Ревко приказал Губарову ехать обратно, вызвал Никифорова. Когда тот поставил «Победу» у ДК, директор позвонил в гостиницу «Варшава».

Ему ответил второй лейтенант спецназа США Митлер:

– Слушаю.

– Извините, вы приехали из США?

– Какая вам разница?

– Я вот подумал, а нет ли у вас фирменных джинсов на продажу?

– Нет, – ответил второй лейтенант и положил трубку.

Ревко закурил, глядя в окно и видя «Победу» Никифорова. Вскоре к ней с сумками подошли Митлер и Халл, забрались на заднее сиденье. Старый автомобиль сразу скрылся из виду.

Теперь осталось только ждать. С Губаровым понятно, он доберется до дома спокойно, а вот американцы? Не остановят ли «Победу» инспекторы на посту ГАИ?

Но все прошло без проблем. Через три с половиной часа, перед окончанием рабочего дня, Никифоров позвонил в ДК.

Ревко сорвал трубку телефона.

– Да?

– Покалымил я, Ефим Макарович, на славу, теперь могу и на вас поработать.

– Обойдусь.

Ревко облегченно вдохнул. Слова Никифорова означали, что американцы благополучно доставлены к Монголу, где уже находилась вся банда. Осталось дождаться приезда Губарова. Но это не сейчас. Американцев госбезопасность проморгала, иначе уже накрыла бы дом Алаева.

Он набрал номер телефонной станции, попросил связь с Москвой.

– Слушаю вас, – ответил Соболев.

– Я из Переслава. По поводу…

– Вы уже звонили, повторяю, принять вас не могу, только консультация. Если вас это не устроит, прошу больше не звонить мне.

Ревко откинулся на спинку стула, прикурил сигарету и подумал:

«Ну вот пока и все! Люди на местах, шеф оповещен, изменений в плане действий нет, иначе он предупредил бы. Остается провести операцию. Потом отход вместе с диверсантами и секретарем обкома по ранее разработанному маршруту. Но для начала следует получить приказ Гербера. А это значит опять ждать. Как надоело! Лучше догонять. Это сделать можно, а вот время не ускорить».

Получил доклад наблюдателей и майор Богданов.

А через час на связь с ним вышел капитан Борданов.

– Майор, мне только что позвонил полковник Старцев. Он передал, что подвоз контейнеров начнется завтра в ночь. И так в течение двух суток. После чего бункер будет закрыт.

– Информацию принял.

– Это еще не все. Полковник считает, что противник начнет действовать без промедления сразу после подвоза груза. Это самый удобный момент.

– Согласен. Мы готовы. Как насчет военизированной охраны?

– Я решу этот вопрос.

– Могу я знать, каким образом?

– Проведу замену на офицеров отделения.

– И что это даст? Только погубишь их. Сопротивляться ребята не смогут.

– Что предлагаешь ты?

– Надо подумать. Хотя давай-ка применим старый, но эффективный прием.

– Какой?

Богданов объяснил.

Капитан усмехнулся и сказал:

– А что, вполне хорошая мысль. Но надо доложить о замысле полковнику.

– Доложи.

– Все, до связи.

Богданов отключил телефон.

Чуть позже капитан вновь позвонил, сообщил, что в центре одобрили план прикрытия бойцов военизированной охраны.

Как и говорил начальник местного отделения КГБ, в ночь с 13 на 14 мая к объекту со стороны улицы Окской подошла первая военная колонна. состоящая из шести тентовых «Уралов», в сопровождении командирского «ГАЗ-69А» и «ЗИЛ-131» со взводом охраны. Машины зашли внутрь, заработал кран.

Утром 15 числа, в пятницу, в квартире Ревко-Линге раздался звонок:

– Это квартира Парфенова?

Агент ЦРУ ответил:

– Нет, вы ошиблись номером.

Сигнал на операцию был получен. Тогда же Ревко созвонился с Никифоровым, приказал ему в ночь убыть в Подгорье и передать приказ второму лейтенанту Кевину Митлеру. Секретаря обкома Макарова Ревко решил предупредить о готовности к отходу позже.

Никифоров подъехал к участку Алаева в 10.20, в пятницу, 15 мая, выбрался из машины.

К нему подошел Обухов, выставленный американцами охранником-наблюдателем, и спросил:

– Чего приехал, пенсионер?

– Весть вам радостную привез.

– Что, приказ поступил?

– А это уже не твое дело. Открой калитку.

Обухов это сделал.

Никифоров зашел во двор. Там, широко расставив ноги, стоял старший диверсант, рядом с ним держался Монгол.

– Доброго дня вам, господа.

– И тебе. С чем приехал? – спросил Монгол.

– Приказ шефа из Москвы передать. Кто у вас тут теперь старший?

Алаев кивнул на американца:

– Он, второй лейтенант Кевин Митлер.

Заморский гость кивнул и спросил:

– Что передал Ревко?

– Поступил приказ на проведение операции.

– Сроки установлены?

– Это на ваше усмотрение, но чем быстрее, тем лучше.

– Что еще?

– Все.

– Зайдешь, чайку попьешь? – спросил Алаев.

– Нет, – отказался пенсионер. – Мое дело передать приказ и обратно ехать. Дома-то оно спокойней.

– Уезжай. Передай Ревко, что дождь пошел, – сказал Митлер.

Никифоров недоуменно посмотрел на лейтенанта спецназа США:

– Какой дождь? День солнечный, тихий. По радио передавали, что осадков в ближайшие сутки не ожидается.

Американец рассмеялся:

– Дождь – это значит операция. Впрочем, можешь ничего не передавать. Главное – приказ. Уезжай.

– Угу.

Никифоров прошел к «Победе».

Проходя мимо Обухова, усмехнулся:

– Чего, Обух, приуныл? Да, дело такое, это не вагоны или хаты вскрывать.

– Да иди ты.

Никифоров уехал.

Второй лейтенант Митлер объявил общий сбор. Бандиты разместились в большой комнате, вокруг стола, на котором лежала карта.

– Слушать сюда! – заявил Митлер. – Выезжаем к райцентру сегодня, как стемнеет. Это где-то после двадцати одного часа. Едем на «Москвиче» и «Запорожце». Что у вас за названия машин? В «Москвиче» Алаев за водителя, я, господа Корнин и Обухов. В «Запорожце» Губаров за водителя, сержант Халл и Гривул. Указываю маршрут движения. – Диверсант провел по карте ломаную линию, которая совпадала с обозначением лесной грунтовой дороги. – Прибытие в Баранино в двадцать два – двадцать три часа. Заходим туда по берегу реки с востока. Машины спрятать, группе рассредоточиться в доме и в сарае, как и предусмотрено планом. В Баранино я уточню задачу. Оружие не разбираем, укладываем в мешок, перевозим на «Москвиче». Экипировка с собой.