— Подойдите ко мне, мэтр Корнелиус, и вы, мэтр и мэтрис, — приказала она. — И вы, Горни, Вудхаус, жду вас с супругами.

Когда все собрались — хмурые папы, взволнованные мамы, каменноликий мэтр Корнелиус и держащиеся за руки Натаниэль и Эби, а также гроздьями повисшие снаружи королевской ложи газетчики, — королева под щелчки фотообскуров и вспышки продолжила:

— Мэтр Корнелиус, прошу вас помочь мне вручить заслуженные награды.

Магистр подошел, поклонился и не сразу выпрямился, пронзенный воинственным взглядом правительницы.

— Итак. Я награждаю орденом Доблести и Чести леди Эбигейл Горни, — мэтр Корнелиус подал королеве орден на бархатной подушке, и Миррей возложила массивную цепь на плечи Эби. — Награждаю орденом Доблести и Чести лерда Натаниэля Вудхауса, — и вторая цепь с золотым клинком и свитком опустилась на плечи эльфа. — Вы показали, что товарищество важнее регалий и выгоды. И что благо страны должно быть выше вражды, — добавила она величественно.

Народ, словно ждал знака, воодушевленно заорал, затопал, захлопал, задудел и забарабанил. Королева, как воспитатель в детском саду, снова подняла руку, и все замолчали.

— Вы, верно, хотите обнять детей, — обратилась Миррей к стоявшим столбами родителям.

Леди Агнес стиснула дочь в объятиях. Папа Горни сделал два шага негнущимися ногами и потрепал дочь по плечу. Губы его кривились, будто он выпил эльфийского вина.

Леди Элинор, не стыдясь слёз, обняла сына. Вудхаус-старший, как будто проглотивший оглоблю, стоял рядом и сжимал губы так, словно боялся, что если разомкнет, разразится скандал.

Толпа ещё более возликовала.

— Мэтр, мэтрис, — продолжила ее величество, отключая усилитель голоса. — Я всегда сурова, когда дело касается исполнения долга. И справедлива. Вы не нарушили ни долг, ни честь. Более того, вы нашли в себе смелость отказаться от должности, в которую иные честолюбцы вцепились бы зубами. Это похвально и требует поощрения. Я освобождаю вас от должностей помощников мага и разрешаю заниматься тем, что вам по вкусу. Более того, я решила стать вашим компаньоном и вложить деньги в вашу мастерскую, Горни, и вашу лекарню для животных, Вудхаус.

Главы семейств не оживились даже при слове «деньги». Более того, их лица становились все мрачнее.

— Лерды, — королева перевела суровый взгляд на отцов. — Я вижу, вы все же разочарованы? Моей королевской милости к ним обоим недостаточно? Обязательно взять верх над соперником?

— Да, дорогая, — прервал наметившуюся паузу знакомый Эби и Нату голос: на спинку кресла королевы опирался очень знакомый дракон. — Увы, они именно таковы.

— Кто вы? — холодно поинтересовалась королева, выпрямившись и блеснув клыками. Вудхаусы и Горни переглянулись. Мэтр Корнелиус придвинулся и встал так, чтобы в любую секунду закрыть собой Миррей.

— Миль-Авентис, дракон, к вашим услугам, — проговорил незваный гость. — Не сверкайте так своими прекрасными глазами, дорогая, и не зовите стражу. Давайте обойдемся без развлечений. — Он хохотнул. — Тем более что меня никто кроме находящихся в этой ложе не видит.

— Миль-Авентис? — пробормотал Вудхаус, отшатываясь.

— Миль-Авентис! — рыкнул Горни.

Королева огляделась, убедившись, что народ занимает себя сам, и никто не понимает, что за разговор здесь идет.

— Что вам нужно? — поинтересовалась государыня хладнокровно.

— Пришёл полюбоваться на свой подарок этим молодым людям, — острые зубы дракона сверкнули в улыбке, как бриллианты. — Браво, — кивнул он Эбигейл и Нату. — Вы меня не разочаровали. А вот ваши отцы — да. Поняли, кто я? — обратился он к одинаково хмурым главам семейств. — А вы, я смотрю, такие же дураки, как ваши предки. Мало того что до сих пор враждуете и не даете отпрыскам общаться, так еще и отказываетесь от таких славных детей из-за какой-то ерунды. Вы бы знали, как они анекдоты рассказывают!

— Должность придворного мага вовсе не ерунда, — высокомерно сообщил Вудхаус. Жена смотрела на него, сурово сдвинув брови. — Но я вовсе не отказываюсь от сына! — добавил он торопливо. — И если ради его счастья нужно общаться с Горни… то что же…

— И я не отказываюсь! Ещё чего, — громыхнул Горни. — Моя бусинка, — он подошел к дочке и умильно обнял ее. — Да хоть в прачки иди — всё моя дщерь! И пусть придется ручкаться с Вудхаусами, — выдавил он, — пусть…

— Прекрасно, — поаплодировал дракон. Ногти его отразили солнечный свет, и по ристалищу пошли гулять солнечные зайчики. — Осталось одна безделица. Снять с вас проклятие. Или оставить?

— Снять! — воскликнул эльф.

— Снять! — громыхнул гном.

— Хорошо, — ухмыльнулся дракон. — Только при одном условии. Вы должны подтвердить, что отказались от вражды.

— Мы готовы, — в унисон кисло процедили главы семейств.

— Противостояние ваших семейств началось с магического визора, — дракон подмигнул Эби и Нату, и те прямо почувствовали подвох. — Я поверю в то, что с вас можно снять проклятие, если ваши дети сочетаются браком, примут общую фамилию Горни-Вудхаус и получат в единоличное владение этот несчастный шар. Тогда их дети будут вашими наследниками, ваши фамилии объединятся, и история получит свое завершение.

— Как?! Нам принять в свой род гномку?!

— Нам принять в дом эльфа?!

Лерды скрестили взгляды, как шпаги.

— Я не буду жертвовать счастьем моей бусинки ни за какую награду, — выпалил лерд Флоин угрюмо. — Даже ради освобождения от проклятия! Она выйдет замуж по любви, и точка!

— Я тем более не заставлю сына жениться из выгоды. Я только недавно понял, что счастье есть и в проклятом доме, если есть любовь, — Вудхаус неожиданно нежно улыбнулся жене.

— Отец! — воззвал Натаниэль.

— Нет, сын! Я не дам тебе пожертвовать собой.

— Папа!

— Не бойся, моя кубышечка! Папа всегда с тобой!

— Может, вы дадите им самим сказать? — рявкнула королева, топая.

— Какой темперамент, дорогая! — восхитился дракон. — Вы восхитительны!

Ее величество смерила шутника строгим и слегка заинтересованным взглядом. Мэтр Корнелиус выглядел недобро.

— Отец, мама, — Натаниэль взял Эбигейл за руку. — Выслушайте меня. Я люблю Эби и хотел бы провести жизнь рядом с ней. Лерд Горни, леди Агнес, я прошу руки вашей дочери. Тем более что я уже дал слово на ней жениться! И подарил свое кольцо!

— Папа, я согласна, — Эби улыбнулась маме, как солнце, и продемонстрировала оное кольцо. — Ведь я его тоже люблю! И кстати, он уже прошел испытания, папа. Правда, под личиной Натиса Вуди, но это ведь только добавляет ему веса — он смог так убедительно изобразить гнома, что даже ты не догадался!

Немую сцену, в которой лерды только моргали и мычали что-то нечленораздельное, а мамы целовали детей и друг друга, прервал хохот и шум крыльев. Мужская фигура заискрилась, распадаясь на миллионы золотых брызг, вспыхнула в воздухе силуэтом огромного дракона и растаяла в небесах. Золотая и бриллиантовая пыльца опускалась на лица людей, сверкала и переливалась. Изумлённый вздох пронёсся над городом — десятки радуг сияли на абсолютно чистом небосклоне.