— Какая, к черту, зацепка, — охладил мой пыл Виктор, —говорю, там половина домов пустует. Никаких концов не найдешь.

— Ну, попытаться стоит, тем более что других зацепокравно нет.

— Других нет и эта не зацепка. Ничего их с этим домомне связывает, можешь мне поверить.

— Не могу, — покачала я головой.

— Что не можешь? — растерялся он.

— Поверить.

— В каком это смысле?

— В буквальном. Есть у меня подозрение, что ты меняводишь за нос.

— Я? — удивился Виктор.

— Очень похоже, не ты один. Вот скажи, зачем имтащиться в морг и отрубать у трупа руку, здорово рискуя при этом, когда онизапросто могли оттяпать палец у тебя?

— Так ведь я сбежал.

— Извини, не сходится. В морг они наведались раньше,чем ты успел сбежать.

— Возможно, тебя это разочарует, но я очень рад, чтоони не оттяпали мне палец.

— Я, конечно, тоже рада, да вот не пойму, откуда такоечеловеколюбие?

— И какие мысли на этот счет?

— Ты знаешь гораздо больше, чем мне рассказываешь.

— Я вообще ничего не знаю и до твоего прихода былуверен: это парни Мелеха, он зол на тебя, а заодно и на меня, раз я решил тебепомочь. А с этим придурком лучше не связываться, сама знаешь.

— Но теперь, когда он умер, бояться нечего.

— Но ты сама говоришь, типы, что его убили… вот черт,что же делать?

— Идти в милицию.

— Сейчас пойдем? — поинтересовался Виктор.

— Можно до утра подождать.

— Я бы вообще не стал торопиться. Если рассказывать, товсе, и что тогда получится? Глупая история с заложником и отрубленным пальцем,которого никто в глаза не видел, соучастие в убийстве Мелеха… извини, что я обэтом напоминаю. Из больницы ты сбежала, тоже подозрительно. Да тебя менты вгроб вгонят и меня вместе с тобой. Они слышат только то, что им выгодно. Вот ивыйдет: находясь в преступном сговоре с убийцами… — начал он и махнул вотчаянии рукой.

— А если там секретная операция ФСБ? — сверля еговзглядом, спросила я.

— Тогда еще хуже. Никому соваться в свои дела они непозволят.

— Что же делать? — изрядно подрастерявуверенность, спросила я.

— А что ты хотела? Квартиру продать и уехать? Так ипоступим. Отсидимся, все стихнет, продашь квартиру и уедешь.

— Тебе легко говорить, а как я объясню, почему сбежалаиз больницы?

— А почему ты сбежала?

— До смерти испугалась блондина и этого… Тумарина.

— Кто такой Тумарин?

— Начальник службы охраны у Мелеха.

— Вот так и скажешь. Пойми ты, не к чему нам в эту кашулезть. Себе дороже.

В целом, я была с ним согласна, и все же сомнения до концане оставили меня.

— Я бы все-таки позвонила Юре.

— Какому Юре? А… Ну, позвони. И что ты ему скажешь?

— Скажу, что ты жив. Он ведь тебя ищет.

— Спасибо ему большое.

— Ты, кстати, тетке позвони, успокой.

— Позвоню.

— А еще пусть Юра займется домом возле кладбища.

— Согласен. Пусть займется. А нам лучше здесьотсидеться, хотя бы пару деньков.

— Нам? — не поняла я.

— Конечно. Или у тебя есть убежище получше?

— А твоя девушка?

— Моя девушка — нормальный человек, и когда я ей всеобъясню… Кстати, она собралась замуж.

— За тебя?

— Нет, нашла какого-то типа с большими бабками. Светкавсегда мечтала выйти замуж за мешок с деньгами. И что ты думаешь — повезло.

— Мне трудно понять ваши отношения.

— Чего ж тут понимать. Мы были любовниками, сталидрузьями. Не знаю, что тебе наговорила тетушка… Впрочем, представляю, так вот —Светка хороший и надежный человек.

— Хорошо, если так, — пожала я плечами.

— Вот что, Юре позвоним утром, а сейчас давайукладываться. У меня глаза слипаются.

— Я бы сейчас позвонила.

— Звони, но не худо бы проявить человеколюбие и датьему возможность выспаться. Вряд ли он тебе спасибо скажет за то, что тыразбудила его в такое время. К тому же среди ночи он все равно не побежит накладбище.

В этом я не сомневалась и, поразмыслив маленько, согласнокивнула. Квартира, в которой мы Находились, была однокомнатной, так что нампредстояло ее как-то делить. Решив, что это неудобно, я Лазала:

— Вызови такси, я поеду к подруге.

— Да брось ты, — отмахнулся Виктор, — ложисьна кровати, а я устроюсь в кухне.

— Я вполне могу… — начала я, но Виктор не стал меняслушать.

— В такое время лучше держаться вместе, — заметилон сурово, подошел к кровати, скатал матрас с постельным бельем и ушел в кухню.Через минуту вернулся, достал из шкафа чистое белье и принялся застилать мнепостель. — Полотенце в ванной, — кивнул он мне, и я пошла в ванную.

Когда я вернулась оттуда, Виктор уже перебрался в кухню,крикнул мне:

— Спокойной ночи. — И выключил свет. Я легла и,как ни странно, уснула почти мгновенно. Однако с первыми лучами солнцапроснулась, и меня вновь одолели сомнения. В основном они касались рассказаВиктора. Я мысленно повторила его и не смогла обнаружить причину своегобеспокойства, все вроде бы складно, но что-то меня тревожит.