Блондин мне не мешал, хоть, без сомнения, прекрасно понимал, чем я занимаюсь. Разве что он в самом начале со вздохом заметил:

— Не понимаю, конфетка, почему ты так хочешь от меня отделаться?

Не получив ответа, он устроился поудобнее и взялся за своё любимое занятие: принялся увлечённо за мной наблюдать. Не знаю, чего он хотел этим добиться, но я только ещё сильнее возжелала разорвать привязку, так как его взгляд, как бы мне ни хотелось заявить обратное, изрядно выбивал из колеи.

К счастью, перебор артефактов неожиданно меня увлёк, поэтому вскоре я перестала злиться и полностью отдалась процессу. Опомнилась только в тот момент, когда услышала тихий скрип. За прилавком снова появилась дверь. Сквозь щель я увидела свою квартиру.

— Кажется, нам пора, — сказал Эйз, легко поднимаясь. — Нашла что-нибудь?

— Нет… Продолжу в следующий раз.

Он хмыкнул.

Только оказавшись в квартире, я осознала, что в этот раз всё прошло по-другому. За окном уже рассвело, и часы показывали семь часов утра, а значит, в лавке мы провели целую ночь. Но если раньше я засыпала, чтобы туда попасть, то теперь этого не потребовалось. Значит, по логике, сейчас мы должны ощущать сонливость, а её нет и в помине!

— Почему я не чувствую усталости? Ведь мы, получается, совсем не спали. Неужели это верлоус восстановил силы?

— Не думаю, что дело в нём, конфетка, — отозвался Эйз, разваливаясь в моём кресле, как в своём. Кажется, он совершенно освоился в моей квартире.

— А в чём? Или хозяйка лавки не нуждается в сне? Зачем тогда кровать в комнате старой хозяйки?

Он развёл руками, как бы говоря: «Понятия не имею».

— Но ты тоже не устал?

— Нет.

Ну ладно, разберёмся с этим потом. В конце концов, отсутствие сна — это далеко не самое странное. Особенно если вспомнить жутковатое послание от неизвестного типа в плаще.

Немного походив по квартире и так ничего путного и не надумав, я отправилась в душ. Потом мне пришло в голову, что неплохо бы выпить чашку кофе. Нет, после верлоуса состояние было более чем бодрым, но какие-то привычные ритуалы действовали успокаивающим образом и помогали упорядочить хаос в голове.

После меня в ванную отправился Эйз. Я быстро сварила кофе в турке, налила его себе в чашку и зависла, глядя в окно и размышляя, имеет ли смысл идти на работу.

— Какие планы на день, конфетка? — вдруг раздался вкрадчивый голос над самым ухом. Когда он успел выйти из ванной? И пол не скрипнул… — Может, плюнем на всё и проведём день вдвоём? Я тебя накормлю, сделаю массаж, а потом…

— Замолчи, — прорычала я, разворачиваясь.

Он стоял так близко… но при этом, что интересно, не касался меня ни руками, ни телом. Правда, от этого почему-то было только хуже. Мне казалось, что мне насилуют душу. Руки можно оттолкнуть, а от голоса и взгляда, пронизывающего до печёнок, отгородиться намного сложнее.

Странное дело, в этот момент он вовсе не казался придурковатым бабником, в целом недалёким и безобидным, и от этой разницы в ощущениях почему-то было здорово не по себе. Правда, в чём причина, я так и не смогла себе объяснить. Вроде всё было так же, но при этом не так…

Видимо, мои эмоции как-то отразились на лице, так как Эйз с ласковой укоризной покачал головой, а потом отошёл в другой конец кухни и присел на стул.

— Или же я схожу продам твой бриллиант, а после приглашу тебя в какое-нибудь приличное заведение. Разумеется, за свой счёт, — продолжил он как ни в чём не бывало. Теперь его голос звучал как прежде. И взгляд перестал травмировать мою, как выяснилось, хрупкую психику.

— Делай, что хочешь. А я на работу.

«Лишь бы какое-то время побыть подальше от тебя», — добавила я мысленно.

— На работу? — возмущённо переспросил Эйз. Я ожидала, что он начнёт приводить аргументы, почему это нецелесообразно, но не угадала. — К этому своему шефу? Нет, мне непременно надо будет с ним потолковать по-мужски…

— Не вздумай! — строго осадила пышущего праведным негодованием ревнивца я. Честно говоря, после недавней перемены его показное негодование теперь казалось мне наигранным. Хотелось бы знать, что творится у него внутри на самом деле. Есть ли там ревность? Или это всё игра? — Никто не давал тебе права влезать в мою жизнь.

— Для меня нет ничего важнее твоей жизни, конфетка, — страстно заверил блондин. — И я считаю себя обязанным тебя защищать. Этот мерзкий хлыщ играл твоим доверием, чтобы достигнуть своих низменных целей. Ему тоже никто не давал права на вмешательство в чужие чувства…

— Тихо! — прикрикнула я. — Сейчас вся моя жизнь меняется независимо от меня. Я этих перемен не хотела и не планировала. Меня никто не спросил, согласна ли я на них. Никто не дал шанса просто отказаться. Очень мало осталось областей, в которых пока ещё что-то зависит именно от моей воли. Работа — одна из них. Да, там есть проблемы и недобросовестные люди. Но я хочу справляться с ними сама. Так же, как хочу сама принять решение, что делать с шефом. Возможно, сегодня я пошлю его к чёрту. Или нет. Главное, что это должен быть полностью мой выбор.

Я выдохлась и замолчала, совершенно не уверенная, что он поймёт.

— Хорошо, — вдруг спокойно отозвался Эйз. И мягко, но твёрдо добавил: — Всё будет только так, как ты захочешь. Я об этом позабочусь. Обещаю.

Меня поразила неожиданная убеждённость в его голосе. Как он собирается выполнить обещанное?

— Знаешь, ведь сегодня, во время общения с зиндарийцем, я поняла, насколько большая ответственность на мне лежит. Я продаю артефакты, большинство из которых может быть использовано, как мощное оружие, а потом выпускаю это оружие в миры к ни в чём не повинным людям и прочим существам.

И снова ответ меня удивил.

— Может, то, что ты об этом задумываешься, и есть причина, почему тебя выбрала лавка? Ты хоть представляешь сколько романтично настроенных девчушек ринется навстречу чудесам, пакуя чемоданы, если их позвать? Они будут восторженно вопить: «Здорово! Я увижу Вселенную, посмотрю миры…» Для них это что-то вроде экскурсии. А об ответственности они и не задумаются. По крайней мере, пока не увидят хоть раз последствия неосторожного применения артефакта.

Я кивнула, вспомнив бриллиантовую долину. Это ведь тоже следствие неосторожного применения магии. И это вполне мог бы быть мой собственный мир. От долины мои рассуждения перетекли в другое русло.

— Слушай, а сколько примерно можно выручить за бриллиант, который мы прихватили?

Он ответил. У меня отвисла челюсть. Нет, я знала, что много, но столько…

— Иногда есть плюсы в том, чтобы путешествовать по мирам, да? — хмыкнул он, изучая моё лицо.

— Угу… — отозвалась я растерянно, прикидывая, сколько смогу жить на эту сумму, ни в чём себе не отказывая. Выходило, что долго…