— Можно и сейчас! И я повелеваю тебе полюбить меня, — голос королевы дрогнул, потому что сильные руки обвили её талию и недвусмысленно заставили чуть откинуться.

— Я всегда старался предугадать желания моей королевы, — шепнул маг, склоняясь к её губам. — Миррей, я давно люблю тебя… Очень давно…

— О, Пряха, — озадаченно вопросила королева ему в губы. — Так ты про меня все это время говорил?

— Конечно, — ответил магистр в промежутках между жаркими поцелуями. — Ты единственная женщина, которую я когда-либо любил, Миррей!

— Теперь я окончательно уверилась, что мы друг друга стоим, — нервно засмеялась она. — Не вздумай дожидаться медового месяца, — простонала ее величество, смело обвивая ногами крепкие магистерские бёдра.

* * *

В то же самое время в «Королевской перчатке» лерд Ригби хранил спокойствие и молчание среди наседавших на него лердов. Причиной столь сильного волнения стали ставки на то, кто займёт должность придворного мага. Одна партия считала: раз оба претендента отказались добровольно, то несыгравшие ставки следует вернуть. Вторая — раз свои испытания кандидаты выполнили, то их ставки выиграли и им следует оплатить выигрыш или хоть ставки вернуть.

Лерд Ригби, как мы знаем, сидел молча, раскрыв перед собой правила клуба, в которых пространно и многостранично было расписано, почему и в каких случаях несыгранные ставки переходят в собственность клуба. Как выразился лерд Горни, отхохотавшись, когда негодующий лерд Мапонус изложил ему обстоятельства дела: «Что с возу упало, то троллю попало», — и предложил поискать в родословной лерда Ригби соответствующие корни.

* * *

И ужин в честь помолвки и примирения семей, и предсвадебные приёмы не обошлись без стычек эльфов и гномов: язвительных перепалок, взаимных подколок, завуалированных насмешек, что должно было доставить жениху и невесте множество неприятных минут, но не доставило.

Во-первых, оба были привычны к тому, что при любой возможности гномы ругают эльфов, а эльфы бранят гномов, а потому особо в разговоры не вслушивались. Во-вторых, они были слишком заняты друг другом и строительством мастерской и лекарни, а потому не обращали внимания на всякие глупости.

В-третьих, лерды-отцы вскоре после помолвки детей заперлись в кабинете полковника Горни и так набрались гномского бальзама, что оба дома содрогались от исполняемых дуэтом песен, больше похожих на рёв двух оленей в брачный период, несвязных выкриков, в которых с трудом можно было опознать анекдоты, громоподобного хохота и грохота кулаков о столешницу. Обе леди сидели в гостиной леди Элинор, пили от головной боли ликёр из крохотных рюмок, ели канапе, морщились от доносящегося шума и пытались обсудить свадебное меню.

Потом Горни пошёл провожать Вудхауса, но они дошли только до флигеля, где располагался охотничий кабинет лерда Триггвиэля. Соль в том, что, как любой эльф, Вудхаус охотился мало и редко. Но все прочие атрибуты настоящего охотника, кроме, собственно, охотничьих трофеев, как то: дорогое оружие и коллекционные напитки, — в кабинете были в изобилии. Конечно, кончилось тем, что лерды проредили коллекцию вин, а по опустошённым бутылкам начали стрелять. По счастью, дело происходило в саду, что уберегло от разрушения дом, но привлекло внимание городской стражи. Лерды с переменным успехом пытались объясниться со стражами порядка, а леди эвакуировались в любимый ресторан.

Несмотря на гордость за наследника, сумевшего, как оказалось, одолеть целый сонм гномов на их дурацком испытании, лерд Вудхаус был склонен отплатить Горни той же монетой. Нежный отец был ущемлен тем, что сыну вообще пришлось его проходить (хотя, вероятнее всего, ему было обидно, что он не видел триумфа Натаниэля). И возможно, поэтому он приказал, именно приказал леди Элинор организовать традиционные смотрины невесты. Эльфийкам на них полагалось демонстрировать хорошие манеры, тонкость светской беседы и умение развлечь гостей игрой на музыкальных инструментах и пением. Собрались многочисленные родственницы, приглашена была и леди Агнес с группой поддержки.

— Будь осторожной и не давай покусать себя, — нежно целуя Эби, напутствовал Натаниэль. — Это же змеиный клубок! Змеи кусающие, шипящие, плюющиеся ядом и обладающие дурным глазом.

— Да не ядовитей тётки Магнезии, — отмахнулась Горни. — От той цветы вянут, стоит ей в комнату войти.

Чаепитие прошло безукоризненно. Эльфийки не нашли ни единого промаха в манерах самой невесты и её родственниц, хотя и очень старались. Дамы попивали чай и кофе из чашечек тончайшего фарфора и обменивались колкостями, замаскированными под любезности. Эби держалась как настоящая леди и ни разу не позволила себе ни одного гномского ругательства, по крайней, мере вслух. Зато любезности ее разили так, что даже самая колкая тетушка Натаниэля кивнула «годна!». Когда настала пора переходить к развлечениям, в гостиную с непринуждённым видом явился жених и уселся рядом с невестой.

— Спойте нам, — обратилась к гномке леди Петуния, улыбаясь так нежно, словно собиралась одолжить денег. — Вы, верно, очаровательно поёте и знаете множество гномских застольных.

Натаниэль ободряюще кивнул и взял лютню. Эбигейль набрала воздуха в грудь и запела чистым, пусть и не сильным голосом старинную эльфийскую балладу. Натаниэль, как будто они делали это вдвоём тысячи раз, подхватил мелодию и запел вместе с ней.

— Чудесная песня, — леди Элинор зааплодировала, подошла и расцеловала детей в обе щёки. — Пожалуйста, спойте ещё.

Нат посмотрел на Эби, та едва заметно пожала плечами и запела новую песню.

— Я в восторге, Кругляшочек, — Натаниэль, закинув руки за голову, валялся на софе в гостиной Эбигейл. — Тётки от неожиданности дар речи потеряли, даже не обшипели тебя. Откуда ты знаешь наши баллады и романсы?

— Ещё бы мне не знать, Белоручка, — Эби лежала поперёк софы, головой у Ната на животе. — Я с детства слушаю, как ты свои трели выводишь.

— Ты всегда находила, что сказать нелестного обо мне и моём пении, — проворчал Вудхаус.

— На самом деле, я всегда любила слушать, как ты поёшь, — немного покраснев, призналась гномка. — У тебя чудесный голос и манера. Как на волнах качаешь.

— Да? — развеселился эльф. — А как ты достоверно притворялась, Шайбочка!

— Притворялась, — рассердилась Горни, переворачиваясь и глядя на Ната. — А что, мне нужно было присоединиться к клубу твоих воздыхательниц?

— Ревновала? — Нат притянул её повыше, глядя, как щёки становятся пунцовыми.

— Вот ещё, — замотала головой гномка, барахтаясь и пытаясь встать. — Выдумал!

— Ревновала, — с удовольствием повторил Нат, обнимая её крепче. — И зря. Это же всё было несерьёзно. Так, просто… развлечение.

— Девицы на поспать, — хмыкнула Эби, всё ещё сердясь. — Как у вас всё просто, у мужиков!