самым низким показателем с начала последнего десятилетия. Прямые иностранные инвестиции также сократились до менее чем 1 % ВВП в 2014 г. с 5 % в 2005 г. и 2 % в 2009 г. (см. рисунок 7.7).

Уровень безработицы также возрос. По оценкам экспертов, ежегодно на рынок труда выходит около четырехсот тысяч молодых людей, однако все усилия по поддержке легальных каналов квалифицированной миграции за рубеж и реализации трудоемких экономических программ внутри страны не увенчались успехом. В 2013–2014 гг. около двух миллионов человек, имеющих право на работу, являлись безработными, около полумиллиона из них были молодыми мужчинами. Сектор услуг в сельских районах рухнул из-за сокращения военной помощи и помощи в целях развития. Уровень безработицы увеличился с 25 % в 2015 году до 40 % в 2016 г.[49] Эта тенденция также была связана с увеличением уровня бедности с 36 % в 2011–2012 гг. до 39 % в 2013–2014 гг. Эта ситуация сеяла негодование и чувство неуверенности, особенно среди молодых мужчин. Возвращение афганских беженцев не просто замедлилось – отсутствие безопасности и неопределенность вызвали новую волну миграции из страны [Bizhan 2016].

Рисунок 7.7. Рост ВВП и чистый приток прямых иностранных инвестиций (в процентах от ВВП)

Источник: Всемирный банк, 2017 год

Иностранная помощь сыграла важную роль в процессах восстановления и развития Афганистана после 2001 г. Однако на ее результаты в значительной степени повлияли такие факторы, как слабость государства, интересы доноров, формы оказания помощи и ранее существовавшие институциональные и социально-политические предпосылки. Поскольку Афганистан унаследовал условия, которые не были благоприятными для эффективного развития и институционального строительства, имевшие место виды вмешательств – включая архитектуру помощи, которая в значительной степени шла в обход государства, подчинение государственного строительства войне с терроризмом, а также выбор донорами и афганским правительством краткосрочной политики – снизили эффективность помощи и подорвали эффективное развитие и институциональное строительство.

Глава 8

Наркотики и борьба с ними

Главный автор: Дэвид Мэнсфилд

Как наркотики стали крупнейшей отраслью хозяйства в Афганистане?

Когда началась война, то есть в конце 1970-х гг., большая часть мирового производства опиума и героина приходилась на так называемый Золотой треугольник – Мьянму, Таиланд и Лаос – с меньшим уровнем производства в Золотом полумесяце – Пакистане, Иране и Афганистане. До конца 1980-х и 1990-х гг. опийный мак выращивался в Афганистане в относительно ограниченных масштабах, и в основном его посевы ограничивались внутренними регионами, такими как отдаленные и горные районы Бадахшана и южные районы Нангархара, граничащие с Пакистаном. По данным США (единственной страны, проводившей в то время соответствующий мониторинг), в 1980-х гг. посевные площади мака в Афганистане редко превышали 18 тыс. гектаров. В то же время Мьянма обрабатывала более 140 тыс. гектаров отведенных под наркотики земель.

Рост производства опия в Афганистане компенсировал сокращение его посевов в других странах в результате революции в Иране, усилий по борьбе с наркотиками в Пакистане и засухи в Мьянме. С распадом государственных структур власти после советского вторжения в Афганистане появились условия для роста производства опия. Выращивание опийного мака отвечало целому ряду местных потребностей: потребности командиров в автономных источниках денег, чтобы не быть полностью зависимыми от США, таких региональных держав, как Пакистан и Иран, и других стран, а также потребности населения в денежных доходах в период растущей инфляции, растущего насилия и отсутствия безопасности.

Климат в нескольких регионах Афганистана также был идеальным для выращивания опийного мака: не слишком холодно в период посева, достаточное количество осадков зимой и весной, а также теплые ясные дни и прохладные ночи в период сбора урожая. Конечный продукт долговечен, он легко поддается транспортировке по разбитым дорогам, через границы и через горные перевалы или хранению в ожидании роста цен. Опиум являлся идеальной товарной культурой для политических и экологических условий Афганистана.

В конце 1980-х и в 1990-х гг. его производство, ранее процветавшее лишь в горных и приграничных районах Афганистана, стало проникать и в более доступные речные долины. Его расширению способствовали различные микроклиматические условия страны, растущее сельское население и относительно квалифицированная рабочая сила, которая могла перемещаться из района в район, убирая урожай. К концу 1990-х гг., когда талибы контролировали весь Афганистан, кроме Панджшерской долины и провинций Тахар и Бадахшан на северо-востоке, в стране, по экспертным оценкам, насчитывалось более 90 тыс. гектаров посевов опийного мака. Небольшие лаборатории по выработке морфина и героина можно было найти в большинстве провинций, где выращивалась эта культура.

На этом этапе наркоэкономика приносила ограниченное количество денег. Цена на опиаты в Афганистане была низкой – около 30 долларов за килограмм опия-сырца по цене «франко-ферма», – но при этом торговля не подвергалась каким-либо жестким мерам контроля. Это была довольно конкурентоспособная отрасль, хотя и не приносящая огромной прибыли.

Выращивание опийного мака стало намного выгоднее, когда сначала талибы запретили его производство, что привело к дефициту, а потом и новое правительство с его иностранными покровителями начало проводить политику борьбы с наркотиками. Эта политика не смогла ликвидировать или даже сократить товарное производство опия, но она вынудила производителей и торговцев начать поиск политической защиты. Прежде довольно конкурентоспособная децентрализованная отрасль начала становиться более концентрированной, и ее основные акторы стали зависеть от их отношений с официальными лицами в правительстве и в соседних странах. Поиск защиты от мер по борьбе с наркотиками стал главным двигателем коррупции.

Кому выгодна наркоиндустрия?

По-настоящему большую прибыль приносит торговля опиатами за пределами Афганистана. Цена на опиум в Афганистане весной 2018 г. составляла от 60 до 80 долларов США за килограмм, а цена на героин высшего качества составляла 2 тыс. долларов США. В Иране цена на героин была почти в три раза больше и составляла 5,8 тыс. долларов США. К тому времени, когда он доберется до Стамбула, тот же килограмм будет стоить около 15 000 долларов США, а после перевозки через Черное море в Румынии – 22 тыс. долларов США. К тому времени, когда героин контрабандой ввезут в Германию, он будет стоить 35 тыс. долларов США, а в Великобритании – целых 40 тыс. долларов США. Растворенный и продаваемый на улицах Лондона, этот героин может идти по цене, эквивалентной 74 тыс. долларов за килограмм.

Те, кто контролирует рынок от производства до розничной торговли – как это делали колумбийские кокаиновые картели 1980-х и начала 1990-х годов, – могут получить богатство и власть, способные угрожать государству. В Афганистане, однако, эквивалента колумбийским кокаиновым картелям нет. Афганские торговцы наркотиками и посредники обычно перевозят опиаты через границу, где продают их другим