— Вот как, — констатировал голос. — И что же вам надо в моей башне?

— Помощь, — сказал сэр Реджи.

— Помощь, — повторил голос. — Многим нужна помощь, но не все заслуживают, чтобы им ее оказали. Почему вы считаете, что отличаетесь от многих?

— Потому что нам выпал жребий решить судьбу мира, — сказал сэр Реджи.

Прозвучало это излишне пафосно, хотя стопроцентно соответствовало действительности.

— Заявление, которое требует большой ответственности, — сказал голос. — Или большой глупости. Чего вы хотите от меня и чем рассчитываете мне заплатить?

— Я клянусь… — начал сэр Реджи.

— Подожди с клятвами, — прервал его я. — Я не привык торговаться, не видя лица своего собеседника.

— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — сказал голос.

— Мне так почему-то не кажется, — сказал я. — Если вы вдруг чего-то не поняли, то Избранным меня называют не просто так, и железка, которая висит у меня на поясе, совсем не ершик для прочистки канализации. Только я могу сразить Темного Властелина, угрожающего вашему миру, а вы, кем бы вы ни были и кем бы вы себя ни считали, тоже живете в этом мире, и если уж ему суждено пасть под напором Хаоса, то и вы падете с ним. Поэтому вы не в том положении, чтобы торговаться.

— Дерзкая речь со стороны просящего, — заметил голос.

Сэр Реджи хотел было что-то ответить, но я знаком попросил его умолкнуть. На данной стадии с нашей стороны комментариев не требовалось. Я умею вести переговоры с самыми несговорчивыми типами.

На самом деле суть ведения переговоров сводится к убеждению противной стороны в том, что именно твоя точка зрения является единственно верной. Противную сторону следует загнать в угол, используя для этого все доступные средства, в том числе ложь, лесть и шантаж, и выход из этого угла лежит только через согласие с тобой. Поэтому лучшим средством переговоров является пистолет.

— Ладно, — сказал голос. — Входите.

Перед нами материализовалась дверь. Я сделал вывод, что терпеть не могу двери, которые не ведут себя, как всякие порядочные двери. Например, порядочные двери всегда находятся на одном и том же месте и не имеют обыкновения материализовываться посреди каменной стены, казавшейся ранее сплошной и непроницаемой. Я еще готов терпеть двери с фотоэлементами, захлопывающими створки прямо у тебя под носом, но двери, возникающие ниоткуда… Увольте.

Мы вошли в эту дверь и оказались… Совершенно верно, в другом помещении, находившемся внутри все той же башни. А вы чего ожидали? Кабинета дантиста?

Комната была большой и темной, поэтому правильно оценить ее размеры не представлялось возможным. В центре ее стоял стол, размерами более напоминающий теннисный корт. Как и следовало ожидать, стол был завален всякими магическими причиндалами, назначение которых не суждено постичь простому смертному. Ну да простому смертному этого и не надо.

Корд Мудрый сидел на большом стуле, напоминающем трон. Одет он был вопреки общепринятому стереотипу отнюдь не в расшитый звездами халат, и на голове у него не было многофункциональной шляпы, на которой только что не написано «волшебник». На нем был камзол дворянина с кружевным воротником. Волшебник был чисто выбрит и коротко подстрижен, чего странно ожидать от человека, проведшего в одиночестве несколько последних десятилетий своей жизни. Особо старым он не выглядел, так, лет на шестьдесят. Из этого можно было сделать вывод, что он очень стар.

— Теперь вы видите мое лицо, — констатировал он, даже не предложив нам присесть. За исключением его трона, других сидячих мест в волшебной лаборатории не наблюдалось. — Какого рода помощи вы хотите?

— Э-э-э… — сказал сэр Реджи. — Вообще-то мы хотели бы, чтобы вы провели для нас ритуал Передачи Знаний.

— С этого момента поподробнее, — сказал Корд, и черты его лица, до этого бывшие просто суровыми, принялись излучать такую подозрительность, что она витала в воздухе и застревала в горле при каждом вдохе. — Откуда вы узнали про ритуал?

— Нам сказали.

— Я понимаю, что вам сказали, потому что любые знания не берутся из пустоты, а множатся стараниями людей, — сказал Корд. — Умножьте и мои знания, господа. Кто же вам это сказал?

— Морган, — признался сэр Реджи.

— Морган?

Корд вовсе не пришел в ярость. Наоборот, он даже немного расслабился. Очевидно, Морган был официально допущен к тайне ключа, а личная неприязнь со временем потеряла свою силу.

— Он путешествует с вами?

— Он покинул нас, — сказал сэр Реджи.

— Покинул?

— Мы полагаем, что он погиб.

— Это исключено, — сказал Корд. — Когда погибает член гильдии столь высокого уровня, остальные волшебники сразу чувствуют момент его гибели в виде возмущения общего магического фона. В последнее время подобных всплесков я не наблюдал. Что заставляет вас думать о его смерти?

Сэр Реджи рассказал ему о нашей схватке с ограми в придорожном трактире, о Черном Лорде Келлене и о странном предмете, которым он швырнул в мага, спровоцировав его исчезновение.

— Мини-портал Шрага, — задумчиво пробормотал Корд. — Действует по принципу обычного портала для перемещения в пространстве. Как правило, его используют, чтобы быстро и неожиданно удалить человека с места событий, не вступая с ним в поединок. Такие порталы ведут в не самые приятные места нашего мира. Похоже, Моргану продали билет в один конец. Хотя мальчик всегда был достаточно талантлив, чтобы позаботиться о себе.

— Значит, вы считаете, что он жив? — поинтересовался я.

На душе у меня сразу стало легче. Если Морган жив, то он наверняка найдет способ воссоединиться со своей командой.

— Я знаю только, что он жив на данный момент, — поправил меня Корд. — Но вряд ли это продлится долго. Мини-порталы Шрага созданы не для того, чтобы люди, против которых их используют, возвращались. Не слишком надейтесь когда-нибудь еще увидеть Моргана.

— Никто не знает своей судьбы, — сказал сэр Реджи.

— Фатализм — прибежище неудачников, — ответил Корд и перешел к делу: — Насколько я понимаю, Морган рассказал вам о самом ритуале?

— Только в общих чертах, — сказал я.

— Ритуал Передачи Знаний подразумевает контакт двух разумов в сфере, недоступной для восприятия простых смертных. Это очень сложный и опасный ритуал, обычно знания гораздо легче приобрести другим путем.

— У нас нет времени на другой путь.

— Разум-донор впадает в транс первым, — продолжал Корд, не обращая внимания на ремарку сэра Реджи. — На время он обретает невероятную концентрацию и власть над своим мозгом. Он способен вычленить и обособить ту часть своего опыта, которую хочет передать разуму-реципиенту. После этого разум-реципиент тоже входит в транс, и совершается передача, при которой разум-донор ничего не теряет, а разум-реципиент обретает многое. Такова суть вещей, ибо знания способны лишь множиться, становясь от этого сильнее.