осталось ни грамма магии для отпора, страх сковывал и шептал: «Это конец, сдавайся», когда я смотрела в обожженное лицо демона. Что может быть хуже? Я только начала ощущать себя в безопасности от его притязаний, и вот судьба вновь кидает меня в руки безумца.

Слишком сильный стресс медленно перетекал в апатию, глаза с застывшими слезами наливались тяжестью, заставляя хоть на мгновение забыться. Чир появился неожиданно и выдернул меня из влажных лап Элая, хоть и сам не понимал зачем. Его оморун откликнулся, но звериный инстинкт не пробился к памяти Чира. Он вновь ушёл, бросив меня в клетке.

Тяжёлый хлюпающий вздох после долгой задержки дыхания заставил очнуться и с трудом приоткрыть глаза. Не знаю, сколько времени я так лежала, но чувствовала себя намного комфортнее, чем вначале. Прыгающие тени на стене спросонья казались продолжением дрёмы, но всё было реально, как и толстый огарок свечи, от пламени которой эта нора наполнилась тусклым светом. Я подтянула плед, прикрывая плечи, и замерла. Плед? Чёрная ткань оказалась плащом, под головой лежал ещё один тканевый свёрток. Я осмотрелась вокруг и увидела Чира. Он сидел на земле рядом с дверью, подтянув одно колено. Голова чуть закинута назад, глаза прикрыты. Сердце встрепенулось, словно птичка, – вернулся. Либо вспомнил, либо подсознание подсказало, что я не люблю оставаться в темноте, и он вернулся. Я тихо встала, разминая затекшие конечности, и аккуратно приблизилась к любимому мужчине. Непреодолимое желание коснуться его измученного сомнениями лица кололо ладони. Чир вздрогнул, ощутив прохладу, и открыл глаза, застав меня врасплох. Глаза в глаза, не говоря ни слова. Время остановилось…

Первые рассветные лучи вынырнули из-за горизонта и разрушили очарование момента. Чир вздрогнул и нахмурился.

– Кто ты такая? – тихо прошептал он.

– Скажи сам, – как хотелось всё ему рассказать, но это лишь запутало бы его сознание ещё больше, он должен был вспомнить сам.

– Тайа говорит, что ты мой враг, но оморун так не считает.

– И кому ты веришь больше?

Казалось, этот вопрос озадачил демона.

– Между нами связь, но ты пыталась убить меня, – голос Чира прозвучал неуверенно.

– Это говорит Тайа или оморун? – я не отрывала взгляда от его тёмных глаз, ожидая ответа.

– Так говорит моя семья, – жёстко ответил Чир.

Прозвучало обидно, ведь его семьёй была именно я, а не Сантар и ему подобные. Я попыталась встать, чтобы отойти на безопасное расстояние от мужчины, не доверяя своим чувствам, но он схватил меня за руку, не давая сделать шаг.

– Мне больно, – мне действительно было больно, но не физически.

Чир ослабил хватку, но ладонь не отпустил. Провёл пальцами по тыльной стороне к изгибу кисти и вернулся к кончикам пальцев по открытой ладони, попутно прорисовывая сдвоенную линию жизни. Знакомая ласка отозвалась внизу живота, и я инстинктивно дёрнула руку. Чир прикрыл глаза и принюхался, а затем прильнул к ладони щекой.

– Почему меня так к тебе тянет? – простонал он, не открывая глаз, и я не удержалась – провела свободной рукой по его густым волосам, путаясь пальцами в жёстких прядях.

Одним рывком Чир поднялся на ноги, стиснув меня в объятиях и зарываясь лицом в взлохмаченные каштановые локоны. Дыхание спёрло в груди. Страха совсем не было, я легко расслаблялась в его руках. Мои руки в ответ поползли по его спине, возвращая объятия. Я смертельно соскучилась по нему и не скрывала этого.

– Я не могу тебя им отдать? – Чир заглянул мне в глаза, ища ответ.

– Это тебе решать.

– Ты совсем мне не помогаешь, – ухмыльнулся мой демон, – но ты спасение для моего брата.

– Возможно, – совсем не хотелось говорить об Элае.

– Скажи мне, – прошептал он, коснувшись губами щеки. – Убеди сделать выбор в твою пользу.

– Я не буду тебя убеждать, – мой голос стал хриплым от близости Чира. – Если ты сомневаешься, значит всё не имеет смысла.

Губы обожгло от поцелуя. Яростного, сметающего мысли, до боли, до крови, но одновременно такого чувственного, выворачивающего душу наизнанку. Я отвечала, впитывая через него новые силы оморуна и одновременно возвращая эти силы демонической сущности Чира. Магия пробуждалась в нём, барьеры рушились… Внезапно Чир захрипел, выпустил меня из рук и схватился за горло, расцарапывая его в поисках невидимой петли.

– Нет! – я качнулась назад, увидев за спиной демона в открытом дверном проёме искажённое ненавистью лицо Тайи и ухмыляющегося Элая.

Тайа зашипела и дёрнула поводок к себе, но не рассчитывала на то, что силы демона стали пробуждаться – Чир сделал магический пас рукой назад, сбивая напавшего на него с ног воздушной волной. Тайа отлетела к противоположной стене узкого коридора перед входом в клетку, не ожидая такой силы от своей марионетки. Элай среагировал мгновенно: не применяя магии, сорвал с петель дверь и разбил её об голову не успевшего отдышаться после удушья Чира. Глаза демона округлились, он сделал шаг ко мне и рухнул у самых ног как подкошенный.

– А я говорил, что он сломается раньше, – Элай перешагнул через бессознательное тело Чира и подошёл ко мне, но говорил он с Тай. – «Всё под контролем»… Это демоны, детка. С нами глаз да глаз, когда появляется ивери.

Надменный демон резко обернулся назад, где мрачная Тайа присела возле Чира, проверяя его состояние.

– Жив?

– Церемонию не пропустит, – женщина бросила на меня холодный, ненавидящий взгляд. – Осталось недолго.

Тайа подала сигнал, и к Чиру приблизились радигары, которые потащили его по коридору прочь от меня. Затем она, крутанув высоко собранным хвостом, подмигнула Элаю:

– Не сильно резвись. Жертва должна быть живой.

Я смотрела вслед удаляющейся богине, а душа уже покрывалась инеем – никто не спасёт меня от Элая.

– Не дрожи, – демон встал на моём пути к выходу. – Не трону. Пока… Ты провоняла этим недозверем. Почему он? На моих руках гораздо меньше жертвенной крови, чем у этого адепта смерти.

– Он изменился, – страх возвращался, холодными струями пробегая по венам.

– И всё? Мне просто нужно притвориться хорошим?

– Он не притворяется.

– Уверена? – Элай сделал плавный шаг вперёд. – Ещё недавно он говорил о любви к Тай, даже не вспомнив о тебе. А я ни разу не смог о тебе забыть. Моя любовь намного сильнее.

– Не надо путать любовь с больной зависимостью, – я не знала, чего ожидать от Элая, и это пугало намного больше.

– Любовь и есть болезнь, – Элай остановился слишком близко, и я нервно присмотрелась к открытому проёму за его спиной. – Самая неизлечимая болезнь для всех разумных существ.

– Странное отношение к любви, – спокойствие давалось мне с трудом.

– Это у неё странное