Танев сделал рукой жест, означающий «прошу». При этом он чуть заметно улыбался — приподнявшимися краешками губ. Он знал, что она находится в безвыходном положении. Знал с самого начала, когда Алену привел к нему менеджер из общего зала. И теперь ждал. Стервятник, почуявший легкую и обильную добычу.

— Но для этого мне нужен счет, — сказала Алена. — Срочно, без всяких проволочек. Если вы мне не доверяете…

Унылое лицо Танева не изменилось. Он не стал возражать — ни устно, ни мимикой — против сказанного ею. Да, он не доверял посетительнице, и что здесь такого? Может, она на него в суд подаст?

— Если так, — продолжала Алена, прервавшись для спазматического глотка, — то для этого нет никаких оснований. Я слабая женщина, которая не способна покинуть охраняемое помещение.

— Фонд, — задумчиво произнес Танев. — Будь у меня полмиллиона, я бы занялся благотворительностью, пожалуй.

Торговаться было некогда. В любой момент Алену могли вывести на чистую воду. Достаточно переговорить с кем-нибудь из банка «Мидас», чтобы отказаться от всякого общения с нею.

— Долларов, — сказала Алена. — В пересчете на евро.

— Разрешите ваши карты, — попросил Танев. — Пусть пока побудут у меня, если вы не возражаете.

Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, она подчинилась. Танев перетасовал карты на манер игральных и сунул в выдвижной ящик перед собой. Не сводя с Алены непроницаемого взгляда, он взял телефон и дал распоряжение отменить проверку данных госпожи Осокорковой.

Странное чувство охватило ее. С одной стороны, ее нагло обобрали. С другой стороны, она выиграла эту битву за жизнь, свободу и процветание. Ее противниками были сильные, самоуверенные мужчины, и все же ни один из них не сумел противостоять Алене. Каждый из них и все они проиграли ей, кто отступив, кто уступив, а кто и распрощавшись с жизнью. Последних было большинство.

Перед ее глазами завертели юбчонками банковские девочки, выполняющие распоряжения господина Танева. Она смотрела на них, а видела перед собой лица Романа и Николая, сменяющие друг друга, подобно наплывам кадров в кино. Оба были живые и влюбленные. Алена тоже любила их когда-то. По-своему. Ей было даже жаль их. Но не больше, чем себя, вот, в чем дело. Себя Алена жалела и любила несравненно сильнее.

Ей подали кофе, которого она не просила, и бумаги для подписи, которые она не стала читать. Языки ей плохо давались. По-болгарски она знала только слово «большое спасибо».

— Много ви благодаря, — говорила Алена в ответ на явно вежливые, но непонятные ей реплики девочек.

Они поулыбались, пощебетали и удалились, оставив после себя запах ванильных духов.

— Теперь займемся благотворительностью, — сказал господин Танев, разворачивая к Алене ноутбук.

— Я воспользуюсь своим, — решила она. — Только дайте мне реквизиты. И мои, и ваши.

— Прошу. — Он положил перед Аленой предусмотрительно распечатанный листок. — Сначала пятьсот тысяч евро, пожалуйста.

— Я говорила о долларах!

— А я говорю о евро, — сказал Танев.

Он больше не выглядел унылым. Он был сияющим и довольным жизнью. День удался. Хотела бы Алена уметь делать деньги с такой же легкостью и безнаказанностью!

Приготовившись колдовать над клавиатурой, она дважды попала пальцем не на ту букву. Виной тому был шум, поднявшийся за дверью. На столе управляющего зажглась красная кнопка, где-то сработала и тут же заглохла тревожная сирена. Танев выгреб из стола банковские карты Алены, сунул их в карман и распахнул дверь. Там стоял многоголосый гомон и визг. Алена увидела укладывающегося на пол менеджера в слишком узких для таких упражнений брючках. Там уже лежали две сотрудницы, трясясь и прикрывая головы руками.

— Ты кто? — послышался голос из зала. — Банкир? Иди сюда, банкир.

— Я? — жалобно спросил Танев.

— Ты, ты. Я хочу десять миллионов евро наличными. Или перебью тут всех до одного. Сюда иди, тебе говорят!

Этого не могло быть, но голос принадлежал Николаю. Не в силах удержаться от желания проверить, так ли это, Алена наклонилась и стала сантиметр за сантиметром вытягивать шею, чтобы заглянуть в зал под прикрытием фигуры управляющего, который, ступая, как на ходулях, шел на зов.

Алена едва не свалилась со стула, разглядев в зале Николая, угрожающего служащим и клиентам пистолетом.

«Идиот, — подумала она, поспешно вернувшись в исходное положение. — Стоит у окна, где его легко прихлопнет первый же снайпер. Неужели он решил, что в наше время можно вот так запросто войти в банк и забрать… сколько он там потребовал?… забрать десять миллионов? И как он намеревается вывезти? Ведь даже сотенными купюрами это будет больше его собственного веса. Неподъемная ноша, а машины у Николая нет. Или угнал сегодня? Черт, как ему удалось выжить? Он что, притворялся вчера? Но если так, то почему не задержал меня, почему не отобрал ноутбук и карточки? Где он раздобыл пистолет, наконец?»

Беспорядочные вопросы, теснившиеся, сталкивавшиеся и разлетавшиеся в ее голове, сменились полнейшей пустотой, когда в кабинет заглянул Николай. Управляющий банка стоял на коленях за его спиной и торопливо нажимал кнопки мобильного телефона.

Взгляды Николая и Алены встретились и сплелись, образовав некое единое целое. Потом она посмотрела на пистолет в его руке, а он на компьютер, раскрытый перед ней.

— Лечь на пол, — услышала она. — Живо!

Алена сама не заметила, как растянулась в метре у его ног. Она спросила себя, пощадит ли он ее, если подползти и поцеловать ему ноги? «Вряд ли, — ответил внутренний голос. — Но попробуй».

Она неумело поползла вперед, волоча нижнюю часть туловища, потому что не знала, как следует упираться коленями.

— Лежать! — громыхнуло над ней. — Не двигаться!

Алена замерла, дрожа всем телом. Каждую секунду она ожидала, что череп сейчас пронзит ослепительная боль выстрела. Когда же она отважилась приподнять голову, Николая уже не было рядом. Он вернулся в зал, покрикивая на всю эту бестолковую кучу народа, который не оказывал никакого сопротивления, но и деньги нести не спешил. Господин Танев стоял на коленях в понурой позе человека, приготовившегося к казни, однако его глаза то и дело устремлялись на окно, спиной к которому стоял Николай, водя перед собой блестящим черным пистолетом.

Снаружи загремел громкоговоритель, предлагая ему сдаться — на болгарском, русском и английском языках.

— Полиция прибыла! — сообщил Танев, беспрестанно облизывая губы. — Вам лучше бросить оружие и сдаться.

— Иди на улицу и скажи им, — распорядился Николай. — Передай, что я пойду до конца. Буду убивать каждые полминуты по человеку, если не получу своих денег. Время пошло.

Управляющего словно ветром сдуло. Алена не слышала, что он там кричал, да ей это было и не интересно. Она вводила в компьютер Романа цифры и буквы, делая это так самозабвенно, так истово, словно писала волшебные заклинания, способные изменить ее судьбу. Когда раздались выстрелы, загремело стекло и заверещали люди, Алена лишь на мгновение подняла голову и вновь вернулась к работе.