– Не знаю, что и сказать… – Джакомо мгновенно вспотел.

Ева взяла в руки бокал и пригубила шампанское. Итальянец тоже глотнул из бокала и поперхнулся. Она постучала кулаком по его спине.

– Хочешь, я расскажу тебе о моей жизни в Милане? – предложила Ева и рассмеялась. Это был нервный смех, к тому же не к месту. – Я прожила там два года. Работала в оркестре театра Ла Скала, потом ушла в симфонический. Дальше: гастроли, гастроли, гастроли…

Джакомо кивал, стараясь не смотреть на ее коленки.

– За год я объездила весь мир, – продолжала Ева. – А помню только оркестровые ямы. Жаль… Ямы везде одинаковые.

Предполагалось, что к окончанию сериала их общение перейдет на другой уровень. Ева сменила тему:

– Мне никогда не было так приятно… – она запнулась. В этот момент Люсик сурово взглянул на жену с экрана, – …беседовать.

Ева встала с дивана и выключила телевизор. Поразмыслив, решила сказать Джакомо что-нибудь ласковое, после чего он обязательно схватит ее на руки и отнесет на диван.

– Удивительный вечер, – сказала она.

Будто почувствовав, к чему она клонит, Джакомо спросил:

– Куда ведет эта дверь?

– В спальню… – зардевшись, Ева подумала: «И правда, там будет лучше».

– А где здесь уборная? – Джакомо встал с дивана.

Этот простой вопрос выбил Еву из колеи.

– Слева по коридору…

Джакомо прошел в коридор, а когда вернулся, бесхитростно поделился:

– От шампанского у меня жидкий стул.

Ева с пониманием прикрыла глаза и пересела поближе. Подол халатика задрался и обнажил ее ногу. Она рассчитывала на то, что это может сработать.

Тщетно…

«Ну и дураки эти иностранцы… Все нужно делать самой».

Ева взяла Джакомо за руку и заставила его подняться с дивана вместе с собой, обвила рукой его шею и положила голову на плечо, но тут же почувствовала, как он отстранился.

«Бедненький… Боится не совладать с собой».

Она посмотрела на него долгим, страстным взглядом:

– Милый…

– Дорогая… – прошептал Джакомо.

– Да… – простонала Ева и закрыла глаза. – Я сделаю для тебя все что угодно.

– Спасибо. – В голосе Джакомо звучала признательность. – Ты уже все сделала.

От неожиданности Ева открыла глаза и с недоумением посмотрела на него:

– Когда это?

Он указал на стол:

– Тихий вечер… свечи… шампанское…

Она смотрела на него не отрываясь, надеясь, что он шутит.

– А больше тебе ничего не нужно? Может, я могу еще чем-то тебе помочь? – напрямую спросила Ева.

И Джакомо ответил ей так же прямо:

– Найди мне мужчину.

* * *

– Вы это всерьез? – спросил Васин.

Он стоял у окна в кабинете Губанова. Лера примостилась на стуле, а Дмитрий расхаживал по кабинету от стены к стене.

– Кравченко – уважаемый человек, – продолжал Васин. – Знаете, кто у него тесть? Если дойдет до Григория Федоровича…

– Мне хорошо известно кто его тесть, – Дмитрий раздраженно прервал следователя. – Или тебе кажется, что знакомства и деньги могут покрыть убийцу?

– Так уж сразу и убийцу… – Васин посмотрел на часы: – Половина одиннадцатого… Вытащили меня из-за стола в день рождения тещи. – Он одернул темный пиджак и немного ослабил узел галстука. – Итак, говорю вам еще раз: если комендантшу убил Кравченко, дайте мне доказательства. – Следователь уселся в кресло. – Я слушаю.

– Прежде всего, – начал Губанов, – кусок ковролина. На нем остались следы голубой краски.

– Предположим, но что это доказывает?

– То, что Кравченко побывал на седьмом этаже, чтобы подбросить туда сумку убитой Сцейпек. Таким образом, он имеет отношение и к этому преступлению.

– Оставим в покое Сцейпек. Сейчас мы говорим об убийстве Кондрюковой. – Васин повозился в кресле, будто готовясь ко сну. – Возможно, Кравченко побывал на седьмом этаже и подбросил сумку, но это не преступление. В лучшем случае нам удастся привлечь его как свидетеля.

– Он использовал грузовой лифт для того, чтобы попасть на седьмой этаж, – вставила Лера.

– И что ж?

– Лифт опломбирован. Он не прошел госпроверку.

– Нарушение правил техники безопасности, – резюмировал следователь и, не стесняясь, зевнул.

– Если Кравченко использовал неисправный лифт, значит, у него были для этого веские основания, – вмешался Губанов.

– Ай, бросьте…

– Не забывайте о том, что он заманил нас в подвал, соврав, что там есть вода. И запер! – взволнованно сообщила Лера.

– Не факт. Вы не видели, кто запер дверь.

– Послушай-ка, Васин, – Губанов сел на край стола. – Ты и сам знаешь, что мы сможем доказать, что Филиция Павловна шантажировала Кравченко. Только она могла вырезать злополучный кусок, только она могла сообразить, что означает след от ботинка. Надеюсь, ты понимаешь, что оставить след мог только он.

– Ну, почему же… – лениво протянул следователь, однако наткнувшись на иронический взгляд Дмитрия, произнес: – Даже если так, мы никогда не докажем его вину.

– Ты получил данные из лаборатории?

– Я должен тебе докладывать? – Васин поднялся с кресла. – Ты теперь вне игры.

– Ошибаешься. Я снова в деле. И не по своей воле. Скажи, получил или нет?

– Получил, – неохотно ответил следователь.

– И что?

– Она утонула. На теле – кровоподтеки. Однозначно, что смерть насильственная. В легких – вода с частицами абразива и моющих средств. Обнаружены также следы крови, не принадлежащей убитой.

– Кровь в воде? – Губанов нахмурился. – Откуда?

– Может, она укусила убийцу, когда тот напал на нее.

– Группу определили?

– Вторая, резус-фактор положительный. У погибшей – группа крови четвертая.

– Откуда моющие средства? – удивилась Лера.

– Такое бывает, когда тонут в ванне. Остатки от чистящих порошков или шампуней, – пояснил Дмитрий.

– Джакузи… – тихо сказала Лера.

– Что? – Васин снова уселся в кресло.

– Ее могли утопить в джакузи, – Лерин голос прозвучал не очень уверенно. – В комнате отдыха гендиректора есть джакузи. А кровь… У Кравченко рука была забинтована. Днем раньше его укусила собака.

– Если так… – Васин встал и в раздумье прошелся по кабинету. – Черт! Но как же быть с его тестем?

– Никак, – сказал Губанов. – Игоря Петровича трогать нельзя.