Хромой, набив рот анчоусами, высказал предположение, что Начо вспоминает нас всякий раз, когда чешет спину.

Я спросил, знает ли он что-нибудь о нем.

– Почти ничего, только то, что он работал в консалтинговой фирме, женился и развелся. Обычное дело.

23.

Сегодня утром на уроке я повторил вчерашние рассуждения Хромого о насилии. Изложил их, само собой разумеется, в форме вопросов или приписал придуманным мною по ходу дела мыслителям и интеллектуалам. Не хочу, чтобы ученики потом сообщали дома, что их учитель считает так-то и так-то.

Странный учитель. Несколько лет тому назад, идя по коридору, я услышал, что за моей спиной именно так назвал меня шепотом нежный юный голос.

Тезис о естественных корнях насилия возражений ни у кого не вызвал.

– Как сказал Браун, – это имя совершенно случайно пришло мне на ум, – насилие не является исключительным свойством рода человеческого.

Соглашаясь с этим утверждением, ученики тотчас привели в пример акул, леопардов и множество других хищников. Девочки вспомнили пауков и богомолов, чьи самки сильнее самцов. Так же все дружно сошлись во мнении, что хищник, каким бы кровожадным он ни был, не совершает преступлений, а вот люди, живущие под властью законов, совершают.

В любом классе дело никогда не обходится без идиота (в 99,9 % случаев это бывает парень), который своим дурацким остроумием непременно нарушит нормальный ход дискуссии. Но сегодня тема так заинтересовала ребят, что они сами одернули доморощенного юмориста и велели ему заткнуться, употребив при этом не самые вежливые выражения, хотя, поступи так я, это повлекло бы за собой официальную жалобу родителей нашего придурка.

Для чего служит насилие?

Якобы так назывался известный трактат итальянского философа Пантани из воображаемой Монологической школы Флоренции. Названное мною имя знаменитости я, разумеется, позаимствовал у великого велосипедиста девяностых годов, о котором мои ученики вряд ли когда-нибудь слышали. Sic transit gloria mundi[23]. В этой части дискуссии хотели поучаствовать почти все. И я едва успевал давать слово то одному, то другому.

Я написал на доске два противоположных тезиса, чтобы каждый ученик выбрал тот, который больше соответствует его представлению о справедливом мире. Первый обобщал теорию немецкого антрополога Уве Зеелера – это имя я запомнил, потому что в детстве мы с Раулито собирали цветные фотографии футболистов. По мнению Зеелера, род человеческий за долгие века должен был избавиться от сходства с животными. Иначе говоря, человек очеловечивается, простите за тавтологию, потому что учится контролировать свои инстинктивные импульсы благодаря воспитанию, искусству, морали и т. д., а выживание обеспечивается за счет рациональной организации, а не за счет грубой силы, в результате чего (если, конечно, не случаются отступления назад) государства становятся все более цивилизованными.

Этой вполне оптимистической программе противостоит другая, которую защищает некий Чичиков, учитель и вдохновитель Ницше, «которому мы посвятим отдельный урок». Чичиков, русский мыслитель девятнадцатого века, утверждал, что именно слабые изобрели мораль, законы, суды, равные права и так далее, чтобы удерживать в нужных границах сильных, поскольку боялись насилия с их стороны.

Одна ученица, которая всегда заводится с пол-оборота, заявила, что это мачизм, фашизм и вообще вещь, несовместимая с демократией.

Все ученики, включая остряка, проголосовали, подняв руку, за вариант Уве Зеелера.

И теперь меня распирает желание рассказать об этом Хромому, который вчера, уплетая анчоусы, горячо одобрял «тезис Чичикова».

24.

Я получил новую анонимку:

Поднимаясь к себе, я поднес листок к носу, стараясь узнать остатки запаха, который помог бы мне выйти на след автора или авторши. Ничего. Я стал обдумывать возможность заказать установку скрытой камеры в подъезде. Постарался вспомнить тех людей из моего окружения, которые знали английский или владели им настолько, чтобы без ошибок процитировать фразу из песни «Битлз» и понять ее.

Дома я решил, что подобные умствования – пустая трата времени и ради собственного спокойствия надо просто-напросто выкинуть эту историю из головы. А лучше всего будет сделать вид, будто я не обращаю на анонимки никакого внимания.

На самом деле они меня сильно задевали, и я до смерти хотел отыскать того, кто бросал их в мой почтовый ящик. Каждый день я призывал на его голову проклятия и желал ему всяческих бед.

25.

Я прочел в газете репортаж, посвященный квартирам проституток, рассыпанным по бульвару Делисиас и его окрестностям. Поскольку доступа к телу Амалии я не имел, в моем распоряжении не было щели, куда бы я мог бесплатно, то есть пользуясь супружескими правами, изливать свою семенную жидкость. Где-то я слышал, что регулярный выброс спермы снижает риск рака простаты. Не знаю, есть у такого мнения научное обоснование или это просто легенда. Про себя могу сказать, что у меня случаются непроизвольные ночные эякуляции, если я дольше определенного времени не занимаюсь сексом. И я всерьез беспокоюсь, как бы этот вид недержания не был предвестником других, гораздо худших. Кроме того, мне неприятно чувствовать на пижаме клейкую массу, особенно когда она через некоторое время остывает. Для нас, одиноких и покинутых, выходом может считаться мастурбация. Именно об этом предупреждала давняя злая анонимка. Но надо отличать мастурбацию, которой занимаются в одиночестве, даровую и лечебную, от той, которая требует использования другого тела в качестве эротического инструмента. Хотя на самом деле это все равно онанизм, если судить с мужской точки зрения, то есть единственной, которая меня касается и занимает.

Я незадачливый рационалист. Рационалист со своими естественными потребностями – и ничего с этим не поделаешь.

Однако вернусь к тому, о чем начал рассказывать. Газетный репортаж в самом неприглядном свете изображал специально оборудованные для продажной любви апартаменты. Журналист очень подробно говорил об отсутствии должной гигиены на этих сексодромах и о том, как некие мафиозные организации эксплуатируют женщин, главным образом латиноамериканок и румынок, хотя встречаются там и представительницы других национальностей. Текст приятно удивлял обилием информации. Сейчас объясню, что я имею в виду. Там настолько обстоятельно описывалось устройство этого бизнеса, цены, мебель, а также поток клиентов, что автор намеренно или против воли пробудил во мне неодолимое желание посетить тамошние заведения.