Однако в середине X века поток доходов с Востока начал иссякать, да и качество самого арабского серебра существенно ухудшилось. Когда викинги только начали торговать с арабами, в дирхеме содержалось около девяноста процентов серебра, но к XI веку эта цифра понизилась до жалких пяти процентов. Чтобы не ударить в грязь лицом и удержаться на той высоте, которой достигли его дед и отец, Свену требовался новый источник серебра. И, по счастью, такой источник сыскался в местах, хорошо знакомых викингам.

Англия, оправившись от бесчинств Великого языческого войска, переживала бурный расцвет. Альфреду Великому наследовали его сын и внук. Оба были выдающимися правителями: они восстановили королевство и даже захватили Шотландию, на краткое время принудив скоттов к повиновению. Из правителей Уэссекса они превратились в королей всей Англии. Прозвания, которые дали в народе этим королям, наглядно свидетельствуют об их успехах в создании стабильного и процветающего государства. На смену Эдмунду Справедливому пришел Эдвиг Честный, а того сменил на троне Эдгар Миролюбивый.

Англия стала одним из самых богатых королевств Западной Европы, далеко превзойдя остатки рассыпавшейся империи Каролингов[181]. Четыре поколения потомков Альфреда обеспечили подданным редкое по тем временам чувство защищенности, и англосаксонская Англия вступила в свой золотой век. Но вскоре на горизонте появилась нешуточная угроза: викинги заметили потенциальный источник дохода и вновь устремились на добычу.

Неприятности начались со смертью Эдгара Миролюбивого, оставившего после себя двоих сыновей. Старшего, тринадцатилетнего, короновали, и он вошел в историю под именем Эдуарда Мученика; но в северной части страны многие не признали его королем, заявляя, что он родился вне брака. Вскоре Эдуард был убит при неясных обстоятельствах[182], и на трон взошел его единокровный брат, десятилетний Этельред Неразумный.

С самого начала пошли слухи, что к этому убийству приложили руку приверженцы Этельреда (хотя, по всей видимости, без его приказа или согласия). Тело убитого короля просто закопали безо всяких церемоний, не удостоив его положенных «королевских почестей». Ясно одно: ни Эдуард, ни Этельред не контролировали ситуацию. Власть, как это нередко бывает, сосредоточилась в руках жадных и амбициозных придворных, действовавших от монаршего имени. Стабильность и твердый государственный курс остались в прошлом.

Прозвище, под которым запомнился потомкам Этельред, – одно из самых обидных во всей английской истории. Древнеанглийское слово rad означает «совет», так что имя короля можно было бы перевести как «благородный совет». Что же до прозвища, Unræd, то в более точном переводе оно значит «лишенный совета» и, вероятно, относилось не столько к умственным качествам самого короля, сколько к недостатку хороших советников в его окружении. С другой стороны, оно могло намекать на то, что Этельред стал выказывать признаки по-настоящему сильного и самостоятельного государя. За первые десять лет своего правления он сумел сосредоточить власть в собственных руках и больше не желал прислушиваться к чьим бы то ни было советам.

Но Этельреду не повезло: он только-только начал осваивать механизмы правления, когда в Англию вернулись викинги. Начало второй волне завоевания, как в свое время и первой, положили норвежцы. В 991 году к берегам Британии прибыл флот под предводительством Олафа Трюггвасона[183], насчитывавший более 90 кораблей. Местные жители не смогли дать ему отпор, и викинги принялись разорять Эссекс. Наконец, в августе против них выступила королевская армия под командованием опытного полководца по имени Биртнот. Английский военачальник любезно, хотя и весьма недальновидно разрешил викингам переправиться на побережье с островка, на котором они находились. Воспользовавшись этим, викинги напали раньше условленного срока. Часть королевских воинов в панике бежала, а те, кто остался и начал сражаться, были перебиты.

Из этой катастрофы Этельред сделал вывод, что на армию полагаться нельзя, и решил до поры до времени просто откупиться от норвежцев. После этого серебро стало утекать сквозь пальцы в огромных количествах, свидетельствовавших одновременно и о богатстве Англии, и о неэффективности выбранной стратегии. Этельред выплатил викингам десять тысяч фунтов серебром, но Олаф Трюггвасон, даже приняв выкуп, все равно продолжал разбойничать, а к нему присоединился со своей датской дружиной Свен Вилобородый, недавно ставший королем. Вдвоем они устремились на юг и захватили все крупные города, кроме Лондона, у стен которого им дали жестокий отпор. Несмотря на эту маленькую победу, Этельред снова прибег к традиции «датских денег», выплатив викингам еще шестнадцать тысяч фунтов и потребовав взамен, чтобы викинги не только убрались с его земель, но и приняли крещение. Тут выяснилось, что оба предводителя северян уже обращены в христианство, и крещение пришлось заменить конфирмацией, на которой Этельред выступил посаженным отцом Олафа.

Довольные викинги разъехались по домам. Особенно радовался Олаф: он мечтал стать королем Норвегии, и благодаря английскому серебру эта мечта теперь могла воплотиться в жизнь.

Свен Вилобородый, который был лишь ненамного младше Олафа, внимательно следил за успехами своего старшего союзника. Надо полагать, эти успехи внушали ему тревогу – и не напрасно. В 997 году Олаф воссел на трон Норвегии, вырвав страну из-под власти датского короля, и основал новую столицу в Трондхейме. Одним из первых его строительных проектов стала церковь (первая в Норвегии), немало поспособствовавшая насильственному обращению норвежцев в христианскую веру.

Новоявленный король, уже стяжавший славу могучего воина, наводил ужас на многих. Он не только принудил своих ярлов принять христианство, но и насадил новую религию по всей стране, а к 1000 году христианскими стали даже дальние острова – Фареры, Оркнеи и Исландия. Вскоре к ним присоединилась Гренландия: в том же году к ее берегам отплыл для миссионерского служения Лейф Эрикссон.

Но не религия погубила Олафа Трюггвасона, хотя многие подданные ненавидели его именно за насаждение христианства. Несколькими годами раньше Свен Вилобородый просватал свою сестру Тиру за вождя одного из прибалтийских племен. Но Тира вопреки воле брата бежала в Норвегию, где Олаф Трюггвасон не только приютил ее, но и взял в жены. Этот недальновидный поступок окончательно убедил датского короля, что Олаф ему враг.

Свен давно уже опасался своего бывшего союзника. Огромный боевой корабль Олафа под названием «Великий Змей» ходил вдоль побережья и по фьордам, демонстрируя королевскую власть и наводя ужас на местных жителей[184]. Ни для кого не было секретом, что Олаф стремится расширить свои владения. Он уже попытался взять в жены овдовевшую королеву Швеции, а теперь, по общему мнению, надеялся стать королем всей Скандинавии, породнившись с датской династией.