— Ясно! Все просто.

— Нет, не все так просто! Когда пойдешь в банк, надень парик, приклей усы! И одень очки с диоптрией, которые сам купи в аптеке! Чтобы они нормально сидели.

— Так счет будет безымянный! Зачем такие сложности?

— Лучше перестраховаться! Ты слишком ценный кадр.

— Ценный по деньгам? — усмехнулся Стивен.

— Ценный по информации. Вернее, это — бесценные данные, — ответил «Джордж».

— Спасибо за комплимент!

— И еще один момент, Стивен. На карту деньги не клади, используй только наличные! В Швейцарии снимай деньги понемногу, опять же в парике и очках! Приезжай туда, ссылаясь на необходимость продолжения лечения дочери!

Напоминание об использовании Кэролайн в качестве предлога для поездки в Швейцарию несколько покоробило МакНелли. Но он взял себя в руки. Он знал, на что шел. Главное — он спас свою девочку!..

* * *

Веригин принял решение возвращаться из Швейцарии в ФРГ не напрямую, а через Францию. Так надежнее. Ведь повторение одного и того же маршрута — пусть и в обратном направлении — увеличивает риск нарваться на слежку.

К тому же Франция, что греха таить, всегда привлекала Юрия. Прежде всего своей культурой, великими писателями. Достаточно вспомнить Гюго, Флобера, Бальзака, Мопассана. А французская мода — законодательница во всем мире? Жизнелюбие французов, что проявляется в их высокой кухне, да и в любвеобильности, — лишний штрих в позитивном образе этой великой нации.

В плане культуры и плотских утех с французами могут сравниться, разве что, китайцы. Из мыслителей — прежде всего Конфуций. Из жизненных пристрастий китайцев — разнообразная кухня из покон веков, различные сцены любовных свиданий, отраженные в рисунках, дошедших до наших дней.

Французы — западная цивилизация, китайцы — восточная.

Веригин находился на этом отрезке времени на Западе.

Из Базеля до Парижа поезд шел пять часов. Прибыв днем на Лионский вокзал, Юрий на такси поехал на Елисейские поля. Побывать в Париже и не посетить Елисейские поля?! Это исключено! Елисейские поля, как всегда, переполнены прохожими. Помимо парижан много французов-приезжих и иностранных туристов. Французы идут поодиночке и парами. Арабы среднего достатка шествуют большими семьями — от стариков до их детей и внуков.

Машин на проезжей части — немало. Но никаких пробок. Размеренное движение автотранспорта в рамках размеренного образа жизни французов, для которых помимо работы важны трапеза и развлечения.

Весенняя пора еще не жаловала особо теплой погодой, но кафе и рестораны уже разместили свои столики под тентами на широком тротуаре. Пища самая разнообразная: салаты, пицца, мясо, рыба. И, конечно, кофе. Куда может деться кофе, если это — Франция?! Французы не могут без кофе.

Веригин приметил ресторан «Эльзас» на левой стороне Елисейских полей, если стоять лицом к Триумфальной арке. Здесь в меню господствовало сочетание различных направлений европейской кухни. Французские салат «нисуваз» (по рецепту из Ниццы с анчоусами, яйцом вкрутую и зеленью), фуагра (из гусиной печени); средиземноморские блюда (распространенные на побережье Средиземного моря Франции и Италии креветки, устрицы и другие морепродукты); сосиски с тушеной капустой как непременный атрибут немецкой кухни. Не зря же ресторан носит название «Эльзас»! Регион Эльзас ранее принадлежал Германии, а после второй мировой войны отошел Франции.

Однако Веригин не зашел в «Эльзас» — слишком многолюдно и суетно. Он прошел дальше к концу Елисейских полей, если исходной точкой считать Триумфальную арку. Свернул направо и попал на авеню Монтень. Этот проспект отличается респектабельностью и изысканностью домов и бутиков, размещенных на первых этажах зданий. И самое главное — здесь малолюдно. Это основной фактор для Веригина. Он несколько раз проверился, заходя в дорогие магазины: «Феррагамо», «Версаче», «Эскада», «Лора Пьяно» и другие. Хвоста не видно.

В середине авеню Монтень находилось единственное на этом проспекте крупное кафе — «Авеню». Публика здесь иная, чем в заведениях общественного питания на Елисейских полях. В этом кафе на углу проспекта и небольшой улицы посетители премиум класса — менеджеры крупных компаний, преуспевающие представители творческих профессий: дизайнеры, архитекторы, немногочисленные богатые иностранцы.

Веригин зашел в это кафе и сел за столик у окна, выходящего в переулок. Юрий заказал листья салата, в которые завернуто крабовое мясо, а также круассан и минеральную воду. Официантка принесла «Виттель».

После легкого ланча, обеда — можно назвать как угодно — Веригин выскользнул на улицу и быстро пошел в противоположную от авеню Монтень сторону. На пересечении с другой улицей на углу Юрий оглянулся назад и бегло окинул взором открывшееся позади пространство. Редкие прохожие шли в сторону авеню Монтень. Малолитражки изредка нарушали полусонный ритм этой тихой улицы, всего в полукилометре от оживленнейших Елисейских полей. Все было чисто. Ничего подозрительного.

Сделав полукруг, Веригин вернулся на авеню Монтень. Вышел на Монтень из переулка между отелем Plaza Athene и музыкальным театром. В этот дорогой отель не входили пешеходы. Гости отеля прибывали на шикарных лимузинах или же, в крайнем случае, на такси. Арабские шейхи подкатывали, естественно, на «роллс-ройсах» и «мерседесах».

Впереди уже видна Эйфелева башня. Веригин пересек авеню Георга V и устремился к Сене. Перейдя по мосту на противоположную сторону реки, пошел направо к башне.

На пристани около Эйфелевой башни быстро взошел по трапу на прогулочный теплоход. Через минуту судно отправилось в круиз. За Веригиным никто не поднялся на борт.

Примечательные места следовали одно за другим по маршруту речной экскурсии. Длинное здание бывшего вокзала, превращенное в музей Орсе, где экспонировались произведения импрессионизма. Величественное сооружение Дома инвалидов. Но Веригина больше всего прельщали жилые дома на берегу Сены. Старинные здания в пять-семь этажей с огромными окнами, немигающе смотрящими на реку. Окна — без занавесок, кое-где уже горели внутри люстры. Жильцов квартир, судя по всему, большой площади — не видно. Кто проживает в этих апартаментах? Чем занимаются эти парижане или иностранные граждане? На такие вопросы Веригин, конечно же, не мог ответить. Обитатели этих квартир представлялись ему какими-то инопланетянами, существами из других миров. Он понимал, что никогда не сможет проживать в подобном доме, ему никогда не суждено разделить судьбу этих людей, данных существ. Да и подобные дома нравились Юрию, как могут нравиться картины в музеях. Но он не мог и не хотел представить себя жильцом такого старинного здания. Ему больше по душе его дом на Беговой улице в Москве.

В Западную Германию Веригин вернулся по железной дороге. Из Парижа поехал не прямым поездом, а с несколькими пересадками. Так было проще обнаружить наружку, если она все же увязалась за ним. Но этого вроде бы не произошло. На сто процентов никогда нельзя быть уверенным ни в чем. Однако он все же чувствовал, что хвоста не привел.