Зеленых земель не останется ни одного законного претендента на челык. Архам изгнан, и его не вернут, а Эчиль обижена на мужа за многое, потому ради него вряд ли будет стараться. А вот отец – это родная кровь. Как бы там ни было, но она остается первой после тебя по вашим законам. Я – никто, пока не родила от тебя детей, будь то сын или дочь, а Эчиль – дочь каана, жена бывшего каана, первая из трех. И она имеет двух дочерей. Потому после твоей смерти может считаться законной кааншей до тех пор, пока ее старшая дочь не подрастет и не выберет мужа – будущего каана. То есть полноценный союзник отца и брата. Ты по-прежнему стоишь на дороге тех, кому нужны наши земли, и этих кого-то с каждым днем становится всё больше.

Танияр некоторое время продолжал смотреть на меня, после поморщился и отвернулся.

– Я не хочу сомневаться в Эчиль. Она мне не враг.

Взяв его за подбородок, я повернула голову мужа и заставила вновь поглядеть на меня:

– И чтобы в этом убедиться, я проведу расследование, – ответила я. – Невиновные не пострадают, виновные будут наказаны. Мы не можем только из одной лишь симпатии быть слепы, так можно очнуться, когда челюсти зверя сомкнуться на горле, но будет уже поздно. Я закрою на подворье всех трех.

Танияр на миг поджал губы. Я увидела в его глазах упрямство и еще что-то, что заставило меня насторожиться. Каан еще немного помолчал, а после спросил:

– Это из-за меня?

– Что? – не поняла я.

– Я помню ваш разговор с ней, ты признавалась, что ощутила ревность…

– Что? – потрясенно переспросила я. – Ты хочешь сказать, что я мщу Эчиль за то, что она дорога тебе? Думаешь, что мной движет ревность, а не забота о тебе и твоем тагане? – И меня охватил гнев. Оттолкнув каана, я поднялась на ноги и произнесла ледяным тоном: – Зря ты не женился на Хасиль. Тогда бы ты получил ту женщину, которую видишь во мне.

Танияр поднялся следом и протянул ко мне руки, но я увернулась. Слишком кипела кровь от возмущения и злости, слишком сильно была оскорблена его словами. Подумать только! Я готова на голову встать, лишь бы отвести угрозу, а он…

– Ашити… – позвал меня каан.

– Довольно, – отвернувшись, ответила я. – Свидание окончено, я более не желаю говорить. Завтра я оставлю это дело как есть, потому что не могу выбирать подозреваемого по принципу «нравится – не нравится». Я искала мотивы, и они есть у всех трех женщин. Однако мой муж считает, что причиной всему моя ревность. – Все-таки не выдержав, я развернулась и обнаружила Танияра прямо перед собой. – Чтобы ты знал, дорогой мой, я всегда доверяла тебе и потому не ревновала. И Эчиль верила, что она испытывает к тебе сестринские чувства. Мне до крайности обидно, что ты так унизил ме…

Договорить я так и не успела. Каан накрыл мой рот своими губами и не выпускал, пока я билась в его руках, стремясь вырваться. Наконец выдохлась и затихла, и тогда он отстранился и обнял мое лицо ладонями.

– Прости, – заговорил Танияр, – я не желал тебя обидеть, только, как и ты, искал мотивы. – Я вновь вспыхнула, но каан отрицательно покачал головой: – Не злись, свет моей души. Просто выслушай. Эчиль для меня больше чем жена брата, она и вправду как сестра. Мы с ней друг другу заменили Архама. После смерти отца у меня не было иной родной души, кроме Эчиль. Она всегда могла сказать доброе слово, поддержать, предостеречь. А я заботился о ней вместо ее мужа. Не как мужчина о женщине, а как брат о сестре. Я не верю, что она может предать меня… – Я все-таки открыла рот, но супруг вновь удержал меня от высказываний: – Дай мне договорить. – Дождавшись, когда я кивну, он продолжил: – Я не верю, что она может предать, но и ты права – нельзя подозревать только того, кто не нравится. Об одном прошу, не обидь ее. Если на Эчиль вины нет…

– Я буду тактична и осторожна, – заверила я. – Мне нравится Эчиль. А сегодня она поддержала меня и помогла на сангаре, но всё это не является доказательствами невиновности, как и ее замалчивание того, что была на кухне, не является доказательством вины. И потому я продолжу свое расследование, а ты… – Я заглянула ему в глаза. – Продолжай заниматься тем, что важно для обороны тагана. Не приезжай, жизнь моя. Не хочу, чтобы тобой руководило личное отношение к женам брата. Возвращайся, когда всё будет готово. Обещаю не делать поспешных выводов, а уж решение о наказании виновных ты примешь сам.

Он усмехнулся и согласно кивнул.

– Хорошо, Ашити, так и сделаю. Ты лучше разберешься в этом деле, я тебе верю. И рад, что ты веришь мне, потому что я не вижу иных женщин, кроме моей жены, – он улыбнулся, а я проворчала, пряча ответную улыбку:

– Не смей сомневаться во мне.

– Я не сомневаюсь, свет моей души, – ответил каан. Наши губы встретились и…

«Дыхание Белого Духа» померкло. Я оказалась на своей кровати, и только сопение моих рырхов нарушало царившую в доме тишину. Время, отпущенное Создателем нам на свидание, миновало.

Глава 10

Жизнь в Иртэгене вернулась в привычное русло. Опасных толков и волнений в народе не бродило, это я знала точно. В эти дни Тайная служба начинала обретать плоть. Ее первые агенты, отобранные Танияром, должны были работать за пределами Зеленых земель. Для этой цели она и задумывалась, однако пришлось воспользоваться агентами в своем тагане, ситуация не позволяла оставить разговоры недовольных без внимания. Да и с противодействием затягивать было нельзя. И, призвав байчи-ягира, я дала его шпионам задание. Он кивнул, и соглядатаи разошлись по тагану.

Впрочем, прежде я провела с каждым из них беседу, чтобы узнать, что наши агенты держат на душе. И после этого отобрала тех, кто показался мне наиболее смышлеными. Вот они и отправились в путешествие по тагану, и их задачей было распространить среди народа нужную нам точку зрения на происходящие новшества, особенно на дружбу с племенами.

– Не стоит говорить, что каан думает, как его жена. Наш каан мудр, ему не нужны чужие мысли, своих хватает, – наставляла я, заодно внушая и самим посланцам. – Я преклоняюсь перед моим мужем и поддерживаю его, а не он меня. Разве кто-то усомнится в Танияре? Наш каан велик силой