кроме тех трех, что по вылазке на спасение ушастых потратили. Тебя, кстати, тоже воскресить пытались, но, как сейчас понятно, зря.

— С Бартом что не поделили? — нахмурился я.

Война? С Родно? Да это же пиздец!

— Ну уж извините! — возмутился друг. — Это у тебя с ними дружба до гроба! Из наших никто до таких высот пока не добрался! А переход узлового статуса он, знаешь ли, сильно по репутации бьет.

— Да козлы они все, — встряла, внезапно, Багира. — Реально, как болванчики неигровые стали. Раньше как-то иначе всё было, по-человечески что ли. А сейчас есть прописанный сценарий и всё тут. Хоть лоб себе расшиби!

— Ну это ты лишка хватила, — проворчал Клименков. — Барта тоже понять можно. То его деревенька центр, то где-то на закоулках остается. А мы, точнее наш клан, пусть и косвенно, но к этому причастны. Вот и просела репутация, а там еще волны эти, и твоё, Серый, вмешательство.

— Я-то причем? — удивился я.

— Твари сильнее стали, — цыкнул Миша. — Заметно, причем. Теперь поход на охоту — словно сборы на войну. Дичи, естественно, меньше стало. А деревенские ведь в основном с охоты и живут. Это сейчас всё понятно стало, с этой твоей яростью Тьмы, а вот четыре дня назад, когда мы внезапно из друзей превратились в нежелательных гостей, оно, как бы, и вопросы не слабые оставило. Стали выяснять, слово за слово, ну и хорошо, что только мордобоем закончилось. Сейчас, в общем-то, Родно стороной обходить приходится. Мы, конечно, пытались всё вернуть на круги своя, даже волну отбить помогли, но репутации там кот наплакал.

Логика, конечно, присутствует, но что-то мне Барт раньше толковым мужиком казался. Нет, тут самому разбираться надо, а не через третьи лица.

— Что за волны? — спросил минуты через полторы тишины.

— Помнишь, мы Родно отбивали? — почесал подбородок Макс. — Когда еще продавшиеся только-только о себе знать дали? Вот тоже самое. Только без глобальных оповещений. Раз и всё, вокруг твари и осадное положение. Нам-то что, крепкие стены, купол, башни эти, тут хоть очередной конец света переживай, а вот другим досталось. Причем такое повсеместно. Ты в интерфейс клана давно заглядывал? Когда стало понятно из-за чего, а точнее «кого» весь сыр-бор, начали лететь объявления войны. У нас их сейчас за четыре десятка. Понятное дело, ни горячо, ни холодно пока, но пару раз уже нарывались.

— Ближайший серьезный клан это Пересвет, — кивнул я собственным мыслям. — С ними что?

— Паша всё разрулил, — кивок в сторону майора. — Так что с ними всё нормально. Даже помощь предлагали.

— Генерал тоже понимает, что вернуть Солнце это как бы ни шутки, — покивал Клименков. — Всё остальное — сопутствующий ущерб.

— Еще кому-нибудь объяснить пытались? — обвел я всех глазами.

— Шутник, — фыркнул Женька. — Один раз была попытка, но, думаешь, поверил кто? Ты враг народа, Серый, смирись.

— Ладно, — выдохнул я, с силой проводя ладонями по лицу. — Переживем. С ушастыми что? Много спасти удалось?

— Почти две сотни, — удивил меня Синий. — О вашей прогулке наслышан, остальные тоже не цветочки нюхали. Ты, Серый, как думаешь, игровая условность или реально другой, умирающий мир? Потому что, если второе, — разведчик покачал головой, но его взгляд сказал за него больше.

— Не знаю я, — сморщился в ответ. — Есть пунктики, как и за первый вариант, так и за второй. Пока настраиваем всех, что игровая условность, не более. Иначе можно в такие дебри залезть, что там и до инквизиции недалеко будет.

— Согласен, — отрывисто кивнул Майор. — Проще это, без всяких там высоких материй. По крайне мере, пока.

На несколько минут в зале совещаний воцарилась тишина. Тут не надо быть телепатом, чтобы представить примерное направление мыслей каждого.

— Ладно, народ, — хлопнул я ладонями по столу. — Пойду, отдохну, пожалуй. Насчет ящика Пандоры мысли накидывайте, я, если честно, пока в тупике. С остальным разбираться буду позже. Дух перевести надо.

— Так может проще призвать её саму? — Женька словно вынырнул из омута собственных мыслей. — Ну, ты же Цегораха призвал, может и её так же получится?

— Пандора смертной женщиной была, — сморщился я. — Первой, да, но смертной. Не помню, чтоб её в ранг богини возводили.

— Это первое, что пришло на ум, — как бы оправдываясь, пожал плечами друг.

В ответ я просто кивнул, мол, принял к сведению. На большее сил попросту не осталось. Навалилась тяжесть и сонливость. Захотелось не просыпаться хотя бы часов десять. Глядишь, и умные мысли посетят.

До своей комнаты, этажом выше, добрался только через десять минут. Ни как я не смог пройти мимо Сердца, так что только потратив в нем пару миллионов маны, удалось, наконец, успокоить своё неуемное желание что-то делать. Зато после, когда кровать приняла мои немытые телеса, я только ни застонал. Не было у меня ни сил, ни желания принимать душ. Так что только избавился от одежды и накрывшись простыней, вместо одеяла, провалился в черное ничто, которое заменило мне царство Морфея.

Пробуждение добрым не стало. Громкий стук в дверь, который больше походил на долбёжку перфоратора, заставил проснуться. Хотел выматериться. Громко, с чувством, толком и расстановкой. Но только сладко потянулся, зевая при этом во все горло.

— По голове себе постучи, — бросил, лениво поднимаясь. — Ни минуты покоя, вашу мать. Ну, что там?

Дверь открывал рывком и увиденное, заставило проснуться окончательно.

С той стороны стоял Макс. Тяжело дыша, танк истекал кровью из открытой раны на месте некогда левой руки. Вместо лица одна сплошная гематома. Налитые кровью глаза и небольшая красная лужица под его ногами, дополняли картину пиздеца.

— Это всё из-за тебя, — прокряхтел он, а после рухнул на пол без сознания.

Рывок к нему был практически мгновенным, но ухватить я смог только воздух. Не было ни Макса, ни крови на полу. Только эхо его слов гуляло внутри черепной коробки, заставляя мысли метаться, подобно вихрю.

С кровати я подорвался, будто ужаленный. Сна ни в одном глаза, тяжелое дыхание и дрожь в руках.

— Ну, сука, — гулкие удары сердца набатом отдавали в ушах. — Кошмаров мне еще не хватало!

Естественно, снова уснуть после не получилось. Проворочался еще минут двадцать, да