— единственный, если не считать командира, кто выжил после череды наших смертельных приключений по дороге в Рейх. Он реально счастливый жучара, как тут ни крути.

— Вы готовы отправляться, камрады? — принимая во внимание мои пожелания, поинтересовался оберфюрер. — Если какие-то проблемы — не спешите. Еще есть время перевести дух. Мы должны появиться в Вевельсбурге к завтрашнему вечеру. А перед этим привести вас в порядок. Не можете же вы появиться перед самим Фюрером в таком виде.

— А чем тебя мой вид так не устраивает, Робка? — вкрадчиво осведомился я, недовольно шевеля кривовато остриженной бородой.

— Ну… так это же сам Фюрер… — слегка побледнев, произнес Хартман, пытаясь сохранить невозмутимый покер-фейс. Но меня-то на мякине не проведешь! Волнуется, бедолага. Он, небось, своего бесноватого Адольфа никогда вживую и не встречал, только на фотках, да портретах. А тут такая оказия. Ну, и собственно, пропаганда у них вовсю молотит, представляя конченного утырка Алоизыча чуть ли не богом во плоти. — Нельзя к Главе Рейха в таком виде… не положено… — продолжал талдычить оберфюрер, зная, что, если я не захочу — то всей собранной здесь танковой бражкой, даже с поддержкой десятка далеко не самых слабых Некромагов, не удастся «нагнуть» дряхлого на вид старика Хоттабыча. Я, как тот Шалтай-Болтай, которого и вся королевская конница, и вся королевская рать… Только вот не знают они, что от меня на сегодняшний момент один пшик остался. Но я еще вволю попользуюсь своей «былой славой».

— Хочешь, скажу тебе, как на духу, Робка, — подпустив толику презрения в свой хрипловатый голос, произнес я своей фирменной недовольной манере, — плевать мне на все ваши великосветские условности с высокой колокольни! Я и в России перед царем-батюшкой на цырлах не ходил, и при Советах жопу никому не лизал! А когда недовольные моей независимостью товарищи, которые нам вовсе не товарищи, меня в Абакане заперли, пришлось им весь этот Абакан испортить! Да ты же сам там был, Робка, — напомнил я Хартману между делом, — и все сам своими глазами видел.

— Видел… — не понимая, что ему делать дальше со сбрендившим стариком-маразматиком, обладающим чудовищно сильным Даром, растерянно повторил за мной Роберт.

— Ну, что я хочу сказать — не повезло твоему Фюреру! Это ему со мной интересно встретиться, а мне, честно признаться — похрен! Стар я для таких встреч, а еще вымотался и устал, как собака. Может, перенесем намечающийся сабантуй? Или как-нибудь без меня, а?

— Как это? — Натурально опешил Харман. — Это специально… Фюрер… аудиенция… — Похоже, что критическое мышление оберфюрера дало сбой. Как бы я к нему не относился, он был не только настоящим немцем до мозга костей, но еще и настоящим офицером, для которого пресловутый немецкий орднунг и военная субординация — это краеугольные камни на которых стоял весь его окружающий мир. И выдерни из этого фундамента хоть один камешек, весь мир полетит в тартарары. Да, работать с ним еще, чтобы сделать не бездушную машину, а настоящего человека, не переработать! Но это задача на будущее, а пока достаточно мучить пацана, а то его еще апоплексический удар хватит.

— Ладно, Робка, едем — пошутил я мальца! — довольно хихикнув в кулак, произнес я, доставив себе невероятное удовольствие наблюдая вытянувшуюся физиономию Хартмана.

Глава 26

До столицы Вековечного Рейха мы добрались в сопровождении танкистов и Некромагов, словно под конвоем. А вот уже по прибытии мы с командиром уперлись и настояли, что дальнейшую дорогу в Вевельсбург хотим провести в спокойствии и тишине, а не глотая пыль, слушая лязг траков тяжелой техники, разбавленной ревом мощных двигателей и не дыша вонючим дизельным выхлопом. Да и чего такого может с нами произойти в глубоком-то тылу? Ну, разве что обнаружится еще какая-нибудь допотопная тварь, не вымершая тысячелетия назад.

Посопротивлявшись для проформы, Хартман связался со своим начальством и, пусть и с большим трудом, но таки выбил нам разрешение отправиться в Орденский Замок СС без какого-либо сопровождения. Однако, после этого долгого, но плодотворного разговора со своими фашистскими боссами, он выглядел не лучше выжатого лимона. Тем не менее нашей слаженной команде, состоявшей на данный момент из меня, товарища оснаба, Хартмана и его водителя-ординарца, предоставили комфортный автомобиль, взамен уничтоженного Драмагаром, на котором мы и должны были отправиться на запланированную аудиенцию к Адольфу Алоизычу.

После «торжественного вручения» транспортного средства мы отправились прямиком в баню. Где я, наконец-то, начисто вымылся, как, впрочем, и все остальные «участники регаты», насквозь пропитавшиеся трупными миазмами. Там же, в бане, ко мне притащили цирюльника, который из моего неровного «обрубка» сумел соорудить небольшую стильную бородку. А еще туда же прибыл классный портной, и за то время, пока мы отмачивали в горячей воде свои расслабленные телеса, он умудрился подогнать под наши с командиром размеры пару цивильных костюмов. Для Робки эта процедура была неактуальна, поскольку у него в запасе имелся совершенно новый парадно-выгребной черный эсэсовский китель.

И вот, благоухая дорогим одеколоном после стрижки, я расслабленно сидел в удобном кресле напротив растопленного камина и потягивал отличное немецкое пиво, за которое мне пришлось выдержать нехилую схватку с оберфюрером. Уж слишком переживал Роберт, в каком виде мы появимся на завтрашнем приеме у Гитлера.

Ну, а мне вообще было до лампочки, какой от меня будет идти перегар во время встречи. Да и вообще, какой может быть перегар от пива? Да моя ускоренная регенерация не оставит от выпитого пива никаких последствий уже через пару часов! Так что я без всякого зазрения совести продолжал наливаться пенным, закусывая его изумительно копченой рулькой.

За проведенные в бане несколько часов мы с командиром не преставали пытаться восстановить мой неожиданно засбоивший Источник. Для начала он пулял в меня слабыми Ментальными Заклинаниями, но никакого результата это ожидаемо не принесло. Да и проводить подобные опыты приходилось в отсутствии оберфюрера, который имея Дар Менталиста, мог что-нибудь заметить.

Заклинания средней степени тяжести я уже переносил с трудом, временами начисто вырубаясь то в небольшом теплом бассейне, то в парилке. Хотя, какая у них там парилка? Еле теплится! А мне так хотелось попариться в настоящей парной, чтобы от каждого движения вымоченного в кипятке веника таким жаром обдавало, чтобы ух-х! А у них — сплошной афугусс[39], как его не называй. Мы с командиром только все камни залили, а настоящего пара так и не почувствовали. Однако Робке и этого хватило с лихвой — он выскочил из парной еще в самом начале нашего «веселья». А приставленного к