Надежда выбралась в коридор. Темнота уже не казалась ей такой непроницаемой – то ли глаза понемногу привыкли, то ли откуда-то в подвал все же проникал едва заметный свет. Взглянув вслед преступным компаньонам, Надежда поняла, что в той стороне, куда они убежали, действительно что-то слабо светится. Она крадучись двинулась в направлении этого свечения.

Прижимаясь к стене и стараясь не производить никакого шума, она прошла изрядную часть коридора и наконец увидела впереди смутно вырисовывающиеся силуэты Розы и Вадима. Сообщники крались вперед, приближаясь к повороту коридора, из-за которого и выбивалось слабое свечение. Надежда замерла, наблюдая за происходящим.

Вадим, видимо, вспомнив о том, что он мужчина, первым скользнул за поворот. Оттуда донесся какой-то глухой удар, и снова все стихло.

– Ну, что там? – негромко окликнула Роза своего сообщника. Из-за угла послышалось какое-то невнятное бормотание. Роза подняла пистолет и шагнула вслед за альбиносом. Снова раздался глухой удар, и наступила тишина.

Надежда знала, что любопытство – это ее главный порок. В глубине души она считала его своим единственным пороком (хотя у ее мужа Сан Саныча было на этот счет другое мнение), но справиться с ним она не могла. Ей ужасно интересно было узнать, что происходит за углом и почему больше не слышны голоса Розы и Вадима. Она крадучись подобралась к повороту коридора, пригнулась и сделала следующий шаг…

Не успели ее глаза привыкнуть к свету, как над головой Надежды взметнулась толстая дубинка.

– Стой! – успела вскрикнуть она в последний момент. – Это же я!

– Ой, правда, это же Надька! – раздался до боли знакомый голос, и Алка Тимофеева опустила свое грозное оружие.

– А я-то думаю – кого еще черт несет! Вроде этим гадам я уже организовала торжественную встречу, – проговорила она, окинув гордым взглядом тела Розы и Вадима, лежащие на полу у ее ног.

– Чем это ты их? – спросила Надежда, с живейшим интересом оглядев тяжелую дубинку странной формы, которую все еще сжимала в руке Алка.

– Экспонатом здешнего музея, – ответила ее подруга и прочла приклеенную к дубинке этикетку: – «Большая берцовая кость реликтового гоминида».

– Кого? – удивленно переспросила Надежда.

– Снежного человека, – ответила Алка, вспомнив свои не слишком богатые знания по биологии.

Она стояла, опершись на большую берцовую кость, в неровном колеблющемся свете масляной коптилки, и сама очень напоминала первобытного человека или даже того самого реликтового гоминида. На стене подвала покачивалась ее огромная тень, как тени ее далеких предков на стенах пещер.

– Алка, а откуда у тебя этот светильник? – поинтересовалась Надежда.

– Экспонат, – гордо отозвалась ее подруга. – Эскимосская коптилка, заправленная моржовым жиром. А огонь я, между прочим, добыла трением, по методу первобытных людей!

– Где это тебя такому методу научили – на курсах повышения квалификации?

– Нет, – смущенно призналась Алка, – это меня научил Охломонов из седьмого «А». Он этим методом поджег кабинет химии, чтобы сорвать четвертную контрольную работу.

Роза пошевелилась и застонала.

– Надо с ней что-то делать, – озабоченно проговорила Надежда. – А то она очухается, и у нас снова будут проблемы. Палит из своего пистолета как оглашенная! А Лена-то еще говорила – полная посредственность, вся на виду! А Розочка вон что задумала – Илью убить. Что жадность с людьми делает…

– Живучая, зараза. – Алка нагнулась, подобрала пистолет и добавила: – Ну, во всяком случае, связать ее не помешает. И ее дружка, само собой, тоже.

Связывая конечности специалистки по членистоногим поясом от собственных брюк, Алка задумчиво проговорила:

– И правда, до чего, стерва, худая! Ведь одни кости… Интересно, это у нее от злости или какую-то диету соблюдает?

– Знаю я, какую она соблюдает диету! – ответила Надежда. – У коренных жителей Новой Гвинеи была раньше такая диета: питались в основном своими родственниками. Считали, что при этом к ним перейдут лучшие качества покойников. Вот и эта членистоногая чуть не съела собственного дядю…

– Упаси господи так оголодать! – подхватила Алка. – А ты еще меня все время уговариваешь на диету сесть!

– Да я на тебя давно рукой махнула!

– Мы тут ерундой занимаемся, – спохватилась внезапно Алка, – диеты обсуждаем, а Люська там в полной темноте скованный сидит и мучается неизвестностью!

– И не только неизвестностью! – подхватила Надежда. – А еще голодом, жаждой и гиподинамией! Сколько они его тут взаперти держат?

Подруги подхватили эскимосский светильник и бросились в обратный путь к своему пленному однокласснику.

Нашли они его без труда. Люська сидел на койке в прежней позе, и на лице у него была полная безнадежность. Услышав приближающиеся шаги и заметив на стенах багровые отсветы, он поднял голову.

– Люська, привет! – закричала Надежда, бросившись к нему на шею. – Это же мы с Тимофеевой!

– Ой, девчонки! – Илья удивленно уставился на подруг. – Неужели это вы?

– Нет, это не мы, – ворчливо ответила Надежда, – это твои глюки.

– Я тоже так думаю, – грустно согласился Люська. – Спятил я, значит, тут в подземелье…

– Не валяй дурака! – прикрикнула Алка. – Ты что, не узнаешь школьных друзей?

– Ну, если с берцовой костью наперевес и с эскимосским светильником – значит, это точно Алка с Надькой, больше некому! – воскликнул Люська. – Значит, я не брежу! Как вы меня нашли?

– Не спрашивай. – Алка махнула рукой. – Это слишком длинная история, а нам нужно отсюда поскорее уходить, пока кое-кто не пришел в себя…

Они довольно быстро сумели открыть наручники при помощи обыкновенной заколки-невидимки, Илья встал на ноги и сделал несколько неуверенных шагов. Подруги подхватили его с двух сторон и медленно двинулись по темному коридору.

Однако не успели они пройти и сотни шагов, как неподалеку послышались шаги нескольких человек, и впереди по стенам подземного коридора замелькали пятна света от сильных электрических фонарей. Алка хотела окликнуть незнакомцев, но Надежда прижала палец к губам. Какое-то смутное чувство подсказало ей, что нужно затаиться.

Они юркнули в один из боковых коридоров и прижались к стене. Это было очень своевременно, потому что почти сразу же в том коридоре, по которому они только что шли, появилась группа из пяти или шести мужчин. Свет фонарей плясал по стенам, и толком разглядеть пришельцев не удавалось, но вот один из лучей выхватил из темноты ноги в тяжелых шнурованных ботинках.

– Алка, опять эти ботинки! – зашептала Надежда. – Он что, нас преследует?

На этот раз Алла не стала опускаться на четвереньки, она и без того узнала ноги давнего знакомца.