Наташка молчала, не в силах поверить в услышанное.

– Твой отец сделал две копии, – сказал Артур. – Одну он принес в мой офис. Другую хранил в сейфе в своем кабинете. И это оказалось большой ошибкой. Похоже, Ирма сумела узнать, о чем говорится в новом завещании. И вскоре Николай погибает, а копия завещания исчезает из сейфа, и ее никто не может найти. Затем умирает и Канареев – Ирма избавляется от конкурентов. Ты ничего не знала, и поэтому она пока оставила тебя в живых. Но это продлится недолго. В любой момент она может избавиться и от тебя.

– Что вы такое говорите?! – возмутилась Наташка. – Она никогда бы… Ирма очень добрая!

– Это лишь маска, – сказал Багадиров. – Все видят только то ее лицо, которое она хочет показать. Это в природе всех ведьм. Ты все еще мне не веришь? Вот копия завещания твоего отца.

Он вытащил из папки, лежащей перед ним на столе, листок бумаги и протянул его Наташке. Девушка тут же принялась его изучать.

Татьяна вспомнила о падении люстры и внезапно оледеневшей лестнице. Ирма уже пыталась избавиться от своей падчерицы!

– Если ты отнесешь завещание в прокуратуру, Ирма лишится компании, – сказал Артур.

– А что же вы сами не отнесли? – спросила Татьяна.

– Мы, оборотни, не любим соваться в дела людей. Это не наши проблемы. К тому же я долгое время отсутствовал в городе и не сразу узнал о смерти Николая и Вадима Канареева. Я отдаю тебе завещание только из уважения к Николаю Егоровичу, потому что дружил с ним. В противном случае я не стал бы вмешиваться. Наша стая этого не одобрит.

Наташка держала завещание так, словно оно жгло ей руки.

– И что же мне теперь делать? – истерично спросила она.

– Тебе решать. Можешь обратиться в Департамент безопасности. А можешь оставить все, как есть. Но рано или поздно Ирма доберется до тебя.

Дверь каюты с грохотом распахнулась.

– И раз уж на то пошло, – воскликнула Сладкий Яд, появляясь на пороге, – лучше не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня!

Злодейка выглядела точно так же, как и в Ягужино, лишь сменила сапоги на высокие ботинки. Татьяна и Багадиров одновременно вскочили на ноги. Наташка испуганно взвизгнула.

– Не зря я столько времени следила за тобой, старый, облезлый кот! – крикнула Сладкий Яд Багадирову. – Всегда подозревала, что завещание у тебя. И, как видишь, оказалась права!

Багадиров выпустил из пальцев острые когти. Заметив это, Наташка судорожно вздохнула. Она ведь еще никогда не видела оборотней.

– Иди сюда, отравительница! – прорычал Багадиров. – Я разорву тебя в клочья!

– Ох уж мне эти избитые фразы!

Сладкий Яд резко вскинула руки и метнула в оборотня сразу две отравленные иглы. Они впились в плечи Артура, и тот громко взревел от боли. Затем отскочил от стола и выдернул иглы из плеч.

А Сладкий Яд бросилась на Наташку. Татьяна оттолкнула подругу с пути убийцы и выскочила вперед. Ей всегда претила сама мысль о том, что можно ударить человека. Но сейчас другого выбора не оставалось. На кону стояли их жизни. К тому же Сладкий Яд совсем не была человеком.

Татьяна крутанулась на месте и ударила злодейку ногой в живот.

Сладкий Яд с громким визгом отлетела назад и врезалась спиной в стену. Татьяна тут же схватила Наташку за руку и потащила за собой к двери. Девчонки подскочили к двери, и тут в косяк вонзились сразу три отравленных иглы.

Багадиров покачнулся. Яд действовал очень быстро. Но оборотень не сдавался, подскочил к Сладкому Яду и хотел схватить ее за горло. Злодейка отбилась и сама нанесла ему сильный удар в челюсть. Оборотень ударил в ответ. Отравительница завопила и отшатнулась. На ее бледной щеке появились три царапины от его когтей. Выступила кровь, но она была светло-зеленого цвета. Тело Багадирова сжалось перед новым броском.

Внезапно температура в каюте резко понизилась.

Ноги оборотня словно приросли к полу. Ледяная корка распространилась по ковру, сковала конечности Артура. Вскоре лед достиг его пояса. Оборотень взвыл и яростно забился в ледяных оковах, пытаясь освободиться. Но ледяная глыба крепко держала его. Он уже обледенел по грудь.

Татьяна и Наташка выбежали из каюты и побежали по лестнице на палубу яхты. Ступеньки индевели под их ногами. Наташка поскользнулась и упала, потащив за собой и Татьяну. Девушки с грохотом скатились по ступенькам прямо под ноги Сладкому Яду. Наташка ударилась затылком о нижнюю ступеньку и потеряла сознание.

Злодейка подбоченилась, оглядывая растянувшихся на полу подруг.

– Вы мне сразу не понравились! – процедила она. – От вас одни только хлопоты! И как она терпела вас столько времени! Где завещание?

«Оно ведь лежало на столе!» – пронеслось в мозгу Татьяны.

– Оставь нас в покое! – крикнула девушка.

Сладкий Яд вытащила из кожаного браслета на ноге иглу и быстро провела по ней языком.

– Где завещание, маленькая дрянь?! – прошипела она, перехватывая иглу, словно нож, и размахнулась. – Сейчас кое-кому сильно не поздоровится!

Татьяна резко выбросила ногу вверх и выбила иглу из руки отравительницы. Потом ударила второй ногой, и Сладкий Яд обрушилась на ледяной пол. Игла откатилась под стол.

Татьяна вскочила и попыталась взвалить на себя бесчувственную Наташку. Та оказалась очень тяжелой, даром что фотомодель. С подругой на плечах она быстро поползла вверх по лестнице, ведущей на палубу. И тут сверху на нее упала чья-то тень.

Позади гадко захихикала Сладкий Яд.

– Думала, я здесь одна?

Татьяна вскинула голову. И замерла.

Ей навстречу спускался Влад Гордон, фотограф «Амариллиса». Перила лестницы покрывались изморозью там, где он касался их руками. Короткие волосы Гордона стояли торчком, покрытые белым инеем. Его глаза то и дело меняли окраску, становясь то прозрачными, ледяными, то снова серыми, человеческими.

Гордон загадочно улыбался. Он и был тем метаморфом, который замораживал все вокруг одним усилием воли. Это он пытался уронить на Наташку люстру во время фотосъемки, а затем заморозил лестницу под ее ногами.

И тут цепкие пальцы Сладкого Яда впились в шею Татьяны.

– Где завещание?! – крикнула злодейка.

– На столе! – воскликнула Татьяна. – Забирайте! Только оставьте нас в покое!

Отравительница оглянулась:

– Ты лжешь! Там ничего нет!

– Но оно там только что было!

– Довольно! – холодно произнес Гордон. – Нам ни к чему завещание. Ведь теперь у Морозова не останется других наследников.