Меня ждали большие проблемы и мир, полный боли, если она остановится.

Тэйт обняла меня за шею, и я поднял брови.

Ах ты, черт. Она не собиралась останавливаться. Напротив, набирала обороты.

Слава тебе господи.

Я завел руки ей за спину и, взяв контроль на себя, впился в ее рот так, словно второго шанса мне могло не представиться.

Я перестал о чем-либо думать. Почему она здесь. Почему все это происходит по ее инициативе. Как она поступит, когда мы наконец дойдем до точки невозврата.

Да какая, блин, разница?

– Господи, Тэйт, – выдохнул я, у меня закружилась голова, когда она коснулась губами моей шеи. Ее поцелуи, ее язык, покусывания – все это было сном, который стал явью.

Это была Тэйт, но в то же время не она.

Словно обезумев, она целовала и кусала меня так, как той ночью на столешнице. Я чувствовал, как она делает движения бедрами мне навстречу, вжимаясь в меня.

Она была везде, и я забыл, как меня зовут.

На долю секунды я напрягся, когда ее пальцы пробежали по шрамам на моей спине. Тэйт знала о них, но я надеялся, что сейчас она не станет заострять на этом внимание. Я буду готов сразиться с самим дьяволом, если она остановится и начнет задавать гребаные вопросы.

Ее горячий рот и нежное дыхание на моей коже приводили меня в исступление. Я едва не рычал каждый раз, когда она касалась языком моей шеи.

Все тело словно кричало: «На кровать ее, на кровать!» А Тэйт прошептала мне на ухо:

– Я не собираюсь останавливаться.

Боже, да.

Подняв ее на руки, я двинулся к постели, а она обвила меня ногами. Это было великолепное ощущение. Тэйт, которая прижимается ко мне. Хочет меня.

Не знаю, зачем она на самом деле пришла сюда, и мне было любопытно, чем вызван такой перелом в чувствах, но сейчас она не притворялась.

И я не позволю себе облажаться.

Я положил девушку на кровать и навис над ней, наслаждаясь зрелищем: Тэйт лежала подо мной. Я медленно поднял ее майку до бюстгальтера, наслаждаясь прикосновениями к ней. Ее живот был гладким и подтянутым, с плавными изгибами по бокам, и выглядел мягким, но на самом деле был упругим. Я надеялся, что в будущем Тэйт будет часто демонстрировать мне свое тело.

– Ты такая красивая. – Я посмотрел в ее глаза, а потом опустил голову к животу и припал ртом к ее горячей коже.

Ее губы всегда были сладкими, словно какой-то фрукт. Но тело имело вкус дикий, необузданный, и у меня перед глазами возникла картинка: мы занимаемся любовью на капоте моей машины, и капли дождя падают на ее обнаженную грудь.

– Джаред, – тихо выдохнула она, выгибаясь навстречу моим губам.

Еще рано.

Я целовал и слегка покусывал ее кожу, спускаясь вниз, к поясу джинсов.

Мой мозг испытывал перегрузки. Мне хотелось действовать быстрее, потому что в голове свербила мысль, что все это скоро закончится. Рассудительная Тэйт – нормальная Тэйт – может остановить меня в любую секунду.

Но я все равно не спешил.

Кончиком языка я ласкал ее разгоряченную кожу, а потом немного прикусил ее зубами. Закрыв глаза, она извивалась, грозя свести меня с ума. Я не думаю, что она заметила, как я стянул с нее джинсы или то, что трусики теперь тоже спускались по ее ногам.

Господи.

Сердце билось чуть ли не в самом горле, внутри все переворачивалось, словно я мчался на американских горках.

Тэйт была прекрасна. Везде.

Учитывая, сколько времени мы провели вместе в прошлом – и тот факт, что у меня был прекрасный вид на ее окно – я видел ее полураздетой и раньше, но вот это было для меня в новинку.

Я не ждал. Я прильнул к ее телу и стал целовать живот и бедра.

– Джаред, – взмолилась она хриплым, прерывистым голосом, задыхаясь.

Я посмотрел ей в глаза, увидел, что она смотрит на меня, и мой член чуть не взорвался.

Она хочет остановить меня.

Но она не остановила. Сделала паузу лишь на мгновение, а потом стянула майку через голову.

Черт. От облегчения я закрыл глаза.

Я не ждал. Спустил лямки ее бюстгальтера с плеч и, восхищенный, впился взглядом в ее великолепное тело – тело Тэйт – которая лежала обнаженная и распростертая передо мной.

Я не мог свыкнуться с мыслью, что она здесь. Голая – в моей постели.

Я любил ее еще ребенком, но мы, черт возьми, были уже далеко не детьми.

Целуя ее живот, опускаясь к бедрам, ниже, я наконец прикоснулся к тому, что мечтал попробовать на вкус многие недели.

Черт, намного дольше.

Кончиком языка я медленно провел по мягким, влажным, горячим складкам между ее ног.

Проклятье.

Она вздрогнула и выдохнула:

– Ох!

Я с удивлением взглянул на нее и увидел ее округленные, потрясенные глаза.

И тогда я понял.

Никто еще не прикасался к ней там.

– Что ты делаешь? – спросила она, явно сконфуженная.

Я едва не рассмеялся.

От счастья мои щеки покалывало, и мне было сложно сохранять невозмутимый вид.

– Ты девственница, – произнес я скорее для себя самого.

Тэйт ничего не сказала, только казалась немного взволнованной, но возбужденной. Я снова опустил голову и стал целовать внутреннюю поверхность бедер.

– Ты не представляешь, как меня это радует, – пробормотал я и снова припал к ней ртом.

Пьянящий вкус ее лона. Сладкий запах ее разгоряченного тела. Ощущение гладкой кожи на моих губах и языке. Все это заставляло меня изнывать от желания.

Каждое движение, каждый стон, который срывался с ее губ, – все это было из-за того, что делал с ней я.

Именно мне она позволила прикасаться к ней так.

Я обхватил губами ее затвердевший клитор, нежно прикусил его, а потом отпустил, а потом снова обхватил его губами и начал посасывать. Одной рукой я взялся за ее бедро, а второй приподнял ногу.

Я ласкал ее долго и медленно, снова и снова зажимая нежную кожу и медленно оттягивая ее, пока Тэйт не начинала задыхаться. Тогда отпускал и начинал все сначала.

Когда я убедился в том, что она возбуждена настолько, что ни за что на свете не попросит меня остановиться, я поцеловал ее там.

Влажно и горячо.

Я проникал в нее кончиком языка, а потом проводил им вверх, до самого клитора. Снова и снова. Внутрь и вверх. Самым кончиком языка. Внутрь и вверх. А потом я обвел языком вокруг клитора, языком, покрытым ее влагой, обдавая ее жаром своего дыхания.