Понятно, что если делать вид, что ничего не произошло, то он поведет себя точно так же. И все будет как прежде.

Но только как прежде уже не будет никогда. Потому что без разницы, какой вид делать, – главное, я знаю, что все это совсем не так. И все теперь буду фильтровать через это. И когда, к примеру, Бен отбудет в Лондон, а я останусь и меня начнут двигать, я буду все время думать, что это только благодаря его личному отношению ко мне. И буду чувствовать себя… паршиво буду чувствовать. Как сейчас. Может, даже еще хуже.

А какие у меня варианты?

3 марта, среда. У меня есть вариант!

Сегодня проснулась в три часа ночи, и он у меня в голове!!!

4 марта, четверг. Я подала заявление об увольнении. Все в шоке. В первую очередь Бен.

– А как же я? – жалобно спросил он, когда я сунула ему заявление.

Обратили внимание-не «Почему?» или «Куда ты?», а «Как же я?».

– Вы же скоро в Лондон, – сказала я.

– В общем, да, – самодовольно пробухтел он.

– Когда, кстати? Уже знаете?

– Скорее всего, в мае. Или июне.

– Вот видите. Пара месяцев без меня-это же не страшно.

– Но ты же еще поработаешь? – спросил он. – Две недели?

Вообще-то я надеялась, что договорюсь без этих злополучных двух недель. И если бы это был не Бен, то договорилась бы. Но уж как вышло.

– Да, конечно.

– А куда ты? – вдруг спохватился Бенито. – Кто тебя переманил?

Соврала ему что-то. Иначе бы не понял. Ну, то есть то, что я убегаю в никуда. Да-да, так и есть. Именно это и пришло мне в голову в три часа ночи вчера. Просто уйти. Не искать никакой работы. Отдохнуть пару-тройку месяцев. Собраться с мыслями. Тем более что денег у меня до фига. Лондон, конечно, придется отложить в целях экономии средств. Ну и ладно. Какие наши годы!

5 марта, пятница. Был вечер с друзьями.

– Молодец! – похвалил меня Тим. – Я боялся, не додумаешься до этого.

– Смело, – сказала Юлька. – И свежо.

– Втихушку сматываешься, – заметила Кэт. – Пока твой генеральный в отъезде.

Кэт, как всегда, зрит в корень. И озвучивает. И мне стыдно. Он все равно узнает, когда вернется, а будет это во вторник. И я еще буду торчать там, отрабатывая свои две недели. Так что… Что? Не знаю. Но пожалуй, Кэт права-надо бы собраться с духом и поговорить с ним. Негоже просто уволиться, не попрощавшись.

8 марта, понедельник.

– А у меня подарок для тебя! – объявила сегодня Юлька. – Я нашла тебе работу. Возьмут тебя с руками и ногами. Прямо хоть завтра, но могут подождать две недели.

Надо бы радоваться.

Почему-то не получилось. Почему???

9 марта, вторник. Генеральный в офисе. Пока тишина.

10 марта, среда. Все так же тихо. Я имею в виду генерального.

Народ, правда, уже узнал о моем увольнении и потянулся с выражением соболезнований, в смысле сожалений. Приятно, черт побери. Кстати, впервые за всю мою трудовую жизнь. Жаль, жаль, жаль уходить, но… Все!!! Не думать об этом.

А думать о том, принимать Юлькино предложение или нет. Рефлексы говорят: принимать. А инстинкты? Похоже, сопротивляются. Вот и пойми этот организм.

Родителям пока ничего не говорю, потому что тогда ко всем моим переживаниям добавятся еще и их вскрики.

11 марта, четверг. Вот оно и случилось.

Сидела сегодня в офисе, разбирала бумажки, сортировала их для Милы. Зашуршали жалюзи на двери-кто-то вошел в мой закуток. Подняла глаза-генеральный.

– Добрый день, – сказал он.

– Здравствуйте, – пробормотала я.

– Позволите? – спросил он, указывая на стул. – Подчищаете хвосты?

– Да.

– Куда уходите, если не секрет?

Ну…

Я уже до этого решила, что врать ему не буду. Он со мной в открытую, и я с ним так же.

– Отдохну, – сказала я. – Потом решу.

– Я вас спугнул, – сказал он. – Жаль. Могли бы поработать вместе.

Я молчала.

– Глупость сделал, – проговорил он. – Ну да ладно. Вы на меня хоть не в обиде?

Черт, подумала я, вот не повезло мужику. Жил себе, не тужил, а тут я на его жизненном пути. И прихватило. Ничего, сейчас вот уволюсь, исчезну из его поля зрения, и его отпустит, не сразу, конечно, но рано или поздно жизнь его войдет в прежнее русло, и все будет хорошо.

– О чем вы? – пробормотала я. – Все нормально.

– Что ваш шеф? – поинтересовался он. – Рыдает?

Мне вдруг стало смешно.

– Да нет, – хмыкнула я, – утешился мыслями о скором отбытии в Лондон.

– Да, это облегчение для всех, – заметил генеральный.

Встал. Я тоже встала.

– Ну что ж, – сказал он. – Удачи вам.

И быстро вышел, не дав мне ничего сказать в ответ. Попрощался? Уже? Но я же тут еще целую неделю.

12 марта, пятница. А он, оказывается, уехал.

– Взял неделю отпуска, – сказала Мила. – Какие-то семейные проблемы.

– Не мог выдержать твоего вида еще целую неделю, – сказала Кэт. – Прижало мужика будь здоров. Не позавидуешь. Ты, Ларина, оказалась роковой женщиной, кто б мог подумать.

– Отстань, – вяло отбрыкивалась я.

– Он ведь тебе нравился, да? – спросила Кэт. – Ну, в смысле больше, чем просто продвинутый и мудрый руководитель.

– Нравился. И что?

– Значит, тебе тоже не позавидуешь. – Она вдруг обняла меня. – Держись, Ирэн. Все наладится. К Юлькиным-то знакомым идешь работать?

– Нет. Не хочу.

– О-о-о, депрессняк?

– Нет, просто хочу наконец определиться, чего я хочу.

Кэт озадаченно смотрела на меня:

– Это как?

Не знаю. Но почему-то все эти смутные дни вспоминаю свой последний разговор с Селезневой. «Хочу что-то свое». И сердце екает. Я тоже хочу. Не знаю, чего именно. Но знаю точно, чего не хочу сильно. Таких, как Бен, сидящих на моем загривке и погоняющих меня.

Заглянула в начало своего дневника, и стало смешно. Началось все с Селезневой, и опять к ней все пришло. А мы считали ее заурядной…

18 марта, четверг. Сегодня мой последний день на работе. Чай, торт, подарки. Бен даже сказал краткую речь, чего от него никто не ждал. Прикольно. И грустно.

И еще принесли цветы. Большой разноцветный букет.