— Именно ангелов, — нажимая на поршень, поддакивает ему Батлер, — Вжих! И ты уже на небесах.

Ник вдруг отворачивается и медленно исчезает в тумане призрачного ночного сада.

— Стой, — кричу я что было сил… — Не бросай меня с ними! Так не честно!

* * *

— Тихо-тихо… На вот, попей.

Все еще всхлипывая, я заставила себя отхлебнуть воды из стакана, который мне совал под нос Ник, только что предавший и бросивший меня умирать.

Во сне предавший… с облегчением поняла я. А наяву сидящий рядом в постели, причем голый по пояс.

— Тшш… Ты в порядке… успокойся. Все хорошо… Все кончилось… Тебе больше никто не навредит, — повторял он. Будто сам себя уговаривал.

Я, наконец, напилась, отдышалась и дрожащей рукой отдала ему стакан. Огляделась. Судя по искусственному освещению и зажженному газовому камину у противоположной стены, мы были в Убежище.

Это было здорово. Но… неправильно. Ведь… я должна уже быть трупом.

— Что произошло? — хриплым от сухости в горле голосом спросила я.

— Иди сюда… — вместо ответа Ник притянул меня к себе и заставил лечь ему на грудь.

Прислушиваясь к стуку его сердца, я долго лежала без движения, стараясь вообще ни о чем не думать. А может, это и есть обещанный рай? Если так, то я не против.

Рай, в котором он любит меня, а я его. Ведь он любит меня, теперь я точно это знала. Вспомнив, откуда мне стало про это известно, я чуть приподняла голову.

— Ник, насчет дневника… Я не хотела…

Не дослушав, он внезапно перевернул меня на спину и навис сверху, почти касаясь моего рта губами. А потом задал вопрос, который я сейчас ожидала менее всего.

— Когда у тебя закончились последние месячные?

Я даже рот открыла.

— Что?! Причем тут месячные?

— Отвечай, пожалуйста, — все так же спокойно, глядя мне в глаза, попросил он.

— Ну… допустим… недели полторы назад.

Он чертыхнулся и резко сел, спустив с кровати ноги.

— Скорее всего, уже поздно… — пробормотал, сжимая пальцами переносицу.

— О чем ты говоришь? — с нарастающим волнением спросила я, поднимаясь вслед за ним.

И в это мгновение, осознание, чего я избежала, захлестнуло меня с головой.

— О, боже, Ник… Меня только что… только что…

— Тшш… Все уже позади… — обняв меня за плечи, он попытался успокоить. Но меня все равно затрясло, буквально било крупной дрожью, и я обхватила себя руками, пытаясь унять эту дрожь. Тошнота подкатила к горлу, желудок сжало сильнейшим спазмом.

Меня сейчас вырвет, неотчетливо подумала я и схватилась рукой за горло, пытаясь остановить рвоту… Но никакой рвоты не последовало. Сократившись пару-тройку раз, желудок мой успокоился, не выдав и капли — будто в нем давно уже ничего не было. А как же… фраппучино со снотворным?

И тут до меня дошло.

— Сколько времени… я уже тут? — хрипло прошептала я.

— Больше суток, — спокойно ответил Ник. — Батлер слегка переборщил с твоей дозой.

— Что?!

Больше суток?!

Я попыталась произнести это вслух и не смогла, открывая рот, словно немая рыба.

— А как же?.. — я осмотрела кровать. Вроде все чисто…

Он усмехнулся.

— Поверь, ты точно не хочешь об этом знать.

В любое другое время мне стало бы стыдно от осознания, что мужчина выносил за мной утки. И не просто мужчина — герцог! Но в данный момент мне было не до этого.

Облизнув пересохшие губы, я вновь присосалась к бутылке, жадно глотая. Опустошив ее, слабо спросила.

— Почему я еще жива? И причем тут мои месячные?

Ник встал и устало сел в кресло напротив камина.

— Притом, что я сказал Батлеру, что ты беременна. От меня. А он сделал вид, что поверил…

Я подумала, что ослышалась.

— Что?..

— Именно то. Ребенка герцога и его мать не тронут, что бы ты там не натворила. Хоть на голове ходи с этим своим компроматом.

— Но ведь я… не беременна… — мне даже произносить это было дико.

Какая беременность?! Мне только-только восемнадцать исполнилось! Вся жизнь впереди!

— Не беременна, — подтвердил Ник и повернул ко мне голову. — Но будешь.

Я сглотнула слюну. Решил за меня, значит.

— А если я… не хочу?

Его глаза полыхнули льдом.

— Значит будешь сидеть тут, в бункере. Потому что в следующий раз я могу и не успеть.

Съежившись, я обняла колени и уткнулась в них носом. Представила, как это будет выглядеть. Нет, не мое заключение в бункере — я знала, что Ник не способен запереть меня. Как не способен и насильно «забеременеть».

Я представила себе свою жизнь, как мать его ребенка. Да, меня больше не тронут и, скорее всего, я буду обеспечена всем необходимым. Поселят в какой-нибудь скучной шотландской деревеньке, где я буду коротать время в компании нянь-приживалок. Ник будет нас навещать — сначала часто, потом все реже и реже… Потом и вовсе пропадет с горизонта. Кому нужна спившаяся от скуки, отставшая от жизни любовница? Ребенка моего в Россию не выпустят, он будет английским гражданином, к тому же еще и важной персоной, хоть и не унаследует титула. Разве что я захочу уехать сама, оставив ребенка Нику.

Страшная мысль прервала мои невеселые размышления.

— А что помешает им убрать меня, когда ребенок родится?

Ник удивленно поднял брови.

— Зачем? Ребенок — это гарантия того, что ты будешь молчать и действовать Семье во благо.

Ах вот оно что… Ребенок будет играть роль заложника. Будто поняв, что ляпнул что-то не то, Ник поднялся из кресла и быстро подошел.

— Я имел в виду, что ребенок сделает тебя неотъемлемой частью Семьи. Ты будешь на нашей стороне. Понимаешь?

Да уж куда понятнее. Отвернувшись от него, я вновь легла на кровать, выводя пальцем круги по стене.

Как тоскливо… Господи, как тоскливо…

— Мне показалось… или не так давно ты признавалась мне в любви? — сухо спросил Ник у моей спины.

От захлестнувшего меня с головой непонятного смятения захотелось самой скрутиться в позу младенца и зажмуриться.

— Признавалась… — едва смогла выдавить я, чувствуя, что задыхаюсь.

— Так в чем же дело? Обычно хотят детей… от того, кого любят.

Не в состоянии сдержаться, я заплакала.

— Я не хочу… — всхлипывала себе ладонь. — Не хочу так… просто так…