Сегодня я специализируюсь на манипулятивном и эмоциональном абьюзе – с акцентом на том факте, что подобному виду коварного, тайного абьюза широко попустительствуют судьи, специалисты органов опеки, терапевты, юристы, правоохранительные органы и службы по защите детей. Это крайне тяжелая проблема, поскольку превращает тех, кто должен помогать, в потворщиков, в таких же абьюзеров. Чтобы решить эту проблему, нельзя молчать о нарциссическом абьюзе. Нельзя молчать о невежественных судьях и органах опеки. Потакающих психологах и подручных абьюзеров. Мы должны обсуждать все аспекты нарциссического абьюза, пока эта фраза не будет у всех на слуху, как сексуальное насилие.

Я работаю с клиентами один на один, а также провожу групповые занятия. Учу их выстраивать границы. Рассказываю, что такое абьюз. Как его распознать. Как прекратить калечить себя. Как сдерживать депрессивные мысли. Как развивать самосопереживание. Я собрала всю свою боль и весь пережитый абьюз и решила, что теперь я буду использовать их – мне надоело, что они используют меня. Другими словами, я взяла быка за рога и решила зарабатывать на жизнь тем, что чуть не убило меня. Так я чувствую, что последнее слово осталось за мной, и это лучше, чем собирать себя по кусочкам после многих лет абьюза и влачить унылое существование.

Я была стереотипным примером созависимости. Из детского абьюза перекочевала прямиком в абьюз взрослый. У меня не было примера нормальных, здоровых эмоциональных отношений. Так что все просто: абьюзивные детско-родительские отношения чаще всего приводят к постоянным абьюзивным отношениям во взрослом возрасте. Несправедливо, правда? Так хочется надеяться, что взрослые люди, пережившие насилие в детстве, наконец смогут передохнуть, когда физически уйдут из дома. Но, к сожалению, многим это не удается. Физически они покидают абьюзивную обстановку, в которой выросли, но эмоционально всё еще заточены в мышлении того маленького ребенка, каким когда-то были, отчаянно пытаясь заслужить любовь и уважение любимых людей. Мне это знакомо!

Сегодня, когда я ловлю себя на эмоциональном флешбэке, сопереживаю сама себе. Я даю любовь той маленькой девочке, которая была травмирована столь сильно, что даже тридцать лет спустя все еще страдает. Чем напряженнее эмоциональный флешбэк, тем очевиднее для меня, насколько родители подвели ту маленькую девочку, которая живет внутри меня. А что, если бы я толкала своих детей в спину и орала на них, чтобы убирались с глаз долой? У меня сердце кровью обливается от одной мысли об этом. Они были бы потрясены. Это было бы ужасно. Но ведь со мной так делали. Люди, уполномоченные защищать меня от мира, на деле представляли самую большую опасность для меня. Я была хрупким, беспомощным ребенком. Это неправильно! Так не должно быть! Я осознаю это. И сопереживаю себе за те жестокие раны. За полную беспомощность в руках абьюзеров. И я горжусь тем, что выжила. Я горжусь тем, что стала любящей матерью.

И наконец, я горжусь тем, что разорвала цикл абьюза. Он закончился на мне. Все, что я рассказала, стало частью моего когнитивного процесса, и каждый раз, когда меня охватывают деструктивные мысли, депрессия или эмоциональная боль и стыд, я превращаюсь в заботливого родителя для своего внутреннего ребенка. Почему это важно? Допустим, в детстве вы столкнулись с физическим абьюзом. Эмоциональным пренебрежением. Психологическим террором. Или всем этим сразу. Но, как показывает опыт, у жертв разных видов абьюза совершенно одинаковые душевные раны. В чем же выражается общая закономерность? Фактор, причиняющий столь сильную эмоциональную и физиологическую боль, – убеждение, которое абьюзер внушает ребенку: ты не заслуживаешь заботы и любви.

Разные виды абьюза – разные формулировки этого убеждения. Дело в том, что в детстве подобные сообщения оказывают крайне деструктивное воздействие, поскольку мозг ребенка только начинает осознавать себя и то, как его «я» вписывается в этот мир. Ребенка программируют. Более того, для него важно и необходимо получать безусловную любовь и заботу от родителей. То есть можно сказать, что подвергать ребенка абьюзу – все равно что не кормить его, только на эмоциональном уровне, и чаще всего из-за подобного голодания у ребенка появляются психологические проблемы. Нехватка эмоциональной пищи оказывает длительное воздействие на него, даже во взрослом возрасте.

