По словам историка М. Казакова, «в течение более чем столетнего периода с 69 до 180 г. римское государство стало более патерналистским и бюрократическим и в то же время более космополитическим и менее „римским”… Вполне очевидным для II в. было усиление императорской власти в противовес сенату и централизация государственного управления, а также постепенное увеличение бюрократии… III век стал явным водоразделом между двумя контрастными политическими системами – принципатом и доминатом. Уже [император] Септимий Север (193–211 гг.) сделал то, что давно назрело, но что не решались сделать его предшественники – разработал и начал осуществлять принцип полной монархии: император – единственный источник власти, а его воля – высший закон для всех жителей Империи. Сенат лишается права издавать законы и выбирать магистратов, и это право становится исключительной привилегией принцепса. Проводится реформа государственного управления, которая все ставит на свои места: стираются различия, ставшие к этому времени весьма эфемерными, между традиционными магистратурами и бюрократическими должностями, устанавливается система подчинения различных должностей и рангов, и даже происходит некоторая милитаризация имперской бюрократии»[177].

В середине – второй половине III столетия Империя проходила через горнило глобального кризиса. Несколько раз на протяжении этого периода громадное государство буквально разваливалось на части. Императоров «выкликала» солдатская масса, провинции обращались в независимые государства, сенат жаждал вернуть себе прежнюю власть, но с кризисом справиться не мог. После убийства Александра Севера в 235 году и до воцарения Диоклетиана в 284 году престол занимало три десятка «легитимных» императоров. Количество же узурпаторов меньшего калибра, захватывавших власть в разных частях трещавшей по швам Империи, было намного большим.

В десятилетия кризиса чрезвычайно выросла роль армии. Последние крупные завоевания Империи приходятся на правление Траяна, то есть начало II века. Впоследствии Империя в основном обороняется. Приток военной добычи сокращается, расходы по поддержанию армии в боевой готовности растут. А когда солдаты не получают должного материального обеспечения, они обращаются к радикальным способам решения своих проблем: «назначают» императора, который, утвердившись на троне, должен дать им все необходимое за счет казны. Политический контроль над армией до крайности ослабляется. Власти, способной удержать разбушевавшуюся солдатскую стихию от грабежей и бесчинств, не существует.

Кризис отчасти был связан с переходом к новой модели власти. Ей требовалось время, чтобы укрепиться и начать действовать эффективно. Это произошло в 270–280-х годах благодаря усилиям трех энергичных императоров: Аврелиана, Проба и Диоклетиана. Последний из них вывел Империю из кризиса и провел ряд реформ, утвердивших новый государственный порядок – «доминат», когда во главе государства стоит dominus (лат. «господин»).

Император Диоклетиан (284–305 гг.) добился внутреннего и внешнего мира силой оружия. Затем он укрепил императорскую власть и поднял ее на доселе недосягаемую высоту. Диоклетиан учредил «тетрархию» (греч. τετραρχία – «четверовластие») – систему, в которой единой Империей правили два полноправных августа и два подчинявшихся им цезаря. Законы и указы издавались августами совместно, однако законодательная инициатива практически полностью была прерогативой Диоклетиана. Каждый из монархов распоряжался собственной армией и контролировал определенную часть Империи, хотя юридического раздела государства не произошло. В качестве своих резиденций они избрали города, находившиеся поблизости от имперских границ, чтобы своевременно реагировать на угрозы извне. Резиденцией Диоклетиана стала Ни-комедия в Малой Азии; резиденцией назначенного им в 284 году цезарем, а два года спустя ставшего августом Максимиана Геркулия – Медиолан в Италии. Рим по сути утрачивает значение центра управления Империей и остается лишь номинальной столицей.

ДИОКЛЕТИАН

(284–305 гг. до Р.Х.)

Назначение двух цезарей, своего рода вице-императоров, произошло в 293 году. Выбор старших императоров пал на Гая Галерия и Констанция Хлора – к ним должна была перейти вся полнота власти и титул августов в том случае, если старшие императоры отрекутся или внезапно скончаются. Таким образом Диоклетиан пытался исключить риск узурпации власти кем-то со стороны: теперь, чтобы захватить трон, было недостаточно просто устранить предыдущего императора. Предполагалось, что по истечении двадцати лет после начала правления Диоклетиана оба августа передадут свои полномочия цезарям, которые, вступив в права, назначат себе новых преемников. Созданная Диоклетианом конструкция, единственным гарантом стабильности которой могли служить мир и согласие всех четырех правителей, оказалась не слишком устойчивой и продержалась лишь три десятилетия.

Однако при всей своей хрупкости эта политическая система со-правительства отлично работала вначале: сильная авторитарная власть августов и цезарей давала возможность оперативно разбираться со всеми проблемами и столкновениями в разных частях Империи, разделенных тысячами километров. Там, где один правитель не успевал разбираться с колоссальным количеством текущих вопросов, четверо справлялись отлично.

Но для этого им требовалось совершенно иное оформление властных прерогатив и атрибутов правления. И здесь Диоклетиан, строя Новую Империю, использует опыт Империи Ветхой. М. Казаков пишет: «Политическая система домината являла собой в упрощенном виде формулу, согласно которой император был до-минусом – господином, а все остальные граждане империи являлись его подданными.

Доминат предполагал введение соответствующего дворцового церемониала, подобного тому, что существовал в государствах восточной деспотии. Императоров отличала диадема и шитая золотом пурпурная одежда, они редко показывались народу, а те, кто был к ним допущен, обязаны были простираться ниц, соблюдая ритуал, принятый при дворе персидских царей… Кроме того, система домината вводила строгую иерархию чиновничьих должностей и оформляла бюрократические структуры империи. Ниже божественного императора находилась многочисленная децентрализованная бюрократия, разделенная на гражданскую и военную секции»[178].

Доминат создал для христианских общин Империи новые возможности. Если со сложным, отягощенным республиканскими пережитками, постоянно препятствующим нормальной работе императорской власти аппаратом управления прежних времен трудно было о чем-либо договориться, то при доминате возникла возможность прямого диалога с императорской властью. А императорская власть, в свою очередь, получила возможность решением одного лица определить отношение государства к христианству. В равной мере, конечно, это мог быть поворот как к дружбе, так и ко вражде. Но разница с предыдущим периодом состояла прежде всего в том, что раньше у императоров, которые правили полумонархией-полуреспубликой, не хватало власти для того, чтобы единолично совершить в этой сфере какой-либо кардинальный поворот.