ферме пришлось много трудиться, – продолжала Маллен, – и вашей дочери едва удавалось поспать. Но все вокруг были счастливы и усердно работали. Леоноре не хотелось ударить в грязь лицом перед друзьями, которые были о ней столь высокого мнения. Девушку ни на секунду не оставляли одну, общались и транслировали установки секты. Слова членов общины поначалу могли казаться странными, но ваша дочь – воспитанный человек и не хотела возражать. Может быть, она и спорила с новыми друзьями, а те отвечали, что аргументы заслуживают внимания, и позже они всё обсудят. Чем больше работала и меньше спала Леонора, тем более разумными начинали казаться ей доводы сектантов.

– Это она вам рассказала? – спросила Хелен.

– Нет, – ответила Эбби. – Я слышала такое уже много раз. Выходные на ферме затянулись, да?

– Она поехала во время летних каникул. Планировала провести там два дня, а осталась на пять, – прошептала миссис Крафт.

– И не звонила вам, верно?

– Леонора сказала, что на ферме не любят, когда кто-то пользуется телефоном, – пояснил Дейл. – Она представила это как плюс: будто отдыхает от мобильника. Я даже гордился дочкой. Терпеть не могу, когда подростки залипают в телефонах.

– Никакого общения с внешним миром, – продолжала Эбби. – Недосыпание. Вокруг люди, которые держатся очень уверенно. Кажется, будто у них есть цель. Если девушка задавала вопросы, сектанты вели себя так, будто знают ответы, но ей придется задержаться подольше, чтобы во всем разобраться. Можете себе представить, как Леонора себя чувствовала?

– Хотите сказать, что ее обратили в свою веру? За пять дней?

– Мистер Крафт, я лишь говорю о том, что когда ваша дочь вернулась с фермы, она уже не была той девочкой, которую вы знали.

– Ее зомбировали?

– Нет, это немного другое. Сектанты повлияли на ее мировоззрение, возведя определенные преграды, отбивая охоту задавать вопросы. Благодаря этому они получили почти полный контроль над сознанием Леоноры.

Дейл и Хелен были ошеломлены и молчали. Эбби немного подождала и сказала:

– Думаю, мы в силах исправить ситуацию. Общаясь с вашей дочерью, я заметила несколько весьма обнадеживающих признаков. Да, и вы говорили, что Леонора до сих пор с вами общается…

– Звонит каждую неделю, – ответила Хелен. – Чтобы сообщить нам, что у нее все хорошо, и спросить, как поживает кот.

– Это ее кот? – спросила удивленная Эбби.

– Да, дочка нашла Сильвера на улице, когда тот был еще маленьким. На ферме не разрешают держать животных.

– Это хорошо. – Маллен воодушевилась. – Если честно, я удивлена, что ей разрешают звонить вам каждую неделю. В тоталитарных сектах обычно более жесткие правила, касающиеся общения с друзьями и родственниками. У Леоноры есть мобильный?

– Нет, она звонит из офиса, – объяснил Дейл. – Месяц назад Леонора упоминала, что ей позволяют пользоваться телефоном.

Эбби задумалась. Ситуация выглядела странно. Давать девушке возможность общаться с родными – это одно, но разрешать использовать телефон в офисе – совсем другое. Похоже, Отис хочет, чтобы Леонора сохранила связь с семьей.

– Вы как-то поддерживали дочь? – спросила лейтенант Маллен. – Говорили ей, что общение с этими людьми может принести пользу?

– Нет, конечно, – вскинулся Дейл. – Я несколько раз говорил Леоноре, что она должна вернуться домой и что в секте ей пудрят мозги.

Эбби кивнула. Она начинала терять уверенность: явный враждебный настрой мистера Крафта не облегчит ей задачу.

– А вы, Хелен?

– Разделяю ту же точку зрения. Мы даже поспорили. Дочка планировала поступить в колледж, но передумала после того, как уехала на ферму. Сказала, что там она с большей пользой проводит время. Я была в ярости.

Значит, и мать, и отец определенно настроены против секты. Почему же Отис позволяет Леоноре общаться с родителями?

– Пыталась ли дочь убедить вас присоединиться к ним?

Дейл фыркнул:

– Вот еще. Она прекрасно знает, что на это нет никаких шансов.

Эбби подумала несколько секунд.

– Вы говорили, что Леонора собиралась в колледж. У вас отложены деньги на ее образование?

– Разумеется, – ответила Хелен. – Мы много лет копили, чтобы оплатить обучение дочки и сына.

– У мисс Крафт есть доступ к этому капиталу?

– Нет, – сказал Дейл. – До тех пор, пока ей не исполнится восемнадцать. И потребуется наше согласие, чтобы снять средства.

– Она просила у вас деньги?

– Однажды, – ответила Хелен. – Леонора хотела отдать их сектантам. Чтобы перестроить амбар или что-то подобное. Я прямо ей сказала, что этому не бывать. Мы поспорили, и потом она долго не звонила.

Значит, вот зачем Отису нужно, чтобы девушка продолжала общаться с родителями… Хочет получить деньги, отложенные на образование, и будет стимулировать ее поддерживать связь, пока мисс Крафт не исполнится восемнадцать. Эбби не стала озвучивать свою догадку. Пусть родители думают, что дочка звонит, чтобы услышать их голоса.

Вот только Тиллман просчитался. Позволяя Леоноре общаться с родителями, он каждую неделю давал ей возможность прикоснуться к прежней жизни. Возможно, именно поэтому она до сих пор кажется такой независимой.

– Я хочу попробовать вытащить вашу дочь из секты, – сказала Маллен. – Это будет проще сделать, если она увидит знакомое лицо, человека, которому доверяет.

– Я буду рада помочь, – сказала Хелен.

Эбби замялась:

– Идея неплохая, но сейчас не время. Вы оба ясно дали понять, что думаете об общине. Значит, по мнению Леоноры, отец и мать чужие. Ее настроили думать о родителях как о врагах.

Миссис Крафт охнула и приложила руки ко рту.

– Я уверена, что дочь до сих пор вас любит, – продолжала лейтенант Маллен. – Но те, кто плохо отзывается о секте, воспринимаются как враги. Вас девушка слушать не станет. Кажется, у Леоноры есть брат?

– Да. – Хелен вытерла слезы. – Брайан. Он наверху.

– Можете его позвать?

Брайан был старшим братом. Казалось, что он вырос, но чувствует себя некомфортно в собственном теле. Двигался парень неуклюже и неуверенно; он не вошел, а скорее ввалился в гостиную.

– Добрый день! Мама сказала, что вы по поводу Леоноры?

– Верно, – Эбби улыбнулась. – Насколько вы были близки с сестрой, когда она ушла в секту Тиллмана?

Брайан пожал плечами.

– Не знаю. Думаю, достаточно. Меня раздражала эта феминистская ерунда. Но когда Леонора была в хорошем настроении, мы неплохо проводили время.

– Вы общались с тех пор, как она уехала?

– Дважды.

– Ты говорил сестре что-нибудь по поводу секты? Что она должна уехать оттуда?

– Не-а. Она все равно никогда меня не слушает. Я не хотел ссориться.

Эбби расплылась в улыбке и облегченно вздохнула.

– Брайан, готов уехать со мной на несколько дней?

Глава 50

На секунду, открыв дверь чулана, он решил, что мальчик умер: нездорово-бледное лицо, недвижимое тело… Но, услышав слабое