— Иначе что?

Понятия не имею, чем грозило возвращение, но предполагаю или бедой, или разорением, что вполне приравнивалось к большому горю.

— Иначе все плохо! — уверила я.

— Лаэрли! — оборвал он мой лепет.

— Ну?

— Я не верю в дурные приметы.

— Зато я верю, — насупилась, как ребенок. Невесты вообще нервные!

— Хорошо, я попрошу охрану постучать по косяку. Идет? — миролюбиво предложил он и заставил кортеж из трех карет вернуться обратно.

Мы остановились напротив храма, в густой темноте похожего на белесую тень. За окном вспыхнул голубоватый магический свет. Над плечом охранника, заглянувшего в наш экипаж, мерцал шар размером не больше клубка ниток, но по силе и яркости совершенно не походил на тот, что пытался зажечь блюститель порядка в анадарийском квартале темных.

— Заберите свадебный букет, — приказал Соверен.

— Слушаюсь, — резко кивнул страж.

— Когда будешь входить в храм, постучи по косяку, — распорядился Гард, и я почувствовала, как начинает гореть лицо.

— Сделаем, — пообещал он.

— И, Джэр!

— Да, господин Гард? — помедлил охранник.

— Поплюй через плечо. — Муж повернулся ко мне:

— Через какое?

— Чего? — умирая от стыда, пролепетала я.

— Через какое плечо плевать? Через левое или правое?

— Левое.

— Сколько раз? — с непроницаемым видом выпытывал он подробности.

— Да откуда я знаю? — огрызнулась я и немедленно добавила:

— Три.

Интересно, если от неловкости завернуться в плед с головой, то все решат, будто нимфа забралась в домик и перестанут приставать? Между прочим, сконфуженных нимф в домиках из пледов даже дикие виверны не трогают!

— Поплюй три раза через левое плечо, — с непроницаемым видом приказал Гард.

— В зеркало надо посмотреть? — совершенно серьезно поинтересовался Джэр и исчерпывающе объяснил:

— Моя мать родилась на Анадари.

— Ну, если исхитришься, то сильно обяжешь мою жену, — насмешливо отозвался Соверен. Я не хотела быть чем-то обязанной охраннику, а еще больше не желала выглядеть полной дурой, но… если и вправду можно найти зеркало, то зачем подвергать себя риску и кликать беду?

Не знаю, что подумал святой брат, когда в храме появился плюющий через плечо, стучащий по косяку боевой маг, который еще и зеркало попытался потребовать. Разве что — наивный — решил, будто молодые надумались развестись еще до первой брачной ночи. Но Джэр вернулся с букетом, а когда передавал цветы, то извиняющимся тоном посетовал:

— Зеркала не было, пришлось посмотреть в серебряный поднос.

— Спасибо, — прошелестела я, вцепившись в букет так, словно он являлся спасательным кругом на открытой воде.

— Поехали в башню Сатори, — бросил Соверен, но снова остановил беднягу Джэра:

— Спроси у Норта что-нибудь перекусить. Он вечно с собой таскает еду.

— Так же он же одну траву жует! — наконец в непроницаемом голосе стража проявился тщательно замаскированный смех.

— Как и моя жена, — намекнул Гард, для кого предназначалось угощение.

— Не надо отбирать у человека еду! — Я испуганно потрепала его по коленке. — Это нечестно! Поедим там, куда мы приедем… Кстати, а куда мы едем?

— Туда, где потеплее, чем на Сатори, и поспокойнее, чем на Тегу, — напустил туману Соверен и отдал короткий приказ ехать.

Световые шары погасли, остались лишь светильники на крышах карет, салон поглотил кромешный мрак. Мы тронулись в путь. Экипаж качался на местных ухабах, скрипели рессоры. Воздух в салоне постепенно наполнялся ненавязчивым свежим запахом цветов. Что говорить, Рута умела составлять букеты и колдовать над ароматами, заставляя их раскрываться по чуть-чуть, а не сносить с ног волной сладкого смрада, как целая подвода роз с острова Эльбы в тесной гостиной.

— Может, пересядешь ко мне? — в тишине спросил Соверен.

— Зачем? — немедленно встрепенулась я.

Конечно, глупо, но почему-то в голову лезла пикантная сцена из любовного романа, где герои, остановившись ночью в густом лесу, кинулись в карете заниматься всякими непристойностями. Не желаю терять невинность в экипаже, трясущемся по разбитым дорогам промышленного острова!

— Господи, женщина, какая же ты сложная! — проворчал Соверен и потянул меня за руку, заставляя пересесть. — Зачем идти ко мне? Потому что вдвоем теплее.

— Ты хочешь, чтобы я тебя погрела?

— Я хочу обнять свою жену.

— Ну да, — отозвалась я, прижимаясь к теплому боку и укладывая голову на крепкое плечо. — Ты щедро оплатил это право.

Соверен молчал. В воздухе витало странное напряжение. Спустя целую минуту (поразительное терпение), он произнес с заметным холодком в голосе:

— Умеешь ты испортить момент!

— У тебя научилась, — вяло огрызнулась я.

Магические перемещения были недоступны простым смертным, и мне никогда не приходилось путешествовать с помощью порталов. Ворота напоминали арочный проем, наполненный мерцающим белым светом. И двери эти были прорублены не по центру стены, а чуточку сбоку, словно в архитектора-мага, придумавшего планировку, вселился демон вдохновения. И именно творчески увлеченный бес воодушевил мастера на издевательскую асимметрию, способную довести до хронического нервного тика любого педанта-идеалиста.

Проходить было страшно. Вдруг окажусь на другой стороне мира по частям? Не уверена, что без пары пальцев или одного уха смогу насладиться теплом и спокойствием, обещанными Совереном.

Когда мы шагнули в светящуюся живую стену, я зажмурилась и покрепче сжала руку мужа. Сначала показалось, что меня со всего маха швырнули в сугроб, от пронизывающего холода перехватило дыхание, но через секунду, а дольше перемещение не длилось, мы вышли в большом светлом зале, где нас ожидало множество людей. И здесь портал был прорублен точно по центру стены. Видимо, архитектор сам оказался педантом или обладал неплохим глазомером.

— Добро пожаловать, господин Гард, — низко поклонился высокий слуга.

— Доброй ночи, — кивнул он.

— Где мы? — тихонечко спросила я, когда мы направились к выходу из зала.

— В башне Кэссл, — объяснил он.

— Кэссл — это остров-курорт? — вспомнилось мне.

Вокруг архипелага были щедро рассыпаны острова-бусинки, совсем крошечные и покрупнее. Одни до сих пор оставались необжитыми, на других селились закрытые общины. Те, что находились поближе к Городу, представляли собой провинции и подчинялись одной из семьей-основателей. Печально известный остров-тюрьма находился всего в трех сутках водой от порта Рут. А некоторые спутники превращали в родовые поместья или закрытые курорты, как Кэссл.