великодушно, — смущенно пробормотал отец Дмитрий. — Дым, темень, суета…

— А ещё у нас тут объявилась покойница, — весело продолжала Ольга. — Кстати, где она?

— Ничего не знаю насчет вашей покойницы, а вот эту раздобыл…

Николай прошел к столу и водрузил на единственный стул принесенный портрет.

Все подошли поближе, стали разглядывать. Поближе подъехал и Зотов.

— Кто это?

— Прасковья Ивановна Зотова, — с нотками нескрываемого торжества объявил Николай. — Говорят, очень похожа.

— Ни фига, — пробормотал Вениамин и отошел в сторону.

— Где ты его достал? — продолжал допрашивать Николай.

— Неважно, где и как я его достал. Важно другое. Она не твоя мать и никогда ею не была. Посмотри внимательно, ты же совершенно на неё нее похож.

— Не факт, — не согласился Бова. — А насчет того, что не мать, не согласуется с другими фактами, которые готов предоставить.

— Очень даже согласовывается — возразил Николай.

Подойдя к столу, он без спросу налил себе коньяку, выпил, чем-то закусил.

— Повторяю — все согласовывается. Я её сестру разыскал. Древняя карга, но память потрясающая. Полдня с ней чаи распивал, плел что попало. Но главное все-таки выяснил. Она действительно приезжала туда рожать. Только неудачно. Ребенок умер. Кажется, это был мальчик. Некоторое время она была, как выразилась старуха, «не в себе», а потом, спустя какое-то время, захотела усыновить ребенка. Ездила по детским домам, выбирала. Через год примерно выбрала тебя. Стала уже оформлять документы, но… С раком не поспоришь, не успела. Так что ты чуть не стал её приемным сыном. Но не стал. Ничего не поделаешь, судьба. Глубже надо было копать, господин Бова, глубже.

— А фамилия тогда почему такая же? — не сдавался Бова.

— Я же говорю — она уже начала оформлять документы.

— Все равно докажу, что шел по правильному пути.

— Только пришел не туда.

— Точно, что ль, пацаненок помер? — неожиданно спросил Вениамин.

— Точно.

— И справочка имеется? — не унимался Вениамин.

— Какая справочка?! — взорвался Николай. — Он при родах помер. Вы, собственно говоря, кто?

— Да так… — смешался Вениамин. — Ждали обозу, а дождались навозу.

— Это вы про меня, что ли? — с нескрываемой агрессивностью спросил Николай.

— Запрягали прямо, а поехали криво.

— По здешним дорогам вполне допустимый результат, — согласился Бова. — Кривая дорога, кривой результат. Что выбираешь, то и получаешь.

— Что просили, то и получили. То, что надо. Я с самого начала был против бессмысленного и никому не нужного приобретения этого догнивающего прошлого.

Раздражение Николая было настолько несвойственно его обычно спокойному, ровному, иронично рассудительному тону, что те, кто его неплохо знал, с некоторым удивлением и повышенным вниманием стали к нему приглядываться. Зотов даже подъехал поближе.

— Покупка — черт с ней, мелочь, — продолжил свой раздраженный монолог Николай. — Но чтобы довести все это до должного уровня, — он обвел рукой окружающее пространство, — нужны такие вложения… Страшно подумать. А результат? Скажет мне кто-нибудь? Кто поедет в эту Тмутаракань? Только уважая твою идею насчет матери, по мере возможностей решил помочь.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил с усмешкой Зотов.

— Поэтому, глядя на ночь, предлагаю закругляться и, пока ещё не очень поздно, коллективно покинуть эти места обетованные.

Все молча уставились на Зотова, а тот, дотянувшись до стоявшего на стуле портрета, развернул его к себе и стал пристально его разглядывать. Наконец произнес:

— А она все-таки на меня похожа. Вернее — я на неё. Глаза…

— Теперь это уже не имеет никакого значения, — уверенно заявил Николай.

Снова довольно надолго воцарилось тяжелое молчание, пока его не прервала Ольга.

— Коля… Ты действительно хочешь, чтобы я к тебе вернулась?

— Считаешь, об этом надо говорить именно сейчас? При всех?

— Тогда ещё один вопрос. Тебе действительно стало жалко Сергея?

— Представь себе.

— А вот Бова говорит, что ты способен жалеть только самого себя.

— Подтверждаю! — выкрикнул Бова.

— Бова — дурак! — зло констатировал Николай, окончательно выведенный из себя нелицеприятным отзывом Бовы. — Хотя и называет себя писателем. И даже научным сотрудником.

— Старшим научным сотрудником.

— А ещё астрологом, парапсихологом и нештатным помощником правоохранительных органов.

Привычная ирония Николая переросла в откровенную издевку. Судя по всему, и Бова был явно не прочь вступить в нелицеприятную полемику.

— Изложенные вами, Николай Игоревич, факты из моей биографии кому-то хорошо известны, а кому-то совершенно здесь неинтересны. А вот то, что вы сманиваете жену у своего друга, которого, по вашим же словам, вы жалеете…

— Давай придерживаться фактов, — всё больше заводился и Николай. — Она была моей женой. И это он…

— Заткнись! — оборвала его Ольга. — Ни ты, ни он. Я! Я ушла от тебя, потому… потому, что так захотела.

— Мне ты называла другую причину, — не утерпел уточнить Зотов.

— Надо же было соблюдать приличия. Ой да не слушайте вы меня! Я — пьяная. Такого сейчас наговорю. Да ещё пожар этот. Неужели непонятно?

— Если собралась возвращаться, возвращайся, — посоветовал Зотов. — Я тебе не раз уже говорил.

От этих его слов Ольга преобразилась на глазах. Из замученной и усталой женщины она превратилась в красавицу с горящими глазами. Да и голос стал какой-то другой — звенящий от еле сдерживаемых слез и напряжения. Его было хорошо слышно даже во всех самых темных и дальних уголках огромного зала.

— Сережа… Мы с тобой сейчас на черте. Как эти… на машинах и мотоциклах. Отец Дмитрий тоже об этом говорил. Оступишься и — конец! Последнее время мне всё чаще кажется, что я тебе не нужна. Совсем.

— Если ты так считаешь, возвращайся к нему.

— Ты не понял, что я сказала?

— Я понятливый.

— Ты сегодня второй раз выгоняешь меня. За что?

— Не передергивай, — тоже повысил голос Зотов. — Это ты во второй раз собираешься уходить.

— Но я хочу, чтобы ты меня не отпускал. Хочу услышать, что нужна тебе. Неужели так трудно сказать это?

— Что бы я тебе ни сказал, ты все равно уйдешь.

— Почему? Почему?!

— Потому что ты все время говоришь об этом.

— Я отсюда хочу уйти, отсюда. Мне здесь страшно.

— Ты хочешь уйти, а я хочу остаться.

— Надеюсь, не навсегда? — зная Зотова и догадываясь, какой будет ответ, спросил Николай.

— Почему бы нет? — демонстративно пожал плечами Зотов.

— Хорошо, — с явным облегчением согласился Николай. — Лично я сделал для тебя всё, что мог. Извини, но у меня ещё и свои дела имеются. Требующие непосредственного участия.

Направился к выходу.

— Подожди, я с тобой, — через силу выдавила Ольга фразу, которую ей так не хотелось сейчас говорить.

Направилась за Николаем к выходу, но у самых дверей остановилась, оглянулась на Зотова.

— Ты мне больше ничего не хочешь сказать?

Зотов поискал глазами Вениамина, едва разглядел его в