Далее в ходе аудиенции Кирилл попросил царя разрешения на выезд за границу. Получив согласие, он немедленно выехал в Кобург в Германию.

Что же касается великого князя Бориса Владимировича, то он остался в Харбине при Маньчжурской армии, где выполнил важнейшее задание. 30 июля 1904 г. Маньчжурская армия была «осчастливлена» телеграммой царя о рождении наследника Алексея. И великий князь Борис Владимирович отправился в Петербург для «принесения поздравления» Его Величеству. Обрадованный Николай пожаловал своему кузену золотое оружие с надписью «За храбрость» и чин штаб-ротмистра, после чего великий князь Борис Владимирович убыл «за бугор» аж до 1908 г.[37].

Замечу, что больше никто из нескольких десятков великих князей императорской крови не изъявил никакого желания ехать в Маньчжурию или плыть к Цусиме в составе эскадры Рожественского. А ведь какая весёлая компания собралась на предыдущей войне в 1877 г., когда на Балканы отправились сам царь Александр II, цесаревич Александр, великие князья Николай Николаевич, Алексей Александрович, Владимир Александрович, Сергей Александрович, Константин Константинович и другие. Но японцы — не турки, и все августейшие персоны войну 1904-1905 гг. провели наполовину в своих дворцах на берегах Невы, а наполовину — на столь любимом Лазурном Берегу.

Что неё касается нашего героя, то Александр Михайлович вовсе не собирался отправляться на Дальний Восток. Да и чего там делать главноуправляющему торговым мореплаванием? И великий князь занялся исполнением своих непосредственных служебных обязанностей. Дело в том, что русский торговый флот рассматривался правительством в первую очередь как резерв морского флота. Но предоставим слово самому герою: «Моё личное участие в войне 1904-1905 гг. оказалось весьма неудачным. В феврале 1904 г. государь возложил на меня задачу организовать так называемую крейсерскую войну, имевшую целью следить за контрабандой, которая направлялась в Японию. Получив необходимые данные из нашей контрразведки, я выработал план, который был утверждён Советом министров и который заключался в том, что русская эскадра из легковооружённых пассажирских судов должна была наблюдать за путями сообщения в Японию. При помощи своих агентов я приобрёл в Гамбурге у “Гамбург-Американской линии” четыре парохода по 12 тысяч тонн водоизмещением. Эти суда, соединённые с несколькими пароходами Добровольного флота, составляли ядро эскадры для “крейсерской войны”. Они были снабжены артиллерией крупного калибра и находились под начальством опытных и бравых моряков».

«Никогда не врут столько, сколько на охоте и на войне», — часто говаривал князь Бисмарк, ходивший на медведя вместе с Александром II.

Надо ли говорить, что о японской войне 1904-1905 гг. написано множество вранья. Однако проблему крейсерской войны вообще перевернули с ног на голову. Поэтому здесь придётся остановиться далее на технических мелочах, но мелочах, имевших решающее значение в войне.

В 1902 г. из собственного сырья железной руды Япония была в состоянии выплавить 240 тысяч тонн чугуна и добывала всего 10 миллионов литров нефти. Потребность страны в том же году составила 1850 тысяч тонн чугуна и 236 миллионов литров нефти. Стоимость импорта чёрных металлов и металлоизделий в 1901 г. составила 24 406,5 тысячи иен, нефти и нефтепродуктов — 15 миллионов иен, машин и оборудования для промышленных предприятий — 16,6 миллиона иен, шерсти и шерстяных изделий — 12 миллионов иен. А всего эти четыре вида товаров, имеющих важное значение для военно-экономического потенциала, обходились Японии в 73 006,5 тысячи иен, или 54,1% всей стоимости импорта в 1901 г.

В годы войны почти все тяжёлые орудия были получены Японией из-за рубежа. В 1904-1905 гг. в Японию было ввезено огромное количество военно-морского вооружения, включая пушки и торпеды, и даже подводные лодки.

С другой стороны, Япония расположена на десятках островов, её береговая линия составляет тысячи миль. Большинство её городов находятся на побережье в пределах досягаемости 152/45-мм пушек Кане. Страна в значительной мере зависит от рыболовства.

Всё это было хорошо известно русским политикам и адмиралам задолго до 1904 г. Прервав морские коммуникации японцев и напав на её побережье, можно быстро поставить на колени империю Восходящего Солнца. Так, кстати, и сделали американцы в 1943-1945 гг. Их надводные корабли и подводные лодки и самолёты действовали по принципу «Sink them all»[38] и пускали на дно все суда, идущие в Японию или из неё, не взирая на национальность.

Самое интересное, что Россия, по крайней мере с 1855 г., интенсивно готовилась к крейсерской войне. Правда, не с Японией, а с Англией, то есть с многократно более сильным противником. На русских верфях строились специальные броненосные крейсера, предназначенные для действий на коммуникациях противника. На казённые средства и добровольные пожертвования был создан так называемый Добровольный флот. В мирное время корабли Добровольного флота перевозили грузы и пассажиров, а в военное они должны были использоваться как вспомогательные крейсера (рейдеры) на коммуникациях врага. К концу 1903 г. в составе Добровольного флота насчитывалось 74 парохода водоизмещением от 900 до 15 000 тонн.

Увы, затея использовать торговые суда в качестве вспомогательных крейсеров закончилась полным провалом.

К началу войны в составе Тихоокеанской эскадры были два вспомогательных крейсера «Лена» и «Ангара» — бывшие пароходы Добровольного флота «Херсон» и «Москва». Это были очень крупные по тем временам пассажирские пароходы водоизмещением 10 675ти 12 050т соответственно. Скорость их составляла около 20 узлов, дальность плавания 5300-5500 миль, а вооружение — шесть 120/45-мм и шесть 75/50-мм пушек.

Как же распорядились ими наши мудрые адмиралы? Кстати, «Ангара» очень понравилась наместнику Алексееву, и тот пожелал обратить её в собственную яхту. Адмирал Старк «взял под козырёк», и «Ангара» стала самой большой яхтой в мире. Естественно, что её отправили не во Владивосток в крейсерский отряд, а держали в Порт-Артуре. Однако в первые месяцы войны блокада Порт-Артура японским флотом была достаточно неплотной, и «Ангара» имела неплохие шансы прорваться в океан. Тем не менее сделано это не было, и 17 октября 1904 г. красавица «Ангара» была потоплена огнём японских мортир. Через полгода японцы подняли корабль и после ремонта ввели в строй под названием «Анегава».

«Лена» к началу войны базировалась на Владивосток. Однако «Лену» тоже долго не выпускали в океан. Поначалу её отправляли в походы с тремя владивостокскими броненосцами крейсерами, где слабовооруженный и небронированный пароход был только обузой. То есть попросту жгли уголь и изнашивали механизмы «Лены» для поддержания морального духа начальства: вот, мол, как нас много.

Далее с «Леной» произошла совсем запутанная история, которая ещё ждёт своих исследователей. Я же не люблю фантазировать и лишь процитирую «Военную энциклопедию», том XIV, изданный в 1914 году: «29 июля 1905 г. [крейсер “Лена”] отправлен совместно с транспортами “Якут”, “Камчатка” и “Тунгуз” в экспедицию для охраны промыслов в Охотском море. Транспорты отправились Татарским проливом к рандеву в устье Амура, крейсер “Лена” Лаперузовым проливом вошёл в Охотское море, зашёл в Корсаковский пост, оттуда на Тюлений остров, около которого захватил и потопил японскую хищническую [браконьерскую. — A. Ш.] шхуну.