В любом случае пока я не могу и слова сказать из-за кляпа. Но должна быть готова к тому, когда его вытащат.

Рен ведь из-за меня захотел стать человеком, разве нет? Почему теперь решил иначе…

Не знаю, сколько это продолжалось. По ощущениям — вечность. Рен разукрасил мне живот, грудь, ягодицы, поясницу… Руки затекли от неудобной позы, я их больше не чувствовала. Кожу стало покалывать и пощипывать от краски. Она явно не предназначена для нанесения на тело. Я старалась отрешиться от ощущений и только думать, думать, думать.

В дверь снова постучали.

— Откройте, я должен убедиться, что с Анжеликой все в порядке, — раздался незнакомый мужской голос.

Рен недовольно рыкнул и метнул убийственный взгляд к двери.

— Все нормально!

— Я хочу это увидеть!

Герман оставил кого-то присматривать за мной? Похоже на то. Тревожная дрожь, которая ни на секунду не покидала тело, немного поутихла. Рен поднялся, вытащил кляп и прошептал зло:

— Скажи, что с тобой все хорошо.

Я бы с удовольствием, но не могла пошевелить ни челюстями, ни губами, они онемели и болели. Стук повторился, более настойчивый. Демон провел ладонью над моим ртом, и мерцающая серая пелена заскользила по языку, деснам, покрыла щеки.

На улице уже потеряли терпение. Кто-то вышиб дверь с ноги, и несколько мужчин залетели в кузню, держа наготове мечи. Все глаза припечатались ко мне, я поежилась от смущения, сверкая обнаженным телом, пусть и разрисованным, а Рен кинулся за одеялом.

Так показалось. Он просто нырнул в ту сторону в тень. Радоваться или нет? Что он ушел и бросил меня? Я снова заплакала и через пелену слез видела, как один из мужчин подошел ко мне с одеялом, другой отстегнул кандалы. Меня завернули в кокон и помогли выйти на улицу.

— Герман, я не знаю, что там происходило, но на Анжелике лица нет, — послышался чей-то голос сбоку. Я вздрогнула и с надеждой вытерла слезы, искала глазами Германа среди агентов. Но кто-то просто говорил по телефону: — Мы сняли ее голую с цепи. Он ее зачем-то разрисовывал…

Дом после жаркой улицы встретил блаженной прохладой. Меня довели до ванной комнаты… и собрались наблюдать, как я моюсь? Я протестующе замотала головой, смотря на незнакомого высокого блондина.

— Афина, побудь с ней.

О, снова эта девушка, которая прикидывалась моей подругой! Видеть ее не хочу! Но выбора у меня, похоже, нет. Одну меня в ванную не пустят, пойдут со мной: или она, или кто-то из этих агентов-громил. С меня и так хватило их внимательных взглядов, пока я была голая.

Руки еще не слушались, я чуть не оборвала шторку для душа. Афина терпеливо придержала меня, настроила теплую воду и помогла забраться в ванну. Стоять я не смогла, тело словно чужое, отвергало мои команды и, наверно, все, что произошло в кузне. Пришлось отдирать черную краску сидя. Афина подала мочалку. Белоснежная ванна сразу страшно почернела. А все-таки почерк Рена был витиеватым и красивым. То, что он писал на мне, походило на узоры, но если присмотреться — это странные символы. Очень похожи на те, что на его платке.

— Все будет хорошо, Лика, — сказала Афина, присев на крышку унитаза. — Мы не дадим тебя в обиду.

С чего вдруг она мне улыбается? Такое спрашивать я не хотела, но, похоже, по моему лицу и так легко прочитать недоумение.

— Босс мне запретил поддерживать с тобой дружеские отношения после завершения моего задания. Наверно, решил, что я тебе расскажу много всего, чего знать не нужно. Мне не хотелось подрывать его доверие. Я один раз и так серьезно напортачила, долго доказывала, что мне можно доверять. Но теперь ты и так все знаешь. Думаю… мы могли бы снова общаться, как раньше?

Я отвела взгляд и принялась с усердием тереть кожу на животе. Хотелось, как раньше, взять вина и тортик, проболтать с ней до поздней ночи, поделиться самым сокровенным и напитаться поддержкой. Мне так не хватало моей Фаи, ее иногда резких шуток, теплых взглядов, заливистого смеха, с ней было уютно и легко. Но обида стиснула горло колючим шарфом, и я не могла выдавить ни слова.

— Понимаю, ты обижена… Обещаю больше не брать задания, связанные с тобой. Прости, что так вышло.

Больше она ничего не говорила, ждала, пока я помоюсь, и потом принесла чистые вещи. Я набралась смелости и попросила ее еще побыть со мной, посмотреть вместе фильм.

Правда, фильм мы смотрели все равно не вдвоем, а под надзором агентов, которые расселись по комнате. Все ждали возвращения Рена и появления демонов, но никто не показывался. Я пыталась сосредоточиться на сюжете, не вглядываться в тени. После того что произошло в кузне, я не должна бы скучать, но жутко тосковала. По Рену, который решил стать человеком, а не по обезумевшему монстру. Но разве он сам справится с безумием?

После фильма я жутко проголодалась и пошла с Афиной на кухню в сопровождении телохранителей. В коридоре меня дернуло что-то в тень, ко рту прижалось нечто тонкое и шелковистое, всего лишь ткань, но она перекрыла мне воздух. Я задыхалась, брыкалась, Афина поймала меня за руку, кричала, чтобы ей помогли.

Все произошло слишком быстро. Раз — и я рассеялась на мириады черных частиц, провалилась во тьму, а окружающий мир улетел от меня со скоростью света.

— Ее похитили! — кричал в трубку Фил. — Прямо на наших глазах!

У меня будто выбили почву из-под ног. Я стиснул смартфон так, что он затрещал в руке.

— Уроды хреновы! Как, твою мать, на ваших глазах? Вы ослепли?!

Ник подскочил от моего ора и повернулся ко мне от компьютера с перепуганным лицом.

— Ее утянули в тень, Герман. Никто этого не ожидал.

— Как ее могли утянуть в тень? Вы точно в глаза не долбитесь?!

— Герман, успокойся! Я тебе говорю то, что было! Она просто исчезла и…

— Как она могла просто исчезнуть?! Что ты несешь?!

Горло запершило от крика. Я схватил чью-то жестянку с газировкой и влил в себя ее за несколько крупных глотков. Остальные хакеры, работающие под руководством Ника, повернули головы в мою сторону. Я вышел в коридор, чтобы не разнести тут все со злости, и, придерживая смартфон плечом, засунул стик в нагреватель.

В трубке послышался шум, чья-то приглушенная ругань. Мои пальцы тряслись как у алкоголика. Я не должен был оставлять ее с демоном… И утащить с собой не мог, и сам быть с ней!

Не явись я к боссу сам на ковер, он бы уволил меня к чертям собачьим. Или отослал в командировку на север пожизненно — плевал он на мое желание все исправить. Но так как я пришел уже с готовым планом решения проблемы, мне удалось оттянуть на время казнь, пока отделался только крупным штрафом.

Если мой план провалится — я должен буду уехать туда, где нет интернета, на три года и, естественно, не приближаться к Анжеле.