Ох, как ему не хотелось это делать! Его девочке будет плохо, очень плохо, и от того, что он это знал, сердце сжималось в груди. И не сказать он не может. Он обещал. Он слишком дорожил ее доверием, чтобы солгать. Демоны темной стороны! Все-таки придется это сделать.

Ашер решительно шагнул к ростовому зеркалу и провел по нему рукой.

– Отзовись, сидхе, иначе мне придется прийти в твою спальню и вытащить тебя из постели.

– Ты как всегда вежлив.

Отражение кабинета стало меркнуть, зеркальная поверхность пошла рябью, растворяясь, и наконец советник увидел Владыку Альвении. Нагой Арм сидел на разобранной кровати, над серебряной ладонью дрожал огненный шар.

– Прости, что ночью, – без всякого раскаяния произнес Ашер. – Через день у нас начинаются праздники в честь дня рождения императора, и я прошу, чтобы ты включил в посольство, сопровождающее принцессу, маркизу Эссу Гомеш.

– Зачем? – Арм погасил огонь, встал и подошел к зеркалу. – Брачный браслет сумеречных сидхе… Селена сама тебе его дала?

Лорд дернул подбородком, ему не понравилось, что соперник увидел браслет через рукав сюртука и не промолчал об этом.

– Ты провел обряд?

– Почему тебя это волнует? – резко спросил Ашер.

Разговор его тяготил, но приходилось терпеть.

– Я хочу знать, добровольно ли она отдала тебе руку и отдала ли сердце?

– Наши браслеты замкнулись, Арм. Тебе не на что рассчитывать.

Арм грустно улыбнулся, и советник задумался, какие чувства сидхе испытывает к Тине на самом деле?

– Зачем тебе Эсса?

Лорд Северных земель вздохнул и нехотя выдавил:

– Все слишком сложно. Тине нужна будет поддержка. Демоны! Арм, не спрашивай, просто сделай это!

– Хорошо. Но только ради нее, изгнанник, не ради тебя.

– Сиат ищет Тину, – бесстрастно сообщил советник, глядя, как тускнеет зеркало и тает в нем силуэт Владыки.

– Это не моя война.

Вот и поговорили. Зеркало выключилось. Не то чтобы Ашер рассчитывал на поддержку непримиримого врага, но…

– Посажу Эссу делать артефакт скрыта для моей леди, – пробормотал он под нос. – И не выпущу, пока не сделает. В конце концов, ее семья должна Тине.

Никому и никогда он не отдаст эту девушку. Ни демону, ни Владыке сидхе, ни древнему вампиру. Он не для того так долго ее искал, не для того растопил ледяное сердце, чтобы так просто сдаться.

– Если понадобится, я пойду за тобой на Темную сторону, – прошептал советник, глядя на свое отражение и не видя его.

Взгляд скользнул за распахнутое окно. Луна ушла с небосклона, скоро рассвет, а у него осталось еще одно нерешенное дело.

Тюрьма встретила лорда Палача тишиной и полумраком. Стражники, увидев карету советника, распахнули ворота, и гнедые кони, громко стуча подкованными копытами по булыжной мостовой, довезли черную карету до самого входа. У двери его уже ждали.

– Узника из гостевой ко мне в кабинет, – отрывисто бросил лорд.

Он смотрел на сидящего напротив мужчину и не мог понять, что она в нем нашла? Смазливое безвольное лицо, взгляд хорька. Хотя у нее его губы и руки… Такие же длинные пальцы с овальными ногтями, узкая ладонь…

И как же хочется отрастить когти и сорвать это ненавистное лицо с черепа!

– Ваша светлость? – не выдержал молчания узник.

Он делал вид, что спокоен, но лорд слышал бешеный стук его сердца, видел каплю пота, стекающую по виску, чувствовал гнилостный запах страха. Мастер-вор дрожал от страха, и лорда это забавляло, как может забавлять кота пойманная мышь. Она еще сопротивляется, не зная, что только игривое настроение хищника позволяет ей чувствовать мгновения свободы. Лорд подошел к зеркалу и сдернул с него черную ткань, рукав сюртука приподнялся, и брачный браслет свернул алым всполохом.

– Вас можно поздравить, ваша светлость? – заискивающе улыбнулся мастер-вор. – Уверен, ваша избранница – удивительная женщина.

– Тебе виднее.

Ашер остановился напротив и пристально посмотрел в глаза сидящего на стуле мужчины. Мастер-вор, имя которого он даже не стал выяснять, сжался под его взглядом.

– П-почему? – Кадык вора дернулся.

– Мне всегда казалось, что отец должен хорошо знать своего ребенка, не так ли?

Если бы вор мог, он бы рухнул в обморок, но здоровье у него было отменное, и спастись, уйдя в забытье, ему не удалось.

– Вы женились на Тине?

Глаза лорда стремительно пожелтели, в них прорезался тонкий вертикальный зрачок. Мастер-вор тихонько заскулил от ужаса, поняв, что проговорился. Лорд медленно поднес к лицу ладонь, несколько раз сжал кулак, любуясь на заточенные до остроты стилетов ледяные когти. Затем поднял взгляд на вора, и тот рухнул на колени.

– Клянусь! Я не знал! Она сама пришла ко мне. Я не заставлял! Она сама, сама пришла.

Лорд Палач холодно смотрел на ползающего у него в ногах мужчину, и ни один мускул не дернулся на его лице, выдавая, какая буря бушует у него внутри.

…Рвать на полосы, медленно сдирая кожу, смотреть, как этот червь захлебывается в собственной крови… Долго, со вкусом, не давая умереть, наслаждаясь каждым его воплем…

– Я лишь потом, потом узнал! – дрожащим голосом, захлебываясь от страха, выкрикивал узник. – Имя… я не помнил, как ее звали, но потом нашел приют… Когда я узнал, я ее больше пальцем не тронул! Клянусь! Пощадите! Я не обижал ее! Все у нее было, все, что она хотела…

– Ты предал ее. Не раз.

– Я ей все дал, все дал…

Ашер смотрел на вора и понимал, что никогда не сможет сказать Тине правду. Эта мразь не достойна того, чтобы его считали отцом. Ублюдок не достоин, чтобы Тина знала, чья кровь течет в ее венах. Она должна забыть его, вычеркнуть из памяти. Он не хочет, чтобы она вспоминала эту тварь. Никак. Ни хорошо, ни плохо. Забвение – удел ничтожеств.

– Пощады, лорд Палач! Ведь это я дал вам имя Тины! Я направил вас к ней!

– Да, – медленно произнес лорд. – И я тебе за это благодарен.

Вор облегченно вздохнул, глядя на лорда снизу вверх преданным взглядом.

– Вы обещали не убивать меня!

– Я не убью тебя. Не мне выносить тебе приговор.

Как же хотелось пнуть ногой это существо, с хрустом ломая ребра, разрывая печень, как хотелось вытащить еще живое сердце и сжать в ладони… Но он сдержался. Не время. Ашер небрежно швырнул в зеркало сгусток силы и, отойдя на шаг, тихо позвал:

– Не хочешь встретиться с прошлым, моя леди?

Зеркало налилось тьмой, стало абсолютно черным, и из него появилась белоснежная рука. Ашер осторожно коснулся кончиков пальцев, помогая красавице сидхе выйти из зеркала.