Надо отдать должное, отступали ребята организованно. Грузовые корабли, по-видимому битком набитые пассажирами и оборудованием, шли защищаемые эскортом из малых, уже знакомых кораблей. Да и было тех грузовиков всего два. Метров по триста в диаметре диска. Илья не смог отказать себе в удовольствии пострелять напоследок. По грузовикам он не бил, а вот охраняющую исход мелочь пощипал по краям, тем самым придав, так сказать, волшебного пинка для ускорения. Нет доблести в том, чтобы расстреливать набитые гражданским персоналом грузовики. Не смог Илюха себя заставить. Хотя это было очень даже целесообразно. Но таким образом можно озлобить даже самого трусливого противника, спровоцировав того на немедленные действия. Такой задачи не стояло. Нужно было просто спровадить гостей. Что, собственно, и произошло. Вот только гости не оценили Илюхиного великодушия, подложив напоследок свинью. Взорвали лунную базу, уродцы, спутав планы по ее изучению. Ну, жабы, они жабы и есть.

Андрей Петраков вот уже второй месяц находился на МКС. Это была его не первая космическая экспедиция, но первая, в которой он выполнял обязанности командира экипажа станции. Кроме него, экипаж представляли еще три человека. Джей Сабковски, американец польского происхождения, японец Такаси Накамура и француз Кристиан Дюбуа. Народ в экипаж подобрался хороший. Так оно и понятно. Кого попало в космонавты не берут. Кроме того, каждый член экипажа проверяется на совместимость, так что проблем с взаимопониманием никаких нет. Обстановка на станции сложилась дружеская с самых первых минут. Правда, Такаси с Крисом скоро покинут орбиту. Их миссия заканчивается. Ребята тут обретаются уже полгода. Устали. Вместо них придут другие люди, но работа при этом не остановится. Заданий им надавали много, скучать некогда.

Андрей с детства мечтал попасть в отряд космонавтов, и, благодаря своей целеустремленной натуре, он в конце концов добился поставленной самому себе цели, пришлось, правда, немало потрудиться на пути к ней. Школа, оконченная с золотой медалью. Летное училище. Служба в авиации, потом в специальной летной группе «Стрижи». Параллельно этому бомбардировка заявлениями о поступлении в отряд космонавтов… потом изнурительные тренировки, жесточайший отбор. Много чего было, но в итоге оно того стоило. Трудно передать те ощущения триумфа, когда перегрузки стартующего ракетоносителя впервые вдавили его тело в ложемент пилота. Понятное дело, что пилотом он был чисто номинально, весь полет проходит в автоматическом режиме, но, черт побери, ощущения все равно незабываемые. Да и последующие старты были не менее яркими эмоционально. Каждый раз как будто первый.

– Андрей, – позвал Такаси, старательно выговаривая непривычное для японца русское имя. – Все разогрето.

Так, как про себя называл японца Андрей, очень тщательно изучает русский язык, поэтому старается с ним говорить только на русском. Сейчас в Японии вообще повальная мода на русский язык, и не только. Любят они и российские конфеты, мультики, вон, тоже пришлись по вкусу и теперь вовсю переводятся на японский. Особенно «Чебурашку» полюбили. Практически целый культ этого диковинного зверька создали. Кто бы мог подумать? Песни разучивают, причем не только переведенные на родной язык, а даже в первоисточнике пытаются изобразить. Как-то довелось услышать. Смешно получается, право слово, когда с детства знакомая песня звучит с диким японским «прононсом». Но красиво выводят, шельмы. Стараются. Вот и Такаси Накамура не избежал последних веяний моды.

– Спасибо. Еще минуту, – ответил Андрей, «щелкая» личным, дорогим цифровым фотоаппаратом, – только пару кадров сделаю.

Фотографией он заболел тоже в детстве, с подачи отца. Тот был фанатом этого искусства и без камеры даже на улицу не выходил. Мать не очень одобряла это их общее увлечение. Не только из-за того, что отец фотографировал все и всех подряд, где бы ни находился. Незнакомые красивые женские лица, пойманные в интересном ракурсе, очень часто становились объектами фотографий. Мама смотрела на это сквозь пальцы, так как муж повода к ревности не давал. Чисто эстетический интерес художника. А вот то, что квартира была заставлена всякими сопутствующими приспособлениями, необходимыми для фотографии, на которые папа часто тратил семейные средства, ее порядком напрягало. Жили-то небогато. Так и немудрено. Это теперь все просто. Молодежь даже не представляет, наверно, как это было раньше. Сейчас аппаратура цифровая, «щелк» – и снимок готов, подключай к компьютеру и смотри, что получилось, так и на самой камере есть экран, где пусть и в малом формате, но видно, что вышло. Раньше же все было сложнее. Сначала нужно зарядить камеру. Чуть позже кассеты с уже заряженной в них пленкой, начали продавать, но Андрюха застал еще те времена, когда пленка продавалась просто рулончиком, завернутая в светонепроницаемую бумагу, и ее еще нужно было запихать в кассету, а до того, пока не придумали сами кассеты, намотать прямо на валик камеры. Застал, правда, буквально краем и сам пользовался соответственно уже непосредственно кассетами.

Все эти манипуляции с заряжанием фотоаппарата производились либо в туалете, при выключенном свете, на ощупь, либо бралась старая шуба, сворачивалась так, чтобы в кокон, получившийся из нее, не попадал свет, и через рукава, просунув туда руки, снаряжалась камера. Может быть, кто-то это делал и по-другому, а вот отец именно так развлекался до тех пор, пока кассеты не вытеснили это неудобство из процесса. Тем же способом «отстрелянная» пленка извлекалась, и далее, так же, на ощупь, заправлялась в специальный бачок для проявления. Там вообще было особое искусство, чтобы попасть в спиральки верхней и нижней части разборного валика. Потом проявитель разведи теплой кипяченой водой да залей, не забывая следить за временем и прокручивая валик бобины. Далее следует слить раствор, прополоскать, и залить уже закрепитель. Потом сушка. Какой женщине понравится, когда по всей квартире свисают ленты проявленной фотопленки?

Печать самой фотографии, посредством фотоувеличителя, установленного на стиральную машинку в ванной комнате, при свете красного фонаря, это, прямо скажем, целое таинство. Вид появляющегося на фотобумаге, как по волшебству, изображения завораживает. Но чуть передержал в ванночке с проявителем, и пиши пропало. Только выбросить. Нужно поймать момент, когда настает пора выдернуть лист и, через промежуточную ванночку с чистой водой, сунуть его в емкость с закрепителем. Далее снова сушка на электрическом глянцевателе. Словом, давеча не то, что нонеча. Вот и ворчала мама постоянно, однако с пониманием относилась к увлечению своих мужчин. Смягчающим обстоятельством было еще и то, что она сама, как правило, в первую очередь являлась основным фотообъектом увлечения мужа.

Женщиной она была в молодости яркой, красивой, статной. Отец любил ее и постоянно с особым удовольствием фотографировал. Да и сейчас, уже разменяв давно седьмой десяток, выглядит для своих лет потрясающе. Она, понятное дело, пыталась показать, что ей это безразлично. Впрочем, безуспешно. Чего там говорить? Нравилось ей позировать и потом смотреть, что получилось. А она всегда на фото выглядела шикарно. Удивительно фотогенична. Ее фотопортретами были завешаны все стены тесной «двушки» и постоянно обновлялись. Кстати, батя был всего лишь любителем в этом деле, небесталанным, фанатичным, но любителем. А так трудился токарем на московском «Шарике», мама же преподавала в школе русский язык. Андрей, конечно же, тоже заболел фотографией, но в меру. Однако камерой баловался с завидной регулярностью. Дорогущий Canon и порядочный набор всевозможных объективов, можно сказать, его гордость, всегда под рукой.