Если ребенка хорошо кормят, он доволен и собой, и жизнью. Он чувствует свою значимость и силу. А когда ребенок подвергается абьюзу и пренебрежению, это вносит колоссальную путаницу и вызывает когнитивный диссонанс, невероятно напряженный и болезненный. Это высшее проявление внутреннего напряжения. С одной стороны, ребенок ощущает себя удивительным, особенным существом. Но, с другой стороны, он видит, что его абьюзер явно противоречит этому представлению, систематически доказывая ребенку, что тот не заслуживает любви и заботы.

Чтобы устранить разрыв между этими противоположными реальностями (и тем самым ослабить когнитивный диссонанс), маленький ребенок должен отказаться от одного из убеждений, и он откажется воспринимать себя как человека, заслуживающего любви. Ребенок перестанет верить в то, что он удивительный и особенный. По мере того как ненависть к себе заполнит все его существо, ему станет чудовищно стыдно за то, что когда-то он считал себя достойным любви. Подстраиваясь под менталитет абьюзера, ребенок пытается выжить (это защитный механизм), внушая себе, что он физически не может выйти из абьюзивных отношений.

Позже, когда маленький ребенок вырастет во взрослого человека – жертву детского абьюза, он станет лучшим подарком для абьюзеров, поскольку любой манипулятор с радостью воскресит в нем деструктивное детское понимание себя. Особенно нарциссический абьюзер, воскрешающий все наши детские раны. Многие из них никогда не поднимают руку на свою жертву, а просто контролируют ее, постоянно внушая чувство вины и стыда. Нарцисс критикует жертву за все ее эмоции. Он обязательно напомнит вам о детской травме и скажет, что понимает ваших абьюзеров и почему они так поступили с вами. Так он пробуждает вашего внутреннего критика во всей его красе. Поскольку жертва не имеет других примеров и считает, что отношения должны быть именно такими, она может жить в абьюзе годами, даже десятилетиями, не осознавая, что эти отношения деструктивны.

По мере того как жертва впадает в депрессию, начинает причинять себе вред и думать о самоубийстве (в результате продолжительного абьюза, конечно же, абьюзер пользуется ее неведением о том, что представляют собой нормальные отношения. Так агрессору удается избежать ответственности, вызывая у жертвы вину и стыд за то, что она «несчастлива», «неблагодарна» и вообще «сумасшедшая». А жертва чудовищно стыдится своей подавленности, хотя это совершенно нормальная и здоровая реакция на абьюз. Представьте, как охотник обвиняет свою жертву в том, что она истекает кровью, после того как он пристрелил ее! Депрессия усугубляется, а абьюзивные узы затягиваются еще сильнее. Конечно, если бы жертва выросла на примере здоровой динамики отношений, она бы разглядела, кто здесь ненормальный на самом деле. Но чаще всего нарциссические абьюзеры выбирают себе легкую добычу – того, кто уже подвергался насилию и хорошо обработан. Того, кто покрыт зарубцевавшимися ранами, которые так легко разодрать. Того, кто никогда не знал нормальной жизни.

Кто же эти люди, которые активно ищут жертв абьюза и с наслаждением наносят им новые раны? Нарциссы как раз этим и занимаются. В буквальном смысле. Это паразиты, ленивые, лишенные этических ограничений. Нарциссу выгодна эта ситуация: если жертва уже пережила абьюз, ему и работы меньше. Не придется тратить силы на подготовку жертвы.

Все уже сделано до него, и намного проще управлять абьюзивными отношениями с человеком, чьи границы разрушены. Когда абьюзер исчерпает нарциссическое топливо своей жертвы (деньги, бесплатное проживание, восхищение, бесплатная еда и так далее) или ему просто станет скучно, он найдет себе новый объект охоты. Опять же предпочтительно того, кто уже обработан абьюзом в детстве. Того, кто будет добиваться его любви и при этом позволит мучить себя.

Взрослые жертвы детского абьюза нередко начинают угождать с удвоенной энергией в ответ на усиление агрессии. Чем больше жертву отвергают, тем сильнее она стремится заслужить любовь абьюзера. Так нарцисс может проявлять чудовищную жестокость в своем поведении и в то же время получать больше заботы и внимания.

Часто жертва нарциссического абьюза подвергалась насилию в детстве. Не всегда, но довольно часто. Однако среди жертв нарциссического абьюза можно выделить только одну общую черту – все они крайне эмпатичны. Это люди, которые всем помогают и умеют решать проблемы, таких можно найти во всех слоях общества. Как вы видите, я уделяю особое внимание жертвам нарциссов, которые прошли через абьюз в детстве. Центральный элемент детского абьюза – безжалостный эмоциональный инцест и парентификация, когда ребенок вынужден играть роль родителя, а родитель винит ребенка за все свои чувства, за все ситуации,