Сгусток отлетел назад, ударился о стену зала, обретая плотность и реальные размеры: это был боец Щипачёва в боевом спецкостюме, не спасшем владельца от разряда.

Стрелял же его противник из аннигилятора «зевс», пробивающего любую защиту. Концерн «ОЭ» продолжал совершенствовать свою продукцию – Неуязвимых, и одного из них Будрисы взяли охранять усадьбу.

Ещё один выстрел «зевса» оборвал жизнь отступавшего к лестнице бойца.

Стрелок не беспокоился о сохранности богатого интерьера коттеджа, не боялся противника и не волновался за свою жизнь, но в его обязанности входила функция спасения клиента любой ценой, и Неуязвимый шёл на помощь хозяйке усадьбы, методично расстреливая нападавших.

На оценку ситуации потребовались десятые доли секунды.

Жестом отослав бойца к спальне, Иван прыгнул к мерцающей фигуре киборга, стреляющего в глубь коридора, и «спустил мысленный курок» «скорпиона» в сантиметре от его чёрной головы, на миг проявившейся над воротником маскирующей завесы.

Гигант резко развернулся в его сторону, ударом правой руки отбрасывая Ивана на пару метров. Маскер-система костюма киборга окончательно отключилась, стали видны турели на плечах: на левом – «универсал», на правом – «зевс». И наноразрядник в левой руке!

Рука начала подниматься.

Оглушённый ударом, Иван выстрелил из «скорпиона» ещё раз, надеясь только на удачу. Хотя потом, анализируя бой, обругал себя нехорошим словом: он мог бы выстрелить из своего «универсала», о котором почему-то позабыл напрочь. Даже обладая сверхреакцией, киборг не смог бы уйти от плазменной «пули». Но разряд «скорпиона» новой модели сделал наконец своё дело.

До Неуязвимого дошло!

Высокочастотный разряд пси-поля, насыщенный «обертонами», превращающими нервную систему человека (и любого существа из плоти и крови) в «атомный взрыв боли», возбудил и мозг Неуязвимого. Держался он долго – несколько мгновений, извиваясь от сотрясающих тело конвульсий, потом издал долгий вопль, начиная стрелять из всех видов оружия, не целясь, пока прилетевший из-за входной двери огненный клинок плазменного разряда не разнёс ему голову в кровавые брызги.

Стрельба прекратилась.

Тело киборга тяжело рухнуло на пол, усеянный осколками плит и скульптур.

Сквозь слои дымов в вестибюль ворвался «призрак», превратился в Щипачёва.

– Сколько парней положил, сука!

– Забирайте всех на базу! В эфир запустите легенду для полиции: работает Федеральная Служба безопасности! Посторонним в зону боевых действий вход воспрещён!

– Они уже прибыли.

– Разберись! – Иван кинулся на второй этаж, ворвался в спальню.

Жанна Будрис уже не сидела – лежала грудью на столике, безвольно опустив руки и закрыв глаза.

– Она потеряла сознание, – виновато шмыгнула носом Ярослава.

– Жива?!

– Дышит пока… но я не уверена…

– Медики будут через минуту, дождитесь и объясните им, что произошло. Жанну ни в коем случае нельзя оставлять полиции! А я убываю в Айсгард.

– Мне тоже надо туда, я подниму по тревоге свою спецгруппу.

– Поднимайте, но координируйте все действия с нами.

Иван выбежал из спальни, на ходу скомандовал Щипачёву забрать вместе с резидентом её компьютеры и блоки памяти. Через минуту он был в метро Будрисов, вызвал командира резервной команды быстрого реагирования, о которой ни Гицгер, ни Будрис не имели понятия:

– Дольф, алярм! Поднимайте ребят и перебазируйтесь в Асгард! Экипировка по «трём нулям». Я буду в городе через полчаса.

– Слушаюсь, – коротко ответил Дольф Унгерн, немец по национальности, работавший в муниципалитете Потсдама в должности заместителя бургомистра.

Иван перебрался в СПАС-центр, оттуда на третью базу «Сокола» на Энцеладе, поменял «кольчугу» (во время боя она потеряла товарный вид «гражданской одёжки»), встроил в свободное гнездо костюма разрядник нанокиллов, выслушал доклады подчинённых (Жанну Будрис удалось перенести в Новосибирск, к медикам «Сокола») и «оседлал» метро базы, чтобы через пару секунд выйти из метро Айсгарда.

К началу двадцать четвёртого века на ледовом щите Антарктиды появились первые купольные поселения, гордо именуемые городами. Официально ни один район южного континента не принадлежал определённому государству. Несмотря на многочисленные провокации и попытки руководства США и Канады на протяжении столетий утвердить своё право владеть Антарктидой, этого сценария удалось избежать. Тем не менее материк был поделён на сектора – американский, канадский, английский, китайский, российский и так далее, и в каждом заинтересованные стороны возвели свои «столицы».

Айсгард считался столицей Европейского сектора и располагался в двух километрах от подлёдного озера Восток, площадь которого занимала более двенадцати тысяч квадратных километров. Не было ничего удивительного в том, что шахту к озеру, одну из трёх, заложенных почти одновременно два года назад, проложили в непосредственной близости от Айсгарда, собираясь использовать её независимо от структур СОН и Федеральной экологической службы.

Европейцам, обиженным невниманием мировой общественности, хотелось заявить о себе как о «великих первооткрывателях» антарктических цивилизаций, хотя их давно опередили российские и американские исследователи. Но это не мешало шведам, норвежцам, финнам и иже с ними мечтать о своём «куске пирога» – богатствах Антарктиды, и в особенности – завладеть артефактами древних цивилизаций, укрытых льдом, так как уже были открыты с помощью спутников уцелевшие подо льдом города и сооружения.

Шахта близ Айсгарда как раз нацеливалась на один из городов, лежащих на дне озера Восток на глубине шестисот метров. В скором времени на четырёхкилометровую глубину – считая толщи льда и воды – должна была отправиться экспедиция Европейской Академии наук. А точнее – поисково-исследовательская группа под эгидой НЕНАТО.

Все эти данные скинули Воеводину на слуховой нерв работники информационно-аналитического подразделения «Периметра» и кучу других сведений, пока он перебирался с базы в Антарктиду, но главное для него крылось не в демографии или географии ледяного континента, а в деятельности агентуры Вируса, скрытно использующей шахту для достижения своих далеко идущих целей, и он решил все силы «Сокола» и «Периметра» бросить на пресечение их замысла.

В Айсгард он прибыл в три часа дня по местному времени в сопровождении команды Плетнёва и координатора «Периметра» мексиканца Педро Альвареса, официальный статус которого – юрист-консультант южно-американской Погранслужбы – позволял ему легко преодолевать любые межгосударственные барьеры.

Связь поддерживали по сети «спрута» постоянно, поэтому Воеводин знал, что происходит на Земле и в Солнечной системе, и мог в любой момент подкорректировать действия контрразведчиков и сопутствующих специалистов.