– На складе.

– Как? Там же контейнеры с биологическим оружием.

– Там, Саша, были пустые контейнеры.

– Вот оно что. А почему заместитель председателя КГБ запретил вводить меня в курс операции? Ведь я мог быть полезен.

– Очевидно, зная тебя лично, генерал-полковник и отдал такой приказ. Ведь ты попытался бы предотвратить действия бандитов. А это ставило под угрозу работу спецназа.

Яковлев покачал головой:

– В общем, меня выставили этаким болванчиком. Конечно, кто-то должен был сыграть эту роль. Но я боевой офицер, товарищ полковник. Ведь кто-то из Верховска осуществлял связь с группой.

– Естественно. Капитан Борданов.

– Ему, значит, генерал доверил участие в операции, мне – нет.

– Да пойми ты, для подставы Борданов не годился. Он руководитель местной Конторы, ты же старший офицер центрального аппарата.

– Ладно. Проехали. Как вышли на агентурную сеть?

– Через Никифорова. Пенсионер сам явился в областное управление и запросил связи со мной. Не захотел на старости лет в тюрьму. Он посвящал нас во все дела бандитов, Ревко-Линге, его шефа Гербера и главного предателя, секретаря обкома. Бывшего, естественно.

– Ясно. Значит, я могу собирать вещи?

– Да, поедем вместе.

Подумав, Яковлев спросил:

– Просьбу разрешите?

– Давай свою просьбу.

– Позвольте мне на сутки задержаться в Верховске?

– Это связано… впрочем, хорошо. Можешь даже на двое суток задержаться.

– Благодарю.

Наутро весь Верховск гудел, как улей. Столько разного начальства и даже иностранцев местные жители не видели никогда. Инспекторы ГАИ трудились во всю силу, успевали перекрывать дороги для проезда лимузинов, представительских машин.

Зубкову Яковлев смог застать только ближе к обеду.

Она буквально накинулась на него:

– И ты все время молчал, не говорил мне о том, что у нас в райцентре действует целая диверсионная группа американцев!

– Не поверишь, Галя, но я, как и ты, ничего не знал о диверсантах.

– Как это? Ведь ты же был здесь старший.

– Нет. Оказалось, что я являлся всего лишь марионеткой в руках руководства. Но и это должен кто-то делать.

– Не понимаю, как тебя оставили не у дел.

– Я свою роль сыграл. В той операции, которая была запланирована в Москве, спецназ справился с задачей, а это главное для комитета.

Зубкова взглянула на подполковника и тихо спросила:

– А для тебя?

– Для меня важно, как ты отреагируешь на мое предложение стать моей женой.

– Что? Ты делаешь мне предложение?

– Да. Руки и сердца на веки вечные.

– Но как ты себе представляешь нашу совместную жизнь? Я здесь, в Верховске, ты в Москве.

– Значит, нет?

– Значит, да. Но жить мы должны вместе.

– Естественно.

Она прижалась к нему.

– Знаешь, Москва – это, конечно, хорошо. Там столица, театры, музеи, Красная площадь. Но я так привыкла к Верховску. Мне будет нелегко в Москве.

– Мне тоже понравился Верховск.

Зубкова оторвалась от него:

– Что ты хочешь этим сказать?

– То, что капитан Борданов засиделся здесь в капитанах, а я так и не смог привыкнуть к суете Москвы.

– Ты?…

– Да, я хочу сказать, что сегодня же, пока начальство здесь, подам рапорт о переводе в отделение государственной безопасности Верховска.

– Ты и правда это сделаешь?

– Слово офицера.

– Но ты ставишь крест на своей карьере.

– Зато обретаю гораздо больше. Жизнь с тобой.

Зубкова покраснела, как девочка.

– Даже не знаю, отговаривать тебя или нет.

– Не стоит. Это дело решенное. Да что говорить впустую, поедем в райком, там дождемся начальника, все сразу решим и зайдем в ЗАГС.

– Прямо сразу?

– А чего резину тянуть, Галя?

Благодаря ходатайству полковника Давыдова и генерал-майора Ермакова рапорт Яковлева был удовлетворен. Его назначили начальником отделения КГБ по Верховскому району. Капитан Борданов был направлен на должность Яковлева с присвоением очередного звания.

Свадьбу Александр и Галина хотели сыграть скромную, но вмешался первый секретарь. Гуляли два дня в ресторане.

За операцию в Верховске майору Богданову было присвоено звание подполковника, Дубко стал майором, Терко – капитаном. Указом Президиума Верховного Совета СССР Богданов был награжден орденом Красного Знамени, остальные, включая младшего лейтенанта Гурмину – орденом Красной Звезды.

Бывшего секретаря обкома партии Макарова и Губарова-Кучера Верховный Суд СССР приговорил к высшей мере наказания. Никифорова осудили на два года условно. Разыгравшийся международный скандал на некоторое время отбил охоту у ЦРУ на проведение подрывной деятельности против СССР. Линге, Гербера с женами в качестве жеста доброй воли советские органы передали США. Так закончилась очередная операция группы спецназа КГБ «Дон» и началась подготовка к решению других, не менее важных задач. Холодная война продолжалась.