— Прекрасное завершение церемонии, — констатировал мэтр Корнелиус, глядя в небеса.

— Так соединились юные сердца, — легкомысленно напевала королева, направляясь к украшенному вензелями паромобилю, милостиво кивая подданным и расточая улыбки. За ней шёл мэтр Корнелиус, которому было приказано следовать во дворец на срочное совещание.

— А если вы опять исчезнете, — ласково сказала королева, — я подумаю, что вы трус, Корнелиус.

— Вы слишком хорошо меня знаете, ваше величество, — вздохнул магистр.

— А ты меня, правда? — улыбнулась повелительница хищно и села на заднее сиденье машины. Мэтр расположился рядом.

Семейства Горни и Вудхаус благоразумно переждали под трибунами, пока служители и гвардия выпроводят из ристалища публику, чтобы покуда не встречаться с родней и друзьями.

— Мне надо выпить чашечку чая, принять ванну, — слабым голосом говорил папа Натаниэля, косясь на будущую родню. — Ты же понимаешь, дорогая, мои нервы…

— Бусинка, как это ты умудрилась влюбиться в этого?.. — бубнил папа Эби, с сомнением глядя на жениха. — Он же худосочный. Один обед у тётушки Мэрин его доконает. То-то я думал, что этот Вуди ел, как больной воробей…

— Папа, у него хороший аппетит, — заступилась Эбигейл. — Вот увидишь, за него тебе краснеть не придётся. А еще у него крепкая рука и отличный удар.

— Да уж видел, — продолжал бурчать папа. — А пока что нам следует подкрепиться после всех этих волнений.

— Папа, я иду к себе, — переглянувшись с Натом, сообщила Эби. — Увидимся завтра.

— Никаких «завтра», — рявкнул Флоин. — Ты идёшь домой домириваться со мной, и точка!

По взгляду мамы Эби поняла, что с папой спорить не стоит, а стоит поберечь папино сердце.

— И ты, зятек, ужинаешь с нами, — это приглашение прозвучало даже как-то угрожающе.

Лерд Вудхаус-старший встрепенулся.

— Мой сын вполне может поесть в родном доме, — высокомерно бросил он. — Тем более, нам кое-что придётся обсудить.

Элинор выразительно посмотрела на сына.

— Хорошо, — сдался тот. — Лерд Горни, если позволите, я отужинаю у вас завтра.

Снова назревал скандал. Но осторожный и, скорее, привычный, чем воинственный.

— Леди Элинор, лерд Вудхаус, — начала мама Горни, с безмятежной улыбкой саданув мужу локтём под ребра. — Думаю, сегодня нам всем действительно следует провести время с детьми и привыкнуть к будущему объединению фамилий. Соблаговолите принять приглашение на ужин, завтра, в шесть пополудни, в нашем доме. Флоин?

— Да, будем рады, — проскрипел глава семьи, потирая печень.

— Благодарю за честь, — взвился лерд Вудхаус, потрясая левой ногой. На мыске тонкой кожаной туфли был хорошо заметен отпечаток каблука. — Мы будем! И тогда ждем вас у нас послезавтра, наши уважаемые… будущие… родственники.

* * *

Королева отпустила фрейлин и отослала секретаря, прошла в кабинет, небрежно бросила корону на бюро, упала в кресло, покачав на пальцах туфли, и запульнула одну в сторону окна, а другую под стол. Мэтр следовал за нею как приговоренный.

— Давненько я так не развлекалась, — потянулась она довольно, чуть не мурлыча. — Что, Корнелиус, я тебе говорила? Они прекрасная пара, и скоро нас ожидает свадьба.

Мэтр пожал плечами — мол, был не прав.

— Как тебе этот дракон? — вдруг сменила тему королева. — Очень красивый мужчина, правда?

— Не могу судить, — сухо отвечал маг.

— Говорят, раньше драконы были очень охочи до девиц, — королева смотрела из-под ресниц. — Я, правда, не девица…

— Миррей, вам нет нужды кокетничать. Вы молоды и прекрасны.

— Да? — ее величество встала и подошла к нему, так и стоящему в двух шагах от двери. Платье с шуршанием волочилось за ней по ковру. — Может быть, может быть. Но что мне до того, раз мои достоинства не привлекают мужчин, — и она уставилась на него с вызовом.

Магистр хотел что-то сказать, даже сделал движение навстречу, но промедлил какое-то мгновение.

— Вернёмся к нашим делам, — Миррей круто развернулась, заложила руки за спину и прошлась взад-вперёд. — Вернее, к твоей отставке. Сам видишь, я не могу её принять. У тебя нет достойного преемника. Ах, как жаль, как жаль, — и она с нарочитым сожалением развела руками. — Зато ты можешь продолжить писать мне стихи.

— Но я не могу остаться, — глухо проговорил Корнелиус и опустил глаза.

— Но почему?! — жестко спросила королева и огляделась. Оркская кровь возмущенно кипела.

— Миррей, — магистр наконец-то поднял взгляд и заговорил твердо, четко. — Поймите, я влюблен, давно влюблен в прекраснейшую женщину в мире. Но я недостоин ее и мы никогда не сможем быть вместе. Кто я и кто она? Если бы я мог сказать ей все и прожить жизнь рядом, я был бы счастливейшим человеком! Но я вынужден уйти, дабы сохранить остатки достоинства.

— Ах так?! — Миррей прыгнула к стене и сорвала с крюка охотничий прабабушкин аркан, висевший там с незапамятных времён, а сейчас так вовремя попавшийся на глаза. — У меня есть идея получше!

Веревка свистнула, спеленав Корнелиуса от плеч до щиколоток.

«Давно бы так!» — обрадовалась оркская кровь.

«В данной ситуации не могу не поддержать», — согласилась эльфийская.

— Казню! На каторгу отправлю! — бушевала королева всей своей смесью кровей и подтягивала магистра ближе. — Как же ты меня вымотал, Корнелиус! Посажу в башню! Нет, в казематы!!!

— Меня? — уточнил магистр спокойно.

— Нет! Эту дурную девку! Тогда, может быть, ты заметишь женщину, которая готова отдать тебе сердце. И руку!

— Кто же она, Миррей? — Корнелиус улыбался — так прекрасна была правительница в гневе.

— Тебе непременно нужно, чтобы королева призналась первая? — Не разочаровала она его. — Что ж! Я люблю тебя, Корнелиус! Но у всего есть цена, мой дорогой мэтр. И у любви королевы тоже! А потому приказываю тебе жениться на мне! Немедленно!

— Прямо сейчас? — магистр одним движением пальцев освободился от пут.