От рассвета и до зари,

Выходить начинает наружу,

Много лет притаившись внутри.

Телефонной разбуженный трубкой,

Утром ранним. На дальний звонок,

Как всегда, он ответит с улыбкой:

«Хорошо! Всё в порядке, сынок…»

Евгений набирает номер. Слышит бессонный голос отца, начинает ему петь. И после долгой паузы:

— Сынок, я в порядке. — Эхо последних слов песни.

— От Элки и от меня, — говорит Евгений.

И снова, как после первой песни, отключается.

Я вновь смотрю на ваш портрет,

Шепчу я ваше имя,

И каждый раз ко мне в ответ

От вас идёт незримый свет,

Таинственный, неуловимый.

Я вас любил, я вами жил,

За вас молился втайне.

Я Бога об одном просил,

Чтоб он огонь не затушил,

Огонь — вашей души сиянье.

И лишь от вас, от вас одной,

Счастливые мгновенья,

Ваш взгляд, ваш голос, ваш покой

Всё исцелит в душе больной

Одно вашей руки прикосновенье.

И снова вас услышал я,

Вы жизнь соединили

Лучами вашего огня

И вы опять спасли меня,

Опять спасли меня и сохранили. [5]

Проснулся снова уже ночью. Стучит рэп у Варвары, тянет дымом из кухни, где Вера читает, курит и пьёт чифирный чай.

Это дурной сон, с чужими запахами и чужими звуками.

А ему — двадцать. И сеется свет сверху. Это Елена прислала ему гитару. Это Елена растворила в нём двери и окна, наглухо закупоренные, забитые тридцать лет. «Живи! — приказала ему. — Пожалуйста, живи. За меня и за себя. Я с тобой!»

Он слышит её голос, и шелест её шагов по траве, и бьётся ему в грудь её сердце.

Он садится к компьютеру.

В России смог открыть свою фирму. Почему здесь не сможет? Здесь никто не придёт конфисковать чужие компьютеры. А они с Вадькой будут чинить. Будут составлять программы.

Руки сами творили объявления в бесплатную газету. И формулировалась первая задача, первая идея в слова.

Он был таксистом. Самое трудное для таксиста — отыскать какую-нибудь захудалую улицу. Мучайся над картой! Он введёт в программу все улицы, города, площади и проезды.

Человеку нужно будет только набрать на клавиатуре название, и, пожалуйста, план пути под рукой. Делают же сейчас электронные словари, а они с Вадькой сделают для таксистов электронные путеводители, с маршрутами от точки до точки.

Словно вселился в него джинн…

Он — программист со школы, Вадька — программист здесь. Неужели они вдвоём не одолеют эту задачу?

«Никто не спасёт. Только сам, изнутри». Прав Илька. И отец велит: «Встань, иди!»

И Елена велит:

— Живи, пожалуйста. За меня и за себя!

Поздно или не поздно — начать жить в пятьдесят лет?

4

Звучит новая мелодия — это не он, и слова, и музыку посылают ему сверху.

Он смотрит в потолок, а видит изрезанный верхушками деревьев круг голубого неба, золотистого неба.

В Звенигороде? В другом лесу? Какая разница? Над ним небо, ветки деревьев.

Елена не погибла. И они поженились. Они живут в комнате его детства. Они вместе идут к метро, чтобы ехать на работу. Они вместе идут с работы. Они вместе готовят еду и долго ужинают. Много нужно рассказать друг другу: об экспериментах с кровью, о задуманной им программе. Они перепутались дыханием, они перепутались клетками.

— Я тебе забыл сказать о новой книжке Вознесенского, — говорит он. — Я её тщательно прочитал. Вру. Начал. Хватило на две страницы. Я был прав. Из него не получился большой поэт.

— Зачем же тогда ты мне читаешь?

Строчка за строчкой — те, любимые Еленой, строчки звучат… И про спины, которыми они прислонились друг к другу, как «лунными раковинами», и про то, что было между ним и Еленой и что они таили, хранили от других, «как ладонями хранят пламя», которое от чужой неосторожности может погаснуть…

— Разве я тебе читаю Вознесенского?

— Да, ты мне всё время его читаешь, — не забытый голос Елены. — Пойдём лучше гулять. Мы с тобой не были в Нью-Хемпшире!

— Это далеко, туда надо ехать.

— А кто нам мешает ехать туда? Только возьми своих: Веру, Вадьку и Варвару. Они тоже не были в Нью-Хемпшире. И кто мешает тебе создать такую программу, которая приведёт нас с тобой в любую точку земли?

Звучит мелодия. Он перебирает струны гитары:

Ты — со мной, и, наверно, поэтому

Я дышу, я живу, я иду…

Ты — со мной, и, наверно, поэтому

Снова Свет топит боль и беду…

— Ну, ты готов? Поехали! Зови своих, — голос Елены. — Мы с тобой так давно не были в походе! Варя с Вадькой хотят в лес. И Вера никогда не была в лесу. Она легко ходит. Зови её скорее! И давай разожжём костёр. Чтобы нам всем было тепло.

1998–1999 годы

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Примечания

1

Николай Гумилёв. Память.

2

Николай Гумилёв. Выбор.

3

Максимилиан Волошин. Полынь.

4

Стихотворение Владимира Рубана.

5

Стихотворения Владимира Рубана.