижно, третьего монаха держал за шиворот сам Динтра, приставив короткий и широкий нож к горлу. Меч свой целитель уже успел спрятать – быстр старик, а по виду и не подумаешь!

– Мои комплименты, досточтимый целитель. – Ричард опустил клинок, шагнул к обмякшему пленнику.

– У тебя, приятель, есть два пути. Первый – ты отвечаешь нам на вопросы, и мы… мы тебя отпускаем. Второй – ты играешь в молчанку, и тогда, прости, нам придётся вскрывать тебе черепушку. В прямом и переносном смысле. Так или иначе, но мы узнаем всё, что нам потребно, так что…

Монах метко плюнул прямо в лицо кавалеру.

Разумеется, он не попал. Несмотря на всю меткость.

Ричард усмехнулся, встряхнул Лунный меч – капля слюны скатилась с отполированной поверхности, не в силах даже зацепиться.

– Вот так, и только так!

– Дик! Не время! – прорычал вдруг Динтра.

– О! Наш милый гость, оказывается, копит силу! – просиял вдруг д’Ассини. – Напрасно, дорогой, очень напрасно. А потому…

Монах дёрнулся, и в тот же миг Динтра выпустил его; обмякшее тело мешком шлёпнулось рядом с двумя другими.

– У нас нет времени возиться, – с непривычной яростью бросил лекарь. – Он ничего не скажет, скорее умрёт. А для должного вскрытия его памяти…

– Жаль, – сухо резюмировал Ричард. – Я собирался порасспрашивать его насчёт ангелов. Поднимайтесь, почтенный ловец! Кого вы там ловите? Мышей или крыс? И отпустите бедную деву, она сейчас задохнётся.

– Нас заметили, – проговорила Линда Монтресси.

– Ангелы сейчас будут здесь. – Динтра уже был каменно спокоен.

– Значит, надо задать им работу, – не менее спокойно ответствовал Ричард. – Возвращаемся, быстро! Собор полон молящихся, значит? Отлично!..

– Что ты задумал? – рявкнула Клара Хюммель так, что Эварха вздрогнул.

– Сейчас увидишь. – Улыбка Ричарда д’Ассини напугала бы самого свирепого ифрита. – Сейчас увидишь